Шерас
Шрифт:
Атакующих было не менее пятидесяти тысяч, все они были прекрасно вооружены и, судя по слаженным действиям, хорошо обучены. При ближайшем рассмотрении в них с удивлением признали иргамов — миролюбивых соседей, с которыми жители города крепко дружили и бойко торговали. Начальник городского гарнизона искренне недоумевал: откуда появилось такое крупное войско, как удалось противнику никем не замеченным проникнуть вглубь страны, куда же смотрели авидронские пограничные заставы, коды, крепости? И зачем иргамам вообще штурмовать Де-Вросколь?
Городской гарнизон насчитывал всего три тысячи человек. Малая численность защитников, слабость и неподготовленность укреплений, а также сама неожиданность нападения предрешали исход событий. И всё же авидронские воины дрались с завидным упорством: метали в иргамов стрелы, дротики и все, что было под рукой, при помощи хитроумных механизмов опрокидывали лестницы, а когда на стене завязывался рукопашный бой, бились ожесточенно и неизменно сбрасывали вражеских воинов со стены.
Шагах в двухстах от главных ворот города уже давно стоял конный иргамовский отряд. Впереди него, чуть в отдалении, внимательно следил за штурмом могучий всадник в черном плаще и бронзовом панцире. Его своенравный конь, высокий мускулистый красавец, утомленный бездействием, вел себя неспокойно — переступал с ноги на ногу, мотал головой и всхрапывал от возмущения. Впрочем, суровый воин легко справлялся с его норовом.
Штурмующие накатывались волнами, прикрываясь от стрел и камней небольшими щитами, и, оказавшись у основания стены, с криками устремлялись вверх по лестницам. На стене шел непрекращающийся рукопашный бой. Но закрепиться даже на маленьком участке атакующим пока не удавалось — все, кто добирался до вершины, вскоре летели вниз. Авидроны сдерживали натиск, сражались храбро, не прячась за спинами товарищей. Было очевидно, что воспользоваться внезапностью нападения в полной мере иргамам не удалось: количество защитников на глазах увеличивалось, видимо, пополняясь за счет местного ополчения и горожан. В рядах иргамов было много толкотни, путаницы. Лучники, вместо того, чтобы обстреливать противника, почему-то вышли из боя и сейчас отдыхали на краю леса, в полутысяче шагов от стены.
Наблюдая за безуспешными атаками своих собратьев, всадник в черном плаще кусал губы, а иногда громко ругался, проклиная некоего Хавруша, и, только когда заметил приближающуюся сановную кавалькаду, смолк и поклонился в почтении. К нему подъехал тучный мужчина, закутанный в обычный дорожный плащ, — средних лет, с маленькими ножками и огромным, будто раздувшимся, телом. На первый взгляд он выглядел неуклюжим, словно по чистой случайности оказался в седле, да еще на поле боя. Однако иногда он проявлял такую неожиданную сноровку и подвижность, что в нем угадывался превосходный наездник и опытный воин. Это был сам Хавруш — Верховный военачальник Иргамы и младший брат правителя страны — Тхарихиба.
— Говорят, Дэвастас, ты недоволен штурмом и винишь меня во всех неудачах? — с вызовом осведомился он, холодно взглядывая из-под густых бровей.
— Подлый навет! — пылко, но не вполне искренне отвечал Дэвастас. — И в мыслях, и на словах я славлю тебя, Хавруш, и готов сейчас же умереть, если на то будет твоя воля!
Верховный военачальник заставил коня остановиться так, чтобы быть как можно ближе к воину и дальше от своих попутчиков.
— Я знаю, что больше всего на свете ты жаждешь славы и наград. Я могу осуществить все твои мечты. Ты молод, смел и жесток — я видел, что стало с гарнизоном авидронской крепости и с ее начальником. Ты мне подходишь. Только есть у меня одно условие: будь предан только мне. Стань моим верным слугой. И ты получишь все!
Дэвастас поклонился:
— Я всегда был безусловно верен тебе и твоему брату, нашему великому правителю — Тхарихибу…
— Оставь этот напыщенный слог для церемониальных речей, — раздраженно перебил Хавруш. — Причем тут Тхарихиб? Я — твой единственный повелитель! Поклоняйся только мне, и станешь великим воином — знатным и богатым. Или умрешь от черной песчанки в заброшенном военном лагере, в бедности и пьянстве. Ну что, согласен?
Дэвастас отвечал не сразу, и это несколько покоробило его собеседника. Молодой воин привстал на стременах, вглядываясь куда-то вдаль, огладил своего коня и лишь потом спрыгнул на землю, гремя доспехами. Приблизившись к Хаврушу, он полой плаща смахнул пыль с его сапога.
— Я буду верен тебе, Хавруш. Приказывай что угодно.
— Хорошо, — ответил Хавруш.
Он вынул ногу из стремени и слегка оттолкнул воина.
— Солнце еще не успеет подняться, когда наши славные воины скинут авидронов со стен и распахнут городские ворота. Тогда не медли! Возьми этот богатый город, который когда-то принадлежал нашим предкам. Он твой. Сожги его дотла, разграбь и поступи с жителями так, как тебе заблагорассудится.
— Я всё сделаю, как велишь, — хладнокровно отвечал Дэвастас.
— Хорошо. Возьми это славное оружие и носи его, не снимая. Оно придаст тебе силы. Не забывай, кто ты теперь есть!
И Хавруш протянул воину кинжал, рукоять которого венчал полупрозрачный зеленый камень. Дэвастас сразу узнал и этот камень, и эти ножны из витой серебряной проволоки, и глаза его радостно вспыхнули. Такими кинжалами Верховный военачальник награждал самых отважных воинов, отмечая их личную преданность и беспримерную отвагу. Каждый в иргамовской армии мечтал стать владельцем такого бесценного оружия.
Дэвастас бережно, двумя руками, принял кинжал и, чуть выдвинув лезвие из ножен, прикоснулся губами к его холодной тверди.
Хавруш удовлетворенно кивнул, ударил ногами в бока лошади и помчался прочь. За ним последовала вся его свита.
Дэвастас проводил глазами кавалькаду, потом прикрепил к поясу ножны кинжала и вернулся к своему скакуну. Схватившись одной рукой за холку, он, несмотря на тяжелые доспехи, легким движением вскочил на коня.
Все атаки иргамов были отбиты. Наконец штурмовые отряды отступили, оставив у городских стен несколько тысяч убитых собратьев. После небольшой передышки иргамы вновь пошли на штурм — на этот раз одновременно с разных сторон. В их рядах было теперь больше порядка. На стенах, сразу во многих местах, завязался рукопашный бой, но теперь ослабевшим защитникам города не удавалось скинуть противника. В яростной рубке авидроны гибли один за другим. Превосходство иргамов становилось всё очевиднее. Поскольку опрокидывать штурмовые лестницы было больше некому, циниты Хавруша беспрепятственно взбирались наверх, подбадривая друг друга победными криками…
Вскоре главные городские ворота распахнулись. Всадники Дэвастаса, подгоняя лошадей громкими восклицаниями, влетели в город и, не задерживаясь у стен, помчались по главным улицам, размахивая клинками и сметая всё на своем пути. Один поднял на копье попавшегося под руку горожанина, другой на полном скаку ударом меча снес голову авидронскому воину, кто-то выпустил стрелу в мальчишку с пращей и пронзил его насквозь. На перекрестках от конницы отделялись мелкие группы, заполоняя темные узкие улочки города. Всех, кто встречался, убивали на месте.