Шестерня
Шрифт:
Зажмурившись, и стараясь не вдыхать витающие вокруг чудесные запахи пищи, Шестерня миновал корчму. Хмель, пища - все потом. Сперва нужно закончить дело, ну а после, с облегченным сердцем и потяжелевшим кошелем, можно смело идти в корчму, чтобы отпраздновать удачное завершение работы.
Один поворот, второй. Лестница плавно загибается, минуя ярус за ярусом. Вот уже деревня позади, последние ступени, и из сумрака выдвигается дом старосты, такой же потрепанный и суровый, как и сам хозяин. Ухмыльнувшись сравнению, Шестерня толкнул дверь, ввалился внутрь. Не поднимаясь из-за стола, Креномер скосил глаза, поинтересовался:
– Новости?
– Работа готова, - выдохнул Шестерня.
– Принимай.
– Прямо сейчас?
– Брови старосты влетели на лоб.
Шестерня повел плечами, так что доспех угрожающе скрипнул, произнес рассудительно:
– А чего тянуть. Я работу сделал вовремя, будь добр и ты, вовремя прими.
– Заметив, как староста нехотя поднимается из-за стола, добавил: - И про оплату не забудь, возьми с собой, сколько уговорено.
Брови старости сошлись в стрелку, он произнес сухо:
– Камни не малой цены. Стоит ли рисковать?
Шестерня поинтересовался с невинной улыбкой:
– В чем же риск? Свои не возьмут, а чужих у вас не бывает. Касаемо иглошерстней... Так нет их больше, и не будет. Работа на совесть сделана. Можно бы потом и вернуться, но уж больно ты высоко забрался, не хочется сапоги топтать.
Креномер побарабанил пальцами по столу, и хотя глаза нехорошо блеснули, сказал примирительно:
– Что ж, так и поступим.
Староста прошел в угол, открыл ларь, зашуршал. И хотя так и подмывало заглянуть через плечо, Шестерня отвернулся, с подчеркнутым любопытством принялся созерцать трещины на потолке. Хлопнуло, заскрипели шаги, затихли рядом. Повернувшись, Шестерня наткнулся на внимательный взгляд старосты, поспешно выдвинулся из дома.
По деревне шли молча, лишь когда под ногами зачавкала земля грядок, староста произнес:
– Пойдем к ближайшей тропе. Ведь там установлены врата?
Шестерня хмыкнул:
– Еще бы не установлены. Все же самая нахоженная дорога. Но, не лучше ли начать с дальней, и уже оттуда вернуться, обойдя все, по-очереди?
Не терпящим возражений тоном Креномер бросил:
– У меня нет столько времени, чтобы осматривать все тропы.
Шестерня отвесил челюсть, сказал неверяще:
– Ты не проверишь работу лично?
Креномер пожал плечами, сказал с нетерпением:
– Повторюсь, время не терпит. А чтобы оценить работу полностью, не обязательно смотреть все, достаточно одного элемента.
– Но... если где-то вкралась досадная недоделка, или... я попросту тебя обманул?
– пробормотал Шестерня ошарашено.
Староста отмахнулся, сказал с великолепным презреньем:
– В тех, кому доверился, я не сомневаюсь. Тебе же я доверяюсь полностью. А теперь идем.
Креномер зашагал вперед, двигаясь точно по тропке, и почти не глядя под ноги. Шестерня заспешил следом, и хотя подсвечивал фонарем, нет - нет, да соступал с засыпанного песком и камушками пути, с чавканьем проминал землю, удивляясь про себя, откуда староста, большую часть времени проводящий в глубине деревни, так хорошо знает тропу, что не сбивается с шага даже на самых крутых изгибах.
Вскоре впереди зачернел провал прохода, а немного погодя фонарь выхватил из тьмы металлические бока свежеустановленной заплатки. Креномер окинул взглядом преграду, произнес в раздумье:
– На вид достаточно надежна.
– Что на вид, ты потряси, попробуй!
– воскликнул Шестерня.
Пропустив слова мимо ушей, староста спросил:
– А врата... ты сделал, как я просил?
– Конечно.
– Шестерня обиделся.
– Ты наказал, я сделал.
– То есть открыть можно лишь с той стороны?
– Да ты не спрашивай - попробуй, - проворчал Шестерня.
– Всего и дел, что засовом щелкнуть. Дольше разговаривать.
– Оставив фонарь Креномеру, что осматривал, трогал, проверял, для большего удобства, Шестерня прошел за врата, сказал с гордостью: - Все, как и договаривались: красиво, прочно, качественно. Смотри, смотри внимательнее, чтобы сомнений не возникло. Если в тупиках обычная решетка, то тут конструкция усилена дополнительными соединениями, да листами в два слоя обшита. Не то что руку - палец не просунешь! Ну что, доволен?
Гордо улыбаясь, Шестерня повернулся, и в этот момент врата с шорохом затворились, вжикнул засов. С той стороны, приглушенное преградой, донеслось:
– Вполне.
Шестерня сморгнул. В голове еще ворочаются мысли, складываясь в красивые словеса, но в груди заныло от нехорошего предчувствия. Отбрасывая неуместный страх, Шестерня сделал шаг, прижавшись к двери, произнес, стараясь, чтобы голос не дрожал:
– Я и не сомневался. Кстати, не забудь отодвинуть засов, мне тут, без света, не очень сподручно.
С той стороны зашуршало, лучики света сдвинулись, побежали в стороны, как если бы фонарь вдруг начал удаляться. Один, без оружия, без света, запертый на ведущей в никуда тропе. Шестерня ощутил, как ноги слабеют, а на голове шевелятся волосы. С трудом пропихивая слова, через стиснутое спазмом горло, он прошептал:
– Креномер, открой. Это не самая уместная шутка. К тому же мы еще не рассчитались.
Шуршанье камушков стихло, донесся насмешливый, полный издевки голос:
– Не рассчитались, разве? А по-моему более чем. Надеюсь, возведенная тобой конструкция достаточно прочна, чтобы выдержать по крайней мере одного пещерника. Прощай, мне действительно некогда. А что касается тебя... Говорят, здесь водятся иглошерстни. Так что скучать, ха-ха, не придется.
Зашуршали и стихли шаги. Бьющие из щелей лучики потускнели, истаяли и вскоре уже ничто не нарушало безмолвное спокойствие охватившей тропу пронизывающей тьмы.
ГЛАВА 15
Одеяло укутывает тело мягким пологом, от скрытого за стеной отводка с горячим воздухом веет приятным теплом, успокаивающе поскрипывает дверь, навевая дрему и погружая в сонное оцепенение. Бледный отсвет фонаря тускло мерцает, покачиваясь, плывет по комнате, словно волшебный глаз. Скрипящая дверь... Плывущий фонарь... Что происходит?!