Шестерёнки 2. Между экономикой и идеологией
Шрифт:
Есть ещё одна важная черта западной контрпропаганды которая перечеркивает вообще всё, чем пыталась обработать западного обывателя чужая пропаганда. Людям аккуратно внушается, что все трагедии и преступления, совершавшиеся в их обществе ранее, не имеют значения сегодня. «Это было давно». Обывателя не касаются ни погромы, ни преступления на расовой почве. Всё, что делалось представителями его страны или от его имени, его не касается. Он не ответственен. Его предки тоже не ответственны. Как и не ответственна элита, сегодняшняя и прошлая. Ведь всё произошедшее дело рук частных лиц прошлого.
Имеют значение только преступления других против его страны. Очень выигрышная стратегия!
Все трагедии на Западе, которые мы могли бы попытаться притянуть к преступлениям «либерализма», очень легко нивелируются всего тремя способами интерпретации: «Это не являлось государственной политикой, это деяния частных лиц, пусть и обличенных властью». «Это так сложились обстоятельства, рынок, конъюнктура». «Это было в 19-м веке, а тогда это преступлением не считалось.»
Последнее выглядит особенно забавно. «В 19-м веке мы были нецивилизованные, а как только часы пробили 12 часов ночи 31 декабря 1899 года, так сразу стали цивилизованными (слезли с пальмы и сменили шкуры на смокинг)».
В 19-м веке австралийских аборигенов записывали в справочнике фауны вместе с кенгуру, а в 20-м все сразу прониклись гуманизмом и произвели в «человеки». Впрочем, жителей России кое-кто до сих пор пытается записать в разряд фауны, ничуть не смущаясь, что век очередной раз сменился и нацизм вроде бы закончился в 1945-м году.
Заметили, как это контрастирует с призывами к русским каяться за попытки построить советскую власть в бывших советских республиках и за экспорт социализма в предыдущие годы? Нам навязывают ответственность. Чтобы потом можно было обвинить и наказать.
А может применить ту же систему контрпропаганды, по примеру Запада? «Обывателя и страну это не касается!» Тем более это примерно то же самое, как обвинить человека пытавшегося спасти утопленника за то, что у утопленника потерялась шапочка. Тот, кто пытался спасать, мог ведь и не спасать! Да и Россия в республиках СССР могла ничего не строить. Лишние хлопоты и затраты.
Может наоборот, начать пропагандистскую компанию, что это были бесполезные затраты и их должны нам компенсировать?
Опять же, постоянные обвинения в адрес современного российского общества относительно репрессий произошедших более 70-ти лет назад. Ведь их основной посыл в том, что современное общество должно покаяться, признать свою вину. Даже отказаться от своего права на существование! Вы где-то видели, чтобы США раскаивались за геноцид индейцев?
Тем более непонятна мотивация современных обличителей сталинизма, якобы защищающих современную Россию от возврата кровавого коммунизма. Они действительно верят, что обличая сталинский режим они спасают народ и страну? Ведь их же опусы западная пропаганда перенаправляет против страны сегодняшней! «Вот посмотрите, какая кровавая страна, и какой мерзкий в ней живет народ!»
«Приёмчики» пропаганды.
Чем более бредовое обвинение, тем сложнее жертве «отмыться».
Выше я писал уже о придуманных
Чтобы было понятно, как это работает. Пример:
Во время спора на бытовые темы, ваш оппонент начинает утверждать, что вы алкоголик и бьете свою жену. У вас, естественно, появляется шоковая реакция, вы сбиваетесь со своей линии и вместо нормальных аргументов начинаете оправдываться (даже если не женаты и спиртное не употребляете). Или даже готовы перейти к рукоприкладству из-за такого оскорбления. Но именно этого ваш оппонент добивался.
Именно такой прием используют и пропагандисты.
Ещё один прием пропаганды – это имитация беспокойства за будущее оппонента. Игра в человеколюбие и заботу. Пропагандист прикидывается тем, кто искренне обеспокоен какими-то недостатками в вашей стране. Он излучает добросердечность. А всё, что говорит, подает в виде критики или сочувствия к вашим проблемам. Ему жаль, что вы такой неудачник. Ага. Фактически, вас пытаются убедить в вашей неполноценности.
Вот только это не критика. А «униженных и оскорбленных» стараются унизить ещё больше, вызвав у них тот или иной негатив, а лучше – чувство неполноценности. Тогда им можно будет скормить следующую порцию пропаганды, уже с замаскированной инструкцией или моделью поведения.
Можно наблюдать, что это основная часть современной пропаганды, да и большая часть пропаганды полувековой давности.
Но как отличить критику от пропаганды (или рекламы)? Когда речь идет о настоящей критике, то никакие акценты на неправильность «системы» не делаются! Это важное отличие от пропаганды! Критика выглядит очень прямолинейно. «Есть проблема – с ней нужно что-то делать». Собственно всё. Никаких переходов на глобальную несправедливость системы. Критика не назначает виновных, не призывает заменить их на других (таких же), даже не делает это опосредовано изоповым языком. Она призывает самих решить созданную ими же проблему.
Вообще основной механизм пропаганды заключается в том, что любому событию дается нужная пропагандисту оценка и объекту пропаганды внушается именно эта оценка. Сам материал, на котором это делается, уже вторичен. Оценка может даваться в явном виде, так и продвигаться с помощью правильно расставленных акцентов. Как правило, пропагандисты предпочитают именно нужные им акценты в подаче материала использовать. Это эффективнее. Читатель, зритель, слушатель очень не любит когда выводы делают за него. Но если ему кажется, что к какому-то выводу он пришел сам, то это воспринимается без отторжения.
Даже если пропаганда транслирует что-то как положительный пример, всё равно выстраивается логическая цепочка вида: «у них (у нас) хорошо, а у нас (у них) всё плохо, а виноваты вот эти люди, которых нужно убрать!».
Реклама, впрочем, никаких акцентов тоже не ставит. Её содержимое тоже сводится к «купите и заживёте счастливо». Хотя сама реклама может включать пропаганду. Например, образа жизни для молодежи. В общем-то, такую рекламу уже нельзя воспринимать кроме как пропаганду в чистом виде.