Шепот у Вод
Шрифт:
Бэйн плюхнулся на угловой диванчик, поморщившись, и передал мне плащ. Я перекинула его через подлокотник и тоже утонула в чересчур мягком сиденье. Едва я уселась, к нам направилась официантка. Короткая прямая юбка, высокие сапоги на приличном каблуке, легкомысленная кофточка с широкой горловиной, так и норовившей сползти с плеча в попытке еще откровеннее продемонстрировать миру лямку кислотно-розового топа — все это никак не вязалось с походкой оловянного солдатика и деловито-сосредоточенным выражением веснушчатого лица.
Я наблюдала за приближением девушки в огромном, во всю стену, зеркале, целом, но тусклом и пятнистом во многих местах. Бэйн
— Добрый день, — она заговорила с парнем, не сказать, что вежливо, но без агрессии, и на своем родном языке, хотя каждая черточка в его лице вопила о рримских корнях. — Как сделаете заказ, позовите, — на стол перед Крамасом-младшим шлепнулась пухлая потертая папка.
— Благодарю вас… Давэн.
Официантка, развернувшаяся, чтобы отбыть в направлении стойки с троицей, каждый из которой уже приканчивал очередную порцию сомнительного на цвет пойла, остановилась. Она явно рассчитывала, что после такого приема мы уберемся из заведения. Все же Бэйн молодец — сумел прочитать имя на бэждике. Я читать на местном языке не могла, понимала с пятого на десятое, а разговаривала… Как-то раз мне посчастливилось работать в компании парня, жившего в не самом благополучном квартале, где в основном селились эмигранты, в частности выходцы из Минаса, от него-то и нахваталась по верхам. Я не стеснялась за свое произношения, скорее, за смысловую нагрузку, которой обладал мой активный словарный запас.
Давэн соизволила обернуться. Бэйн улыбнулся ей. Он не радовался маленькой победе, не заигрывал, не заискивал. Он располагал к себе.
— Вы не поможете нам определиться с выбором?
Верхняя губа девушки скользнула по нижней. То ли она размазывала помаду, то ли сдерживала рвущиеся с губ слова, напоминая себе о том, что откровенно хамить клиентам не стоит. Наконец, тонкие пальцы раскрыли меню и пролистали пару страниц.
— Закуски? Салаты? Горячее? — Давэн сверкнула зелеными глазами на Бэйна и тут же уставилась в стол.
— Все! — ответил парень со счастливой улыбкой голодного мужчины, которого пообещали накормить досыта.
Я не стала вклиниваться в беседу. Сами разберутся. В местной кухне я ничего не смыслила, а у Крамаса-младшего поваром работал Этье. Наверняка он радовал работодателя блюдами родной кухни.
Я в очередной раз осмотрела в зеркале зал и в очередной раз утвердилась в правильности выбранного места. Рядом дверь в служебное помещение, а там и до черного входа-выхода недалеко, если я правильно разобралась в планировке. И от двери нас не видно толком из-за тусклого освещения. Кстати, Бэйн только что отказался от предложения Давэн настроить свет поярче — заразился от меня осторожностью?
Кое-что я, конечно просмотрела. Хромированную трубу в центре зала я заметила сразу, но из-за столиков, загораживающих вид на высокую платформу-сцену, не сообразила сразу для чего она.
— Шоу начинается после семи, — перехватив мой заинтересованный взгляд, официантка отвлеклась от сравнительного анализа двух гарниров.
— Благодарю, — прочирикала я, удивив Бэйна до глубины души, что проявилось во временном остеклянении взгляда, — но мы не планируем задерживаться так долго.
Давэн безразлично пожала плечом, отчего кофточка стекла чуть ли не до локтя. Второе пожатие плечами вернуло ее на место. Все это девушка делала на автомате, не отвлекаясь от объяснений, чем местный горох отличается от того, который растет в Римме.
За полчаса в бар набилось
Я уплетала вполне сносную на вкус лапшу из какой-то необычной муки и размышляла над причинами, по которым местная публика активно накачивалась алкоголем. Народ желал «разогреться» перед шоу? Или на улице похолодало, и все пытались согреться проверенным способом?
Перед десертом я попросила счет. Давэн ограничилась повторным показом яркого топа, но пообещала скоро вернуться. Проблемы начались раньше, чем она это сделала.
Через широко распахнувшиеся двери в зал вошла шумная компания: пятеро парней, каждый из них был младше Бэйна, и две девушки неопределенного из-за обилия косметики возраста. Два мордоворота придерживали створки открытыми, чтобы молодежь эффектно предстала перед посетителями. По спине пробежал неприятный холодок, поэтому я удержалась от смешка, вызванного откровенной рисовкой.
Местная публика как-то неадекватно отреагировала на вновь прибывших. Многие смотрели на них настороженно, кое-кто перестал трепаться, оборвав себя буквально на полуслове и застыв с открытым ртом. Несколько человек вообще протрезвели за пару секунд! Но… бар никто покидать не спешил.
Я присмотрелась к ребятам внимательнее и вздохнула. Благодаря Бэйну, я прекрасно знала, сколько стоит такая небрежность в мужской одежде. Мой взгляд упал на ботинки высокой светловолосой девицы, так откровенно виснувшей на парне, которого она сопровождала, что со стороны складывалось впечатление, будто она передвигалась исключительно с его помощью. Больше я на девушек не смотрела. Их наряды раздражали еще сильнее, чем «рабочий» костюм Давэн.
По общемировому закону подлости резерв держали именно для этих клиентов.
Бэйн тоже чувствовал неладное. Он буквально уткнулся в свою тарелку, подняв левую руку и запустив пальцы в волосы на виске. Я нет-нет, да поглядывала сквозь ресницы на отражение соседей. Диалог официантки утонул во взрывах хохота и сомнительных шутках. Серьезными оставались лишь мордовороты, зыркающие по сторонам, и собственно парень, общавшийся с официанткой. Она позволила молодому человеку приобнять себя за талию, но с поразительным спокойствием увернулась от загребущих лап его товарищей. Девица с выбеленными краской волосами и ужасными ботинками наблюдала за кавалером, надув не только пухлые губы, но и щеки, блестевшие от румян.
Приняв заказ, официантка поклонилась и удалилась, чеканя шаг. «Кавалер» повернулся к друзьям, активно включившись в дискуссию. Хомячка рядом он игнорировал.
Когда наши с Бэйном тарелки опустели, Давэн принесла десерт и счет. Рядом уже суетились две девушки, до этого момента не забредавшие в наш закуток. Они ловко расставляли на столе бокалы, тарелки и бутылки.
Смысл разговора соседей ускользал не только от меня. Вторая девушка в компании, рыженькая с пустыми голубыми глазами, равнодушно переводила взгляд с одного участника беседы на другого. Когда она останавливалась на своем парне, в ее лице что-то неуловимо менялось, выдавая безграничное обожание, но потом ему на смену опять приходила скука.