Шесть священных камней

Рейли Мэтью

—Но как? — спросила Зоу, повернувшись к юным уникумам.

—Ты знакома с концепцией пространства и времени? —спросил Джулиус.

—Вернее, с понятием искривления пространства и времени, — уточнил Лачлан.

—Спасибо за поправку, братец.

—Не за что. Обращайся.

—Более-менее, — ответила Зоу. — Гравитационная сила планеты изгибает окружающее пространство. Помню, кто-то сравнил это явление с растянутым листом резины, на который уложены мраморные шарики.

— Да, — подтвердил Лачлан. — Каждый шарик образует на листе резины небольшую вмятину, символизируя искривление

пространства и времени. Так что если бы ты мчалась мимо этих планет на звездолете, твоя траектория претерпела бы изменения — если, конечно, ты бы не прибавила скорость.

— Ничего себе.

— То же самое и со светом, — вставил Джулиус. — Он тоже искривляется, проходя через гравитационные поля звезд и планет.

— Причем большие планеты — такие, как Юпитер — искривляют его сильнее маленьких, вроде Меркурия, — добавил Лачлан.

— Верно, — кивнул Джулиус. — Поэтому, наблюдая из Стоунхенджа за восхождением Сатурна, мы сможем на долю секунды увидеть часть пространства, скрытую за Юпитером.

Зоу нахмурилась:

— И что случится, если в этот момент водрузить Са-Бенбен на вершину камня Стоунхенджа?

Джулиус посмотрел на Лачлана.

Лачлан посмотрел на Джулиуса.

Затем оба повернулись к Зоу и пожали плечами.

— Это-то нам и предстоит выяснить, — сказал Джулиус.

Машина растворилась в ночи.

СТОУНХЕНДЖ

5 ДЕКАБРЯ 2007 ГОДА, 03:22

Они припарковались на покрытой гравием обочине в нескольких сотнях метров от Стоунхенджа. Луна освещала широкую, совершенно плоскую равнину словно гигантский прожектор.

Кромлех находился на пересечении трассы А-303 и бо­ковой дороги.

У огромных мрачных камней, облитых светом ночного солнца, стояли два охранника. Они увидели, как «Хонда» остановилась, но не придали этому значения: лондонцы, проезжавшие мимо Стоунхенджа, нередко тормозили, чтобы передохнуть и поглазеть на достопримечательность.

Приблизившись к знаменитым глыбам метров на пять­десят, Зоу выхватила коробкоподобный предмет, похожий на пистолет (благодаря курку и рукоятке), и навела его на охранников.

— Эй! — крикнула она.

Стражи обернулись.

Зоу нажала на спусковой крючок. Из диковинного уст­ройства вырвалась мгновенная визжащая вспышка. Оба охранника упали на землю, как срезанные с нити марио­нетки.

— Что это было, черт возьми? — спросил Джулиус, под­ходя к Зоу.

— И где мы можем это достать? — продолжил Лачлан.

— Оглушающий пистолет «Ласон-5», — ответила ир­ландка. — Не смертельное парализующее оружие. Лазерная вспышка плюс ультразвук. Разработан для «небесных мар­шалов», чтобы те могли нейтрализовать захватчиков, не рискуя прострелить окно самолета и нарушить давление в кабине. Как правило, ультразвука вполне достаточно — однако лазерная вспышка тоже не лишняя: ослепляет от­менно! Никаких побочных эффектов, кроме дикой головной боли. Некоторые считают, что автомобиль принцессы Дианы попал в аварию потому, что к шоферу применили «Ласон-5»...

— Чудесно... — сказал Джулиус. — На этой оптимистичной ноте предлагаю приступить к делу.

Проделав дыру в проволочном ограждении, Зоу и близнецы вкатили в нее ручную тележку, нагруженную всем необходимым. Лили и Элби последовали за ними.

Спасителей человечества объял благоговейный трепет. Гигантские, омытые луной трилитоны возвышались над ними, зияя пастями-порталами, — могучие, зловещие, древние. Главный исполин — одинокий большой трилитон, достигавший семи метров в высоту, — был лишен верхней челюсти, но выглядел не менее устрашающе...

—Когда начнется восхождение Титана? — спросила Зоу.

—Юпитер уже появился на горизонте, — сказал Элби, устанавливая на траве, растущей вокруг упавших глыб, внушающий уважение телескоп. — Восхождение Титана начнется в три часа сорок девять минут, Сатурна — в пятьдесят одну минуту, после чего между Сатурном и Юпитером появится зазор.

—И мы сможем увидеть Темное Солнце.

—Верно.

Зoy посмотрела на часы. Двадцать пять четвертого...

— Надо поторапливаться. У нас всего двадцать минут.

Джулиус включил ручку-фонарик и стал изучать позднейшую схему Стоунхенджа, на которой были изображены оставшиеся камни.

— Три из пяти центральных трилитонов сохранились полностью, — сказал юный гений. — У большого трилитона и у вот этого, в правом нижнем углу, — по одной ко­лонне.

—А что насчет Алтарного камня? — поинтересовался Лачлан.

—Он упал.

—И где он? — спросила Зоу.

—Вот.

Лачлан протиснулся к огромной плите, лежащей в густой траве внутри базальтового кольца. Она была приблизитель­но трех метров в длину и значительно уступала в толщине остальным глыбам. В земле рядом с камнем темнело не­большое прямоугольное углубление.

Лачлан осмотрел плиту.

—Здесь имеется отверстие. Квадратной формы. При­мерно двадцать на двадцать.

—Это подходит для Са-Бенбена, — сказала Зоу.

Она смотрела на горизонтально лежащую плиту, пора­женная тем, что собиралась произнести.

— Ну что ж. Давайте ее поднимем.

Они действовали быстро, но осторожно, боясь причи­нить вред легендарному кромлеху.

Алтарный камень уложили на стропы и аккуратно при­вели в вертикальное положение с помощью блоковой си­стемы, снабженной канатным устройством с дизельным приводом.

Тем временем Лили вычищала дыру в земле, вырытую возле плиты, а Элби настраивал телескоп.

— Я вижу Юпитер! — воскликнул мальчик.

Его прибор, направленный на северо-восток, действи­тельно разглядел маленькую оранжевую точку, находив­шуюся непосредственно над внешним кольцом Стоунхенджа и его знаменитым Наклонным камнем.

Зоу поторопила близнецов.

— Я не собираюсь спешить, имея дело с национальным достоянием, — фыркнул Джулиус.

Медленно, очень медленно устройство подняло плиту, после чего она с шумом рухнула в углубление, где стояла более четырех тысяч лет назад.