Шевалье д'Арманталь

Дюма-отец Александр

«Ну вот. Встаньте на стул, на стол, на что придется. Окно выходит в альков… Так… Теперь прыгайте, вы упадете на кровать, вот и все. Вы не ушиблись, господин барон?»

«Нет. Принц, право, очень мягко спал. Желаю ему, чтобы там, куда его увезли, у него была такая же прекрасная постель!»

«Надеюсь, теперь господин барон не забудет о той услуге, которую я ему оказал».

«Ты говоришь о ста луидорах, не так ли?»

«Господин барон их сам обещал».

«Вот что, бездельник, поскольку я сейчас не

склонен остаться без денег, возьми это кольцо, оно стоит триста пистолей; значит, ты выгадаешь на этой замене шестьсот ливров».

«Господин барон - самый щедрый из всех господ, каких я знаю».

«Хорошо. А теперь как мне отсюда выйти?»

«По этой лестничке. Спустившись, господин барон окажется в буфетной, потом пройдет через кухню и выйдет через калитку, потому что парадный подъезд, быть может, охраняется».

«Спасибо за объяснение».

Я последовал указаниям Лапьера, прошел через буфетную, кухню, сад, нашел калитку, мигом добрался с улицы Святых Отцов сюда, и вот я у вас.

–  А где теперь принц де Селламаре?
– спросил шевалье.

–  Откуда я знаю!
– сказал де Валеф.
– Наверное, в тюрьме.

–  Проклятье, проклятье, проклятье!
– пробормотал Бриго.

–  Ну что же вы скажете о моей одиссее, аббат?

–  Что она была бы очень забавной, если бы не эта злосчастная бумага, которую проклятый Дюбуа выхватил из огня.

–  Да, в самом деле, - сказал де Валеф, - это все портит.

–  И у вас нет никакого представления, что это была за бумага?

–  Ни малейшего. Но будьте спокойны, аббат, она не потеряна, и когда-нибудь мы это узнаем.

В эту минуту послышались шаги на лестнице. Открылась дверь, и показалась толстощекая физиономия Бонифаса.

–  Прошу прощенья, господин Рауль, - сказал наследник госпожи Дени, - но я ищу не вас, а папашу Бриго.

–  Неважно, господин Бонифас, милости прошу. Господин барон, позвольте вам представить крестника аббата Бриго, сына моей достойной хозяйки госпожи Дени, который до меня занимал эту комнату.

–  Смотри-ка, вы дружите с баронами, господин Рауль! Какая честь, черт возьми, для дома матушки Дени! Вы вправду барон?

–  Ладно, ладно, пострел, - сказал аббат, которому не улыбалось, чтобы здесь знали, что он вращается в таком обществе.
– Ты сказал, что искал меня?

–  Именно вас.

–  Что тебе надо?

–  Мне - ничего. Это мамаша Дени вас требует.

–  А что ей нужно? Ты знаешь, в чем дело?

–  Еще бы мне не знать! Она хочет у вас спросить, почему завтра собирается парламент.

–  Завтра собирается парламент?!
– вскричали де Валеф и д'Арманталь.

–  С какой целью?
– спросил Бриго.

–  Да ведь именно это и интересует бедную женщину.

–  А откуда твоя мать узнала., что собирается парламент?

–  Это я ей сказал.

–

 А ты откуда узнал?

–  От моего прокурора, ей-Богу! Жулю сегодня был у первого президента, и как раз в это время пришел приказ из Тюильри. Так что, если завтра загорится контора, вы можете быть совершенно уверены, папаша Бриго, что это не я ее поджег. Подумайте только, они все придут в красных мантиях. Вот раков-то соберется!

–  Ладно, шалопай, скажи матери, что я зайду к ней, когда буду спускаться.

–  Этого достаточно! Мы будем вас ждать. До свидания, господин Рауль, до свидания, господин барон. Да уж, раки будут дешевы! Два су штука!

И господин Бонифас вышел, даже не подозревая, какое впечатление произвело это известие на трех его слушателей.

–  Замышляется какой-то государственный переворот, - проговорил д'Арманталь.

–  Я побегу к герцогине дю Мен, чтобы предупредить ее, - сказал де Валеф.

–  А я к маркизу де Помпадур, узнать новости, - отозвался Бриго.

–  А я остаюсь, - сказал д'Арманталь.
– Если я вам понадоблюсь, аббат, вы знаете, где меня найти.

–  Но если вас не будет дома, шевалье?

–  О, я буду недалеко. Вам стоит только открыть окно, да три раза хлопнуть в ладоши, и я прибегу.

Аббат Бриго и барон де Валеф взяли свои шляпы и вместе спустились на улицу, чтобы направиться каждый в свою сторону. Через пять минут после их ухода д'Арманталь тоже вышел и поднялся к Батильде, которую застал в большом волнении. Было уже пять часов пополудни, а Бюва еще не вернулся. Это был первый такой случай с тех пор, как Батильда себя помнила.

III

ЗАСЕДАНИЕ ПАРЛАМЕНТА

На следующий день в семь часов утра аббат Бриго зашел за д'Арманталем, который был уже одет и ждал его.

Они оба закутались в плащи, надвинули шляпы на глаза и пошли по улице Клери, а затем по площади Побед и саду Пале-Рояль.

Подходя к улице Эшель, они заметили необычайное оживление: все подъезды к Тюильри охранялись многочисленными отрядами шеволежеров и мушкетеров, и любопытные, которых не допускали во двор и в сад Тюильри, теснились на площади Карусель. Д'Арманталь и Бриго смешались с толпой.

Когда они добрались до того места, где теперь находится Триумфальная арка, к ним подошел офицер мушкетеров, закутанный, как и они, в широкий плащ. Это был де Валеф.

–  Ну, что нового, барон?
– спросил у него Бриго.

–  А, это вы, аббат, - сказал де Валеф, - мы ищем вас. Со мной здесь Лаваль и Малезье. Я только что отошел от них, они должны быть где-нибудь поблизости. Не будем удаляться отсюда, и они не замедлят к нам присоединиться. А вы сами что-нибудь знаете?

–  Нет, ничего. Я заходил к Малезье, но его уже не было.