Шесть собак, которые меня воспитали
Шрифт:
Но я оставалась глухой к призывам Шон. Когда имеются ребенок, о котором надо заботиться, муж, который тоже имеет право на внимание, издатель, который ждет новую книгу, а срок сдачи рукописи все приближается, о каком отдыхе может идти речь? Ваши собственные нужды растворяются во всем этом. Вы о них и не вспоминаете.
Но не Дэзи. Она любит комфорт и умеет устроить свою повседневную жизнь так, чтобы наслаждаться ею. Но и у меня, наконец, открылись глаза, я поняла, что ничего плохого в этом нет. Так и нужно поступать. Доставить себе в течение дня маленькие удовольствия или позволить себе отдохнуть – это не эгоизм, а естественная потребность и не следует при этом испытывать чувство вины.
Тот уровень комфорта, который имеет Дэзи, для меня практически недостижим. На это потребовалось бы человек пятьдесят прислуги и, как минимум, три секретаря. Но кое-что я все же могу себе позволить. Существуют маленькие ежедневные радости, дающие хороший заряд энергии на весь день. И я их нашла. Это может быть чашка чая: не просто какого-нибудь, а хорошего, заваренного по всем правилам чая, налитого обязательно в красивую чашку. Можно на несколько минут выйти в сад, чтобы понюхать розы. Не подрезать их, не удобрять, не срезать для букета, а просто полюбоваться ими и насладиться их ароматом.
Я начала поступать так, и это мне очень помогает.
Думаю, что тема личного комфорта имеет отношение к теме материнства. Поведение собак вообще мало предсказуемо, никогда не знаешь, какая из них окажется хорошей матерью. У Моппет материнский инстинкт пробудился не в полной мере. Делла была необыкновенной матерью. Тимба, я думаю, тоже могла бы стать такой же. Но Дэзи? При ее любви к комфорту о щенках не могло быть и речи! Да их и не было. Скорее всего, при наших попытках ее повязать у нее началась бы истерика. Не следует забывать и о самих родах. Дэзи лишилась бы чувств при первой же настоящей схватке. И потом: щенков надо кормить, за ними нужно ухаживать, им надо посвятить себя, а наша малышка слишком занята собой. Иными словами, материнство не для этой собаки. Поэтому ее стерилизовали.
Жизнь с Дэзи заставила меня задуматься, как в одной собачьей – или человеческой – личности уживаются столь противоречивые черты. В глубине души (хотя и на очень большой глубине) этой маленькой пугливой собаки есть мужество. Она терпеть не может природные явления, с которыми связаны прогулки по городским улицам, но стоит взять ее в лес, и она скачет радостная, как щенок. Этот маленький симпатичный кокер не помнит о том, что в доме нельзя гадить, и в то же время – совершенно неожиданно – вспоминает и исполняет старый, давно забытый трюк. Трудно найти более яркий пример сочетания в одной личности столь противоречивых черт характера, чем Дэзи, – маленькая эгоистичная собачка, способная тонко чувствовать настроение близких людей и переживать вместе с ними.
Об этом можно говорить долго, тем более что многое только кажется нам противоречивым. Когда Дэзи исполнилось шесть лет, я решила, что хорошо знаю эту собаку. Но иногда меня все-таки одолевали вопросы: «О чем она думает? Вспоминает ли она Бу? Скучает ли по нему?»
Я не представляла, что наша нежная Дэзи может скучать по угрожающему рычанию, доносившемуся от миски Бу во время кормления. Что ей не хватает впечатлений, которыми была так богата ее жизнь, когда Бу, случалось, кидался на какую-нибудь собаку, пусть даже опрокидывая оказавшуюся у него на пути Дэзи. Казалось бы, именно из-за таких воспоминаний образ Бу должен быстрее стереться из ее памяти.
Нам не дано знать, что творится в голове у собаки или у любого другого мыслящего существа, поэтому всегда нужно быть готовым к сюрпризам и к тому, что ваши выводы окажутся неправильными.
Вот вам доказательство.
Я уже говорила, что после смерти Бу как-то сразу появилось много ротвейлеров. Они попадались в парках, на улицах, в теленовостях – буквально везде. Но на Бу они были мало похожи. Эти тонконогие, низкорослые, уродливые и болезненные собаки казались (да и сейчас остаются) жалкой пародией на настоящих ротвейлеров. Нечто подобное происходит практически со всеми породами, которые входят в моду.
Однажды, года через три после смерти Бу, мы с Дэзи подходили к входу в Проспект-Парк, как вдруг она неожиданно остановилась и замерла. Я слегка потянула поводок. Она не двигалась. Я дернула еще раз. Дэзи не обратила внимания. «В чем дело?» – спросила я. Собака не повернула головы, она неотрывно куда-то смотрела. Я взглянула в ту же сторону – крупный, очень красивый кобель ротвейлера пересекал улицу вместе со своим хозяином. Дэзи не отводила глаз, и голова ее поворачивалась вслед уходящей собаке.
Видимо, она решила, что это Бу. Или он напомнил ей Бу. Что-то перевернулось у меня в душе. Я испытала уважение к ее чувствам и ее воспоминаниям. Мы стояли рядом, Дэзи провожала взглядом этого ротвейлера, пока он не превратился в маленькую фигурку вдалеке.
Мы направлялись на прогулку в парк. Дома нас ждал Тайлер. Жизнь идет, и мы продолжаем жить. Но бывают минуты, когда мы останавливаемся, как тогда Дэзи, и вспоминаем тех, кто ушел.
6. Тайлер – пес, влюбленный в жизнь
Влюбленность в жизнь. Мы, люди, рождаемся с этим чувством, но как же быстро оно проходит. Или жизнь его из нас вытравливает (но всегда с нашего согласия), или мы о нем забываем. А если и помним, то обычно отодвигаем на задний план, откладываем до «лучших времен». Светлое будущее – злейший враг сурового настоящего, оно заставляет нас жить так, как будто у нас впереди не одна, а три жизни. Но если повезет, нам повстречается тот, кто ткнет нас носом, напомнит или, еще лучше, на собственном примере покажет, как прекрасна жизнь. Мне продемонстрировала это красивая бернская горная собака, которая появилась у меня на переломе жизни (когда первая ее половина прожита, и от тебя зависит, как ты распорядишься оставшейся ее частью) и показала мне, каким счастьем является каждый дарованный нам день. И как важен каждый миг в череде этих дней.
Но вернемся к самому началу истории.
Впервые я увидела бернскую горную собаку и впервые же узнала о существовании этой породы через четыре месяца после смерти Бу. Как-то утром мы с Дэзи шли по нашей улице, и я случайно посмотрела на противоположную сторону Седьмой авеню. Там стояла удивительно красивая большая трехцветная собака с блестящей, струящейся черной шерстью, белой отметиной на груди, симметричными бело-рыжими пятнами на лапах и белой полосой на морде. Выражение ее глаз, как и весь облик, говорили о дружелюбии и доверчивости. Когда сопровождаемая этим дивным созданием пара перешла улицу, я подошла и задала вопрос, который теперь ежедневно задают мне: «Какой породы ваша собака?»