Шесть собак, которые меня воспитали

Я хотела бы поблагодарить издателя «Капитал Букс» Катлин Хайес за предоставленную мне возможность написать эту книгу. Я признательна Ноэми Тайлор за помощь и сотрудничество. Как всегда, благодарю своего агента Элизабет Кнэппман Фрост за ее поддержку и руководство. Неоценимую помощь в работе мне оказали труды Стенли Корена, послужившие источником интереснейшей информации. Я искренне благодарна моей сестре Пауле за ее неугасающий энтузиазм и за то, что всякий раз, выслушав мой очередной опус, она с воодушевлением говорила: «Пиши дальше!» Я бесконечно благодарна моему все понимающему мужу Дэвиду и моей милой дочери Лекси за их поддержку и одобрение. И, наконец, но отнюдь не в последнюю очередь, я выражаю благодарность шести моим великолепным собакам, которые делали и продолжают делать мою жизнь прекрасной, и которые от начала и до конца вдохновляли меня во время работы над книгой. Все они здесь, в моем сердце, а теперь и на этих страницах.

В отличие от множества изданий, посвященных воспитанию и дрессировке собак, эта книга вовсе не о том, как воспитать собаку, изменить ее и сделать удобной для себя. Собака – одно из немногих существ, способных многому научить нас, помочь нам стать более открытыми и восприимчивыми к добру и красоте (надо только уметь видеть и понимать), и именно об этом я хочу рассказать в своей книге.

«Шесть собак, которые меня воспитали» – воспоминания о шести собаках, живших со мной бок о бок, они-то и формировали меня как личность. Моппет, очаровательная черная сука американского кокер-спаниеля, была куплена в зоомагазине на Флэтбуш-авеню, и своим присутствием, самим фактом своего существования озарила мои детские годы, пришедшиеся на конец пятидесятых годов. Делла – преданная красавица-догиня – была рядом, когда я училась в колледже и когда открыла собственный магазин (в котором Делла и три бывшие после нее собаки, можно сказать, работали вместе со мной), и когда разводилась с мужем, и когда во второй раз выходила замуж. Тимба – уникальный гибрид волка – появилась, когда мне было тридцать, она была чуть ближе к дикой природе, чем другие собаки, а ее удивительная красота, как внешняя, так и внутренняя, потрясала. В сорок лет у меня появился Бу – обладавший удивительным умом и железной волей ротвейлер; он был со мной, пока рак буквально за одну неделю не убил в расцвете сил это удивительно сильное животное. Потом Дэзи – коричневый американский кокер-спаниель, я приобрела ее, чтобы у моей девятилетней дочери была маленькая ласковая подружка, с которой она могла бы делить свои детские радости. И Тайлер, мой очаровательный четырехлетний кобель бернской овчарки, он, как и все мои собаки, учит меня радоваться жизни. Эта книга посвящена собакам. Я пишу о том, насколько типичным представителем своей породы – а в книге говорится о собаках пяти различных пород – была (или есть) каждая из них. Мне хотелось показать, что все они были и являются личностями, рассказать, какие качества сделали каждую из них уникальной. Я не могу не написать о влиянии, которое эти собаки оказали на мою жизнь; о том, как они помогали мне в трудные времена, как их присутствие делало счастливые моменты еще более радостными, и какое это уже само по себе счастье, когда рядом с тобой – собака. Стоит упомянуть о тех бесценных уроках, которые они не раз давали мне. Именно собаки научили меня понимать, что же действительно ценно в этой жизни, и за это я им бесконечно благодарна.

Они открыли мне важность таких, казалось бы, простых вещей, как радость от беспечной прогулки по улице или от возможности насладиться комфортом (хорошая еда и теплая постель после трудного дня); я узнала, что такое великодушие, настойчивость, умение следовать правилам; поняла, сколько нежности может скрываться за внешней суровостью и агрессивностью; научилась проявлять терпение, переносить боль и раскрываться навстречу радости. Собаки поведали мне о тайне рождения и материнства. Я часто думала, как счастлива была бы моя дочь, окажись я хотя бы наполовину такой же хорошей матерью, какой моя Делла стала для своих десяти щенков. Именно собаки показали мне, каким подарком судьбы является здоровье, и что за юностью приходит зрелость, а смерть следует воспринимать как часть жизни. И они научили меня ценить жизнь. Это всего лишь некоторые из уроков, которые преподали мне шесть моих собак, причем без единого слова, лишь собственным примером.

В каждой главе я делаю отступление, чтобы описать особенности того времени, когда у меня жила та или иная собака (иногда две). В пятидесятые годы буквально всюду можно было встретить кокер-спаниелей, а жизнь тогда казалась простой и понятной. В шестидесятые все встало с ног на голову, появились хиппи, и ничто не могло заставить их завести породистую собаку. В семидесятые все вернулось на круги своя, в том числе и интерес к породистым собакам. А в восьмидесятые стало опять модным зарабатывать деньги и держать породистых собак. В девяностые же годы грянул настоящий собачий бум, особой популярностью тогда пользовались собаки с мягким и добрым нравом, первыми в этом списке стояли лабрадор и золотистый ретривер. В это же время появилось много собак, изначально предназначенных для охраны, таких, как ротвейлеры и питбули.

Помимо индивидуальных уроков, которые каждая из собак преподнесла мне, неоценимо то, чем они одарили меня все вместе. Я поняла, что собаки различаются между собой и любовь свою они проявляют по-разному. Но в какой бы форме ни проявлялась человеческая или собачья любовь, вы всегда безошибочно распознаете ее в любых проявлениях.

И еще: если собаки разных пород так сильно различаются между собой и это мы, люди, смогли их такими сделать, значит, и сами мы – личности. И каждый из нас тот, кто он есть.

И да здравствуют собаки!

Моя жизнь с собаками началась около сорока лет назад в маленьком зоомагазине на Флэтбуш-авеню в Бруклине. Я, шестилетняя девочка, пришла туда вместе с мамой, на мне была белая футболка, а красно-синие джинсы обтягивали тоненькие ножки (да, в пятидесятые годы дети носили красно-синие джинсы, во всяком случае, у меня были именно такие). Я стояла там, рассматривая щенков кокер-спаниеля, которые исполняли для меня в витрине свой щенячий танец. И один из них – эта мысль была так прекрасна, что казалась несбыточной – должен был стать моим.

И еще пять раз мне будет суждено испытать это чувство безграничной радости, связанной с появлением «моей» собаки. В будущем этому, разумеется, будут предшествовать тщательное изучение пород, общение с заводчиками, поездки в собачьи питомники в поисках нужного щенка. Только через несколько недель, а иногда и месяцев, наступал долгожданный день и у меня появлялся щенок (при этом иногда выбор за меня делал сам заводчик). Но тогда, в первый раз, все было очень просто: я хотела щенка кокер-спаниеля и к тому времени уже заплатила достаточно высокую цену за право получить этот подарок. Но сначала о главном, почему кокер-спаниель? Спаниелей в пятидесятые заводили очень многие, так же как и немецких овчарок. Загляните в детский альбом со старыми черно-белыми семейными фотографиями, и вы обязательно увидите там кокер-спаниеля. Листайте дальше и увидите немецкую овчарку. (Были, конечно, и дворняги. Позднее и у нас появилась такая, принадлежавшая моему отцу собака по кличке Бью).

Но мне не нужна была немецкая овчарка. Мне был нужен кокер-спаниель. Важность, которую овчарка добавляет владельцу, ничего для меня не значила. Эта «полицейская собака» совсем не привлекала меня. Я хотела другую. Радостную. Неунывающую. Подвижную. Маленькую. Ласковую. Я хотела любящую – и, о, как я нуждалась в ней! Собака, которая даст мне все, о чем я мечтала, была там, в витрине зоомагазина. Ее звали Моппет. Это как спасательный круг, который кидают тонущему, и в некотором отношении она меня спасла. Да, она спасла меня.

Чтобы понять, кем эта собака была для меня, вам нужно представить, кем тогда была я, каким был мир в пятидесятые, и какие бури сотрясали мою маленькую детскую жизнь.

Мой отец (родившийся и выросший в Нью-Йорке) был известным врачом, и какая-то часть его славы переносилась на нас, его отпрысков; когда, например, нам случалось проходить через его приемную, отовсюду слышалось приглушенное: «Это дети доктора». После того как мы окончили начальную школу, отец купил всем английские гоночные велосипеды и отправил нас в частные школы. Моя мать – очень красивая блондинка, наполовину немка, наполовину ирландка, была уроженкой Запада (штат Айова). Она училась в колледже, когда влюбилась в красивого молодого итальянца, студента медицинского факультета университета Сент-Луис. И вышла за него замуж. А затем переехала в большой плохой Нью-Йорк, чтобы, в конечном счете, поселиться в Бруклине в двухэтажном здании над офисом своего мужа. Задний двор дома выходил на улицу, на которой в таких же двухэтажных домах над такими же офисами жили семьи других докторов.