Шепот в ночи
Шрифт:
Тетя Бет выскребла прихожую, как и обещала, и теперь прихожая была покрыта газетами. Я прошагала прямо по газетам и заспешила прочь. Но как только я начала опускаться по ступенькам, подъехал дядя Филип.
– Тетя Бет уволила миссис Бостон! – закричала я, когда он вышел из машины. – И она ужасно придирается ко мне и Джефферсону.
– В чем дело? Придирается к тебе? – переспросил он, подойдя ко мне. – О, нет, Кристи!» Она не хотела придираться к тебе. – Он обнял меня за плечи. – Она просто нервничает и расстроена, что близнецы заболели. Она всегда становится такой, когда они болеют.
– Она уволила миссис
– Ну, возможно, это и к лучшему. Тетя Бет теперь хозяйка дома, и прислуга должна ладить с ней. Миссис Бостон привыкла вести себя по-своему, и, кроме того, ей давно уже пора на пенсию, – ответил он.
– Миссис Бостон не старая, и она не мешала тете Бет. Миссис Бостон была частью моей семьи, – настаивала я.
– Мне жаль, – сказал он. – Но если тетя Бет и миссис Бостон не в восторге друг от друга, то какой смысл продолжать все это? Все к лучшему, поверь, – повторил он и улыбнулся.
– Нет, – я отстранилась от него. – Тетя Бет только все усложняет! Мы с Джефферсоном не выйдем из моей комнаты, пока она не извинится за то, что накричала на него и напугала до смерти.
Я бросилась назад в дом и поднялась в свою комнату. Джефферсон дремал, устав от нервного потрясения. Я села, глядя на него, на его маленькое спящее личико. Временами он постанывал во сне, возможно, из-за того, что ему пригрезилась тетя Бет. Спустя час в мою дверь тихонько постучались.
– Войдите, – сказала я, и дядя Филип открыл дверь. Он нес поднос с двумя тарелками супа, бутербродами и двумя стаканами молока.
– Бетти Энн прислала все это вам, – произнес он и кивнул на Джефферсона, который все еще спал. – Как он?
– Его опустошили все эти события, – холодно ответила я.
– Бетти Энн сожалеет о случившемся, – сказал он, ставя поднос на письменный стол. – Она не хотела никого расстраивать. Я думаю, она просто перенервничала из-за близнецов. Все будет хорошо. Вот увидишь, – пообещал он.
– Вряд ли, – сухо ответила я. – Она не имела права увольнять миссис Бостон.
– Давай подождем, – попросил он. – Когда все успокоится, мы трезво обговорим все это как взрослые люди, хорошо? – Он отвел свой взгляд от меня. – Я уверен, мы сможем решить наши проблемы, когда близнецы будут здоровы. Это нелегко, Кристи. Мы все должны научиться сосуществовать в мире. Я знаю, что вам это сложнее, – сочувственно добавил он.
Я пристально посмотрела в его голубые глаза. Сейчас он говорил так, как должен говорить заботливый дядя. Я хотела сказать ему: «Да, для нас это труднее. Мы потеряли родителей, а тетя Бет жалкая замена мамы. Она никогда не сможет быть для нас мамой».
– Эти работы по восстановлению отеля занимают все мои мысли и время, но я обещаю, что скоро посвящу себя вам и приму часть обязанностей Бетти Энн. Между нами, – добавил он, понизив голос, почти перейдя на шепот, – думаю, что у нее их слишком много. Она так подавлена болезнью близнецов и всем прочим… Ну, она не такая женщина, какой была Дон. Ты уже взрослая, и я могу говорить с тобой, надеясь, что ты поймешь, – сказал он.
Теперь он стал таким доверительным, открытым и относился ко мне как ко взрослой. И я хотела его спросить, за что он вымаливал прощение у могилы моей мамы, но боялась открыть ему, что тоже была там и услышала его сокровенные мысли.
Он сделал шаг ко мне и, опустившись на колени, взял мою руку. Затем он улыбнулся своей очаровательной улыбкой, и его глаза засветились от счастья.
– Мы можем заключить договор?
– Какой договор? – подозрительно спросила я.
– О доверии в будущем друг к другу с этого самого дня, рассказывать друг другу то, что не могли бы рассказать никому больше, стараться оберегать и заботиться о счастье друг друга. С этого дня и навсегда, – поклялся он, – то, что расстроит тебя, опечалит и меня, а если ты будешь счастлива, то и я буду счастлив тоже. Мы сможем заключить такой договор? – повторил он.
Как странно он говорит, думала я. Казалось, он просит меня выйти за него замуж. Я пожала плечами. Я не знала, как реагировать, что ответить. Он так настаивал, его взгляд был решителен и прикован ко мне.
– Полагаю, да, – произнесла я.
– Хорошо. Давай скрепим это поцелуем, – сказал он и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, но на этот раз его губы коснулись уголка моих. Потом он немного посидел с закрытыми глазами и наконец снова улыбнулся. – Все хорошо, – кивнул он. – Просто замечательно.
Замечательно? Как все может быть замечательно? Тот удивительный мир, полный солнечного света и счастья, который я знала, ушел навсегда. Ничто не вернет того прекрасного чувства, ни теплые дни, ни голубое небо. Он встал.
– Лучше разбудить Джефферсона, и пусть он поест. Я хотел попросить вас спуститься вниз и поесть; но там, в кухне, тетя Бет, она отмывает пол. Она всегда становится такой безумной, когда близнецы заболевают, – говорил он, улыбаясь еще шире. – Только так она может успокоить свои нервы. Пока она чем-то занята, она чувствует себя хорошо. Я должен поехать опять в отель, но вернусь домой рано, и мы прекрасно отобедаем вместе. О, – спохватился он уже в дверях, – нам придется притвориться, что все, приготовленное тетей Бет, вкусно. Она не очень хороший повар, но пока не прибыла замена миссис Бостон… – Он улыбнулся. – Я уверен, ты уже достаточно взрослая, чтобы понять, – добавил он и вышел.
Но я не понимала. Почему он позволил ей уволить миссис Бостон? Почему он не проверил? Почему он все спокойно переносит и позволяет всему этому происходить? Папа не позволил бы, с горечью подумала я. Мама как-то говорила мне, каким податливым и слабым по характеру был отец дяди Филипа – Рэндольф. Как он мирился с выходками и темпераментом бабушки Лауры. Очевидно, дядя Филип не слишком от него отличался, когда дело касалось его жены…
Как мне хотелось, чтобы побыстрее пришло то время, когда я вырасту и смогу сама распоряжаться своей жизнью и жизнью Джефферсона. Неважно, сколько мы даем обещаний и клятв, и неважно, как упорно мы будем стараться, все равно будет сложно ужиться с дядей Филипом и тетей Бет, думала я.
Джефферсон проснулся, и мы поели вместе в моей комнате. Он уже не плакал, но в его глазах была все та же тоска, поэтому, чтобы отвлечь его от плохих мыслей, я поиграла с ним в одну из его любимых игр.
Ричард и Мелани оставались в постели весь остаток дня и не смогли спуститься к ужину. Но именно им и следовало бы прийти на ужин, подумалось мне. Тетя Бет попыталась приготовить цыпленка-гриль, но пережарила, и он получился сухим и жестким. Она недоварила картофель, и он был твердый как яблоки.