Шереметевы. Покровители искусств
Шрифт:
В 1824 году в Фонтанном доме Кипренский написал большой парадный портрет графа Шереметева в кавалергардском мундире на фоне анфилады комнат Фонтанного дома. Портрет этот, показанный на выставке в Академии художеств, затем купил у художника за пятнадцать тысяч Василий Сергеевич Шереметев и пожертвовал его для украшения Столовой залы Странноприимного дома, велев повесить картину напротив портрета графа Николая Петровича, его отца и учредителя Странноприимного дома.
Шереметев выплачивал множество пенсий и пособий, содержал Странноприимный дом, платил врачу, который в нем работал, но при этом долги его исчислялись миллионами. Обладая не только застенчивым, но
Благотворительность сослужила ему хорошую службу – он смог, наконец, заслужить уважение и в обществе, и в императорской семье.
В 1838 году граф был уволен от военной службы «для определения к статским делам», с причислением к Министерству внутренних дел, а из гвардии ротмистров он был переименован в коллежские советники и пожалован званием камергера двора. Уволен он был по собственной просьбе. Шереметеву давно не по душе была та деятельность, которой он вынужден был заниматься.
14 декабря 1825 года он должен был скакать вывести свой полк усмирять восстания на Сенатской площади – ему было велено ударить по мятежникам картечью.
Но, выехав на площадь, граф не смог заставить себя начать стрелять. Крики раненых, люди, падающие под копыта лошадей, свист пуль – все смешалось в его глазах. Увидев, как его приятелю барону Веллио картечью оторвало руку, Шереметев бросился на помощь конногвардейцу, решив вернуться с ним в Фонтанный дворец. Долгое время поправлялся и барон Веллио, и сам Шереметев – вскоре он свалился с горячкой, не пережив нервного потрясения.
По всей вероятности, именно с того дня стал избегать Дмитрий Николаевич явного царского благоволения и царских милостей и начал раздумывать о том, чтобы оставить службу, поджидая хорошего момента.
Кроме того, ему не нравилось общество офицеров, а их развлечений и интересов он не разделял.
Глава 16
Дуэль четверых
О том, какого рода развлечения были популярны среди офицеров того времени, может свидетельствовать следующая история, одним из участников которой стал дальний родственник графа, Василий Васильевич Шереметев.
Как правило, молодые люди часто посещали театры, причем, по установившейся традиции им нельзя было брать места дальше определенного ряда. Граф Дмитрий Николаевич в молодости увлекался балетом и не мог не восхищаться Авдотьей Истоминой.
Истомина была, пожалуй, самой популярной актрисой того времени. Воспитанница театрального училища, ученица Шарля-Луи Дидло, воспетая Пушкиным в «Евгении Онегине», наибольшим успехом девушка пользовалась в балетах «Зефир и Флора», «Африканский лев», «Калиф Багдадский», «Евтимий и Евхариса», «Роланд и Моргана», «Лиза и Колен», «Лелия Нарбонская».
Балетные и драматические артистки часто становились содержанками гвардейских офицеров, отношения офицеров с девушками служили поводами для дуэлей, и именно во время одной из таких дуэлей из-за восемнадцатилетней Истоминой погиб Василий Шереметев.
Эта дуэль состоялась за несколько лет до появления Дмитрия Шереметева в полку – в ноябре 1817 года на Волковом поле. Штабс-ротмистр Кавалергардского полка Василий Шереметев, сын Василия Сергеевича
К тому моменту Истомина уже два года была содержанкой кавалергардского штаб-ротмистра Шереметева. Всегда окруженная толпами поклонников, девушка вызывала у Шереметева жгучую ревность. Наконец, во время одной из ссор Истомина съехала к своей подруге. Шереметев же, в расстроенных чувствах уехал из города на несколько дней.
Все приятели Шереметева знали о ссоре, половина из них были сами влюблены в Истомину, и через пару дней начинающий литератор Грибоедов, друживший с Шереметевым, повез балерину «на чай» к другому своему приятелю, камер-юнкеру графу А. П. Завадовскому, с которым делил квартиру в столице. Очарованная обходительностью и прекрасными манерами Завадовского, балерина задержалась там на два дня.
Вернувшись в город, Шереметев узнал об измене своей ветреной возлюбленной и, подстрекаемый еще одним своим приятелем А. И. Якубовичем, вызвал Завадовского на дуэль. Якубович и Грибоедов также обещали драться – они и сами были неравнодушны к хорошенькой балерине, а кроме того, дуэль казалась им обычным развлечением. Условия самые жестокие: стреляться с шести шагов.
Первым стрелял Шереметев. В последний момент его рука дрогнула, и пуля лишь оторвала воротничок сюртука Завадовского. Разъярившийся Завадовский выхватил пистолет, выстрелил в Шереметева и попал ему в живот. Шереметев тут же упал и с криком стал кататься по снегу.
Что, вкусно? – усмехнулся Каверин, еще один свидетель дуэли.
Якубович, специалист по дуэлям, вытащив пулю, протянул ее Грибоедову со словами: «Это – для тебя». Спустя сутки Шереметев умер.
Из-за трагического исхода схватки первой пары вторая дуэль была отложена, хотя по правилам четверной дуэли секунданты должны были стреляться следом.
Вторая дуэль состоялась лишь осенью 1818 года. Якубович был переведен в Тифлис по службе, там же оказался проездом и Грибоедов, направляясь с дипломатической миссией в Персию.
Грибоедов понимал, что дуэли не избежать, и очень переживал, опасаясь, что, невольно став причиной одной смерти, может стать и причиной другой. Он пытался отговорить Якубовича стреляться, но тот был намерен идти до конца.
Секундант Якубовича Муравьев нашел местечко у Татарской могилы за селением Куки, где был овраг. Секундантом Грибоедова был его сослуживец, дипломат Амбургер. Назначили барьеры. Противники продвинулись навстречу друг другу и около минуты выжидали. Первым стрелял Якубович, попав Грибоедову в левую руку. Грибоедов понимал, что тот специально промазал, не желая новых смертей, и тоже в последний момент ответ пистолет, выстрелив противнику в ногу.
Шрам от этого ранения остался у Грибоедова на всю жизнь, и именно по нему удалось впоследствии опознать обезображенный труп Грибоедова, убитого религиозными фанатиками во время разгрома русского посольства в Тегеране.
Эту дуэль еще долго помнили в обществе, и, разумеется, граф Дмитрий Шереметев не мог не знать о том, как погиб его родственник.
Глава 17
«Листок из альбома»
В 1837 году граф Дмитрий Шереметев женился на своей дальней родственнице – Анне Сергеевне Шереметевой, дочери Сергея Васильевича Шереметева, дед которой – Василий Владимирович Шереметев – был четвероюродным братом графа Дмитрия Николаевича. Семья Анны Сергеевны принадлежала к одной из нетитулованных ветвей Шереметевского рода.