Шёпот Ночи
Шрифт:
— Иди в выставочный зал, туда обязательно кто-то да заявится.
— Поняла, — ответила девочка и вышла из кабинета.
— А я? — спросила Ольга.
— Прикроешь мне спину, — сказал он и отдал Ольге ручку-перо.
Корешевский, Владимир и Саша поднялись на второй этаж. Они зашли в казавшийся пустым кабинет директора, после недолгого обыска, Алексей был обнаружен под своим столом. Сначала мужчина был напуган тем, что его нашли, но Александр его успокоил, показав удостоверение.
— Наверху происходит что-то ужасное. Я слышал крики Дмитрия, моего заместителя. Он
Корешевский кивнул.
— Вы всё правильно сделали. Сейчас тихо выходите, спускаетесь по лестнице. На первом этаже есть наш человек, он выведет Вас из здания.
— Я понял, я понял…
Алексей незамедлительно покинул свой кабинет и пошёл вниз.
— Больше здесь никого нет. Идём дальше.
Когда троица охотников за нечистью поднялась на третий этаж, два Александра направились обыскивать помещения третьего этажа, детектив же направился прямиком в выставочный зал. Дверь была открыта, в помещении были распахнуты окна, отчего там стоял холод. Старик шёл между рядов гробов, чередовавшимися с рядами надгробий. Кто-то пробежал прямо за его спиной, старик обернулся, но никого не увидел. Он прошёл примерно до середины зала.
— Дядя Володя! — раздался певучий детский голос.
Владимир снова обернулся. В трёх метрах от него стояла Ксюша, она смотрела на детектива своими большими и ясными глазами и улыбалась.
— Мы ведь в прошлый раз не доиграли! На чём мы там остановились?
Корешевский с пистолетом наперевес и Саша ворвались в кабинет Дмитрия Жарова. Вампир вспомнил, что воскресшие устроили примерно такой же погром в квартире родителей Дмитрия, какой был тут. Сам Жаров лежал на столе без сознания. Андрей стоял спиной к окну и смотрел прямо на пришедших. Куратор наставил на него ствол.
— Брось своё оружие! — приказал воскресший.
Куратор его опустил и встал как вкопанный. Из выставочного зала раздался выстрел и звук падения, вслед за ним на пол с грохотом рухнуло что-то тяжёлое. Саша резко обернулся, за его спиной уже стояла Ольга и ждала с серебряным пером, полученным от Андрея. Удар пришёлся вампиру в правое лёгкое. Резкая боль пронзила всё тело насквозь, а место удара начало сильно жечь. Вампир закричал, что вывело Александра из ступора, он развернулся и вышиб Ольге мозги выстрелом вплотную. Девушка упала, теперь уже умерев окончательно. Куратор сразу отметил, что на ней появились признаки биологической смерти, характерные для трупа по прошествию нескольких дней. Александр отвлёкся на вампира, но слишком поздно вспомнил про Андрея. Когда он развернулся обратно, тот уже был совсем рядом. Стоит отметить, что Корешевский и Андрей были примерно одного роста, но Андрей был мощнее, он был лучше развит физически и шире в плечах. Воскресший ударил куратора кулаков под глаз, отчего тот потерял равновесие и выронил пистолет, который отлетел к самому порогу кабинета.
— Я тебе приказал бросить пистолет, а не опустить! — Андрей взял Александра за голову и поднял его так, чтобы их лица были рядом, — ты почему не подчинился!
— А ты, гниль, думаешь, самый умный? Меня готовили быть устойчивым, в том числе и психически. Если вдруг нарвусь на такую мразь как ты.
Корешевский уже приготовился получить
— Поверь, вояка, не я здесь мразь, — он обвил рукой шею Корешевского и развернул к всё ещё лежавшему Жарову, — вот кто мразь, дружище. А я — просто жертва обстоятельств, такая же как она, — Андрей указал свободной рукой на труп Ольги.
Саша разразился ещё одним криком, Андрей посмотрел на него: вампир порвал рубашку, пытаясь вынуть перо, кожа рядом с раной почернела и чернота распространялась по телу медленно, но верно. Саша не оставлял попыток добраться до пера, но прикосновения к нему доставляли ему невыносимую боль. Оттого, что оно торчало в лёгком, ему и кричать тоже было больно. Непонятно каким образом, но Александру удалось вывернуть голову и укусить здоровяка за бок. Теперь уже была очередь кричать воскресшему. Он был вынужден отпустить своего пленника. Корешевский воспользовался тем, что противник был дезориентирован, прыгнул к порогу, схватил лежавший там пистолет и выстрелил. Пуля попала Андрею в желудок. Он сделал несколько неровных шагов и сел под подоконником, держась за рану.
В этот момент Дмитрий открыл глаза. Он сполз со стола и поднялся на ноги, держась за голову. Сергей, услышав стрельбу, позвал Сэру, они вдвоём побежали наверх. Дмитрий вышел в коридор, где едва не столкнулся с Сергеем, побежавшим в выставочный зал. Корешевский убрал пистолет в кобуру и пошёл к Саше, уже потерявшему сознание, сохранить жизнь вампиру ему показалось более важным, чем останавливать ушедшего Дмитрия, хотя тот и был одной из первоочередных целей задания.
— Рано пистолет убрали, дядя Саша, — раздался детский голос.
Куратор обернулся, прямо перед ним стояла Ксюша. За окном послышался шум трёх подъехавших машин и топот ног. Приехали сотрудники конторы. К Ксюше сзади подошла Сэра и положила ей руки на плечи. Девочка не успела даже ничего сказать, как девушка-экстрасенс начала читать молитву:
— Ангел Божий, хранитель мой святой, на соблюдение мне Богом с небес данный, прилежно молю тебя: ты меня просвети, ото всякого зла сохрани, ко благому деянию наставь и на путь спасения направь. Аминь.
К концу молитвы девочка отключилась, и Сэра взяла её на руки.
Сергей ворвался в выставочный зал.
— Дедушка! — крикнул он.
Но ответа не последовало. Юноша побежал между рядами, примерно в середине зала лежали поваленные козлы и гроб с отвалившейся крышкой. На его борту лежал Владимир со сквозной раной в голове, в его руке лежал его пистолет.
— Нет… Нет! Нет! — Сергей едва не рыдал, он взял холодную ладонь Владимира, пытаясь отыскать пульс, потом он пытался его найти на шее, — дедушка! Почему я тебя отпустил…
Но пульс был. Слабый. Нитевидный. Но детектив пока ещё был жив.
— Что же делать… Что же делать…
Сергей паниковал. Он знал, что нужно бежать к медикам, приехавшим с сотрудниками конторы, но в то же время он боялся оставлять деда.
— Я помогу, — сказал кто-то за спиной Сергея.
Юноша обернулся и увидел приковылявшего Дмитрия. Побитый воскреситель упал на колени перед стариком.
— Если я не ошибаюсь, — продолжал говорить он, — и всё получится, твой дед будет не таким, как те другие, которых я поднял.