Шесть дней Ямады Рин
Шрифт:
Затем на меня налетает ками с веером и начинает чихвостить за то, что я не взяла с собой его амулеты.
"Ты голову взять с собой не забыла, нет? Только посмотри, что вокруг делается. Яо просто сбесились! Жить расхотелось?"
За своими душевными терзаниями я и не заметила возросшей мистической активности. А ведь Сяомэй прав. Что-то я совсем расклеилась.
Тем временем гроб торжественно устанавливают на подворье, буквально по колено заваленном цветами. Завтра цветов будет еще больше, завтра сюда явятся все
Короче, движняк продолжается до самой ночи. Телефоны звонят, народ туда-сюда бегает, и только запах благовоний да белые фонари напоминают, что у нас тут все-таки похороны, а не сватовство.
Апофеозом становится звонок от главы "Драконов" - от Томоэ нашего разлюбезного.
– Тебе, гнида, чего надо?
– спрашиваю, едва сдерживаясь, чтобы не послать его в любимых выражениях Сяомэя. Есть у него парочка смачных словечек...
– Как грубо, Ямада, как грубо, - фыркает он.
– А я так хотел тебя поблагодарить за всё, что ты сделала для Кохея.
– За то, что вытащила из-под пуль твоего наемника, надеюсь?
– Именно! Теперь никому не надо доказывать, что мой чокнутый братец окончательно снюхался с "трилистниками". Такое облегчение.
– Поздравляю. У тебя всё?
– Почти, - мурлыкает Макино-старший.
– Сделай-ка еще одно одолжение?
– Самой удавиться на шелковой простыне?
– спрашиваю.
– Не дождешься.
– Нуууу... Могла бы просто сбежать и избавить меня от необходимости тебя убивать.
Какое поразительное великодушие. Прямо сама доброта и гуманизм в одном флаконе.
– Вот как? А суперубийцу ты уже отозвал?
– демонстрирую я свою осведомленность. И тут же наношу контрудар.
– Я стану главой клана и Мастером горы. Ты же этого боишься?
Томоэ молчит, осмысливает мои слова, а потом заявляет:
– В таком случае, Ямада Рин, прощай. Ты - милашка и сиськи у тебя клевые, но жить я тебе не позволю. Вообще-то...
– Так. В жопу пошел, - говорю я и отключаюсь. И переношу его номер в черный список. И швыряю телефон в Боко.
Мелкий ловит его на лету и возвращает в целости.
– Шла бы ты спать, а? Я сейчас всех разгоню, тихо будет.
К нему присоединяется упившийся, но выспавшийся, а потому окончательно протрезвевший уже Красавчик:
– Давай, ребенок, полночь на дворе. Вот хлебни, - и протягивает мне булькающую фляжку.
Делаю большой глоток, потом еще, а третий мне не дают сделать. Отбирают выпивку и совместными усилиями заталкивают в мою же детскую комнату.
Дяде, в то время молодому 45-летнему мужику, маленькая девочка в доме не особо была нужна, поэтому большую часть времени я жила в квартире у Красавчика. Но комнату за мной застолбили сразу.
Обычное девчоночье обиталище --
В следующую секунду через стену влетает Сяомэй.
– Ты задолбала уже!
– кричит он и со всего маху -- шлеп мне на лоб амулет.
– Спи, зараза!
Спл-л-лю...
(4) иерархия свойственная китайским триадам
"489" - "мастер горы", иначе - лидер клана;
"438" - означает "управитель", их бывает несколько, в том числе командир личной охраны, церемониймейстер (фактически временные заместители лидера;
"432" - "соломенные сандалии" (то есть связной между различными подразделениями клана)
"426" - "красный шест" (то есть командир боевиков или исполнитель силовых решений);
"415" - "веер из белой бумаги" (то есть финансовый советник или администратор);
"49" -- рядовой член клана.
День шестой
Утром никаких ранних побудок при помощи полиции, никаких телефонных звонков, только ласковые увещевания Красавчика, окончательно вошедшего в роль престарелого папочки.
– Просыпайся, ребенок, открывай скорее глазки.
– Тан, ты решил досрочно впасть в старческий маразм?
– спрашиваю без малейшего энтузиазма. Что-то подсказывает мне, стоит выползти из-под одеяла, как неприятности не заставят себя ждать.
Тан тоже похожее чует, а потому говорит:
– У тебя сегодня будет тяжелый день. Пусть хоть начнется он приятно. Помнишь, как я тебе пятки щекотал по утрам?
Да уж, было дело. Прежде чем окончательно разбудить, Красавчик с прибаутками дергал меня за пальцы, я хихикала, потом сворачивалась клубочком под одеялом и дремала еще пять сладких-пресладких минуток.
И я снова делаю это -- закапываюсь в одеяло и немного наслаждаюсь теплом и покоем. Аж целых четыре минуты 17 секунд.
Так начинается этот длинный и странный день.
Не зря я оставила на посту Церемониймейстера нашего деятельного брата Иккея. Он уже все организовал: цветы в нужном количестве расставлены, алтари открыты, благовония благоухают, священник ритмично стучит палочкой по барабанчику, братва с помытыми шеями построена по ранжиру, а покойник открыт взорам. И даже Боко накормлен, вычесан и отдаленно напоминает нормальную собаку.