Шевалье
Шрифт:
Диана рассмеялась.
– Как ты можешь остаться незаметным, если возвышаешься над обыкновенными людьми?
– Я еду в качестве одного из слуг Мара. Невзрачная одежда, поношенный плащ и темный парик.
– Но ты ступаешь, как лорд, как солдат. Пойдем, у нас есть немного времени. Позволь мне обучить тебя походке слуги. И ты должен немного сгорбиться, подогнуть колени, опустить плечи, чтобы не выглядеть таким высоким. Посмотри, вот так.
Карелли наблюдал, ошеломленный, и позволил ей преподнести ему урок.
– Откуда ты знаешь это? – поинтересовался он.
– Ты забыл, что я оперная певица, милорд. А следовательно – уже наполовину актриса. Помнишь «Арисию», где я должна была играть девушку-служанку, выгнанную из дворца?
Он подошел ближе и взял ее за руки, на этот раз она разрешила ему.
– Что ты будешь делать, когда я уеду? – спросил он.
Она высоко держала голову, но смотрела на него без высокомерия. Ее глаза были ясными и добрыми.
– В Лондоне много дел, много нужно сделать и увидеть. Конечно, я снова посещу двор, а Морис возьмет меня на пьесу и в оперу. Кто знает, возможно, когда узнают, что я в Лондоне, меня попросят выступить? Ты можешь вернуться и увидеть, что я стала событием для Лондона.
– Я удивлюсь, если этого не произойдет. Послушай, Диана, мне надо что-то сказать тебе. Ты знаешь, что мы уезжаем нынче ночью, чтобы поднять знамя восстания в Шотландии за шевалье. Ежегодно Мар устраивает большую охоту в Бремаре, на которую он приглашает всех ведущих шотландских лордов. В этот раз, когда они соберутся, он зачитает воззвание и поднимет знамя. То, что мы делаем, опасно и если битва и смерть минуют нас, всегда остается опасность плена и казни. Я могу никогда не вернуться.
– Ты вернешься, – решительно выговорила Диана, и ее глаза засверкали.
– Но если нет, – твердо продолжил он, – я хочу иметь счастье сказать тебе, что я люблю тебя. Что я и делаю, Диана, моя герцогиня.
Она смотрела на него твердо. Перед ней стоял высокий, красивый мужчина с большими темными глазами. Неожиданно она поняла, какая честь для нее то, что он выглядит перед ней таким покорным.
– Я почти в два раза старше тебя, и, возможно, это кажется нелепым, но...
– Это не кажется нелепым, – нежно сказала она и повернулась к нему лицом.
Их поцелуй был спокойным и нежным, поцелуем двух взрослых людей, а не мужчины и ребенка. Этим все было сказано, и он удалился, чтобы подготовиться, к отъезду, оставив Диану в задумчивости.
Этой ночью Мар незаметно выехал из Лондона и из Грейвсенда отплыл на бриге для перевозки угля, в сопровождении генерала Гамильтона и нескольких слуг, включая Карелли и его слугу Сэма. В Ньюкасле они пересели на судно, принадлежавшее Джону Спенсу из Лейта, который доставил их к Ильи в Файфе. Оттуда они продолжили путь верхом. С этого времени между главными лордами Шотландии усилилась переписка, и 26 июня в Бремаре началась ежегодная охота. Каждый день после состязаний устраивались пиршества с обильным возлиянием. Мар произносил зажигательные речи об окаянном Союзе, о скорби и страдании королевства и о надежде на избавление, когда шевалье будет восстановлен на принадлежащем ему по праву троне. Месяц спустя после отъезда из Лондона Мар поднял знамя и восстание началось.
Замок Бирни – холодное убежище от августовской жары, – нравился Сабине. Она чувствовала здесь себя так, будто родилась в нем. Они все, как обычно, приехали сюда из Аберледи на лето, но в этом году охота не устраивалась частично из-за событий на севере от Бремара, частично из-за беременности Сабины, которая могла родить в любой момент. Это была ее восьмая беременность, а единственным выжившим ребенком остался Хамиль, которому исполнилось уже десять лет. Аллан Макаллан сомневался в полезности ее путешествия в Бирни в такое время, но Сабина жаждала свежего воздуха и свободы среди обширных вересковых пустошей.
– Кстати, – начала она, – первое, что случится, будет взятие Эдинбурга, ты же не хочешь, чтобы я была рядом при этом?
– Но Бирни близко к Стерлингу, где расположен армейский лагерь, – заметил Аллан. – Если ты ищешь безопасное место, надо ехать в Шленс.
– В Бирни мы будем в достаточной безопасности, – возразила Сабина. – Наши люди нам верны.
В конце концов Аллан вынужден был сдаться. В течение всей их совместной жизни Сабина всегда им командовала. Их брак мог бы оказаться счастливым, если бы не смерть всех их детей, кроме одного, но характерами они подходили друг другу. Аллан обожал Сабину и ему доставляло удовольствие служить ей, а Сабине нравилось больше всего, когда ее обожали, и если она не могла отдать Аллану все свое сердце, то никогда ему этого не показала. Их объединяла любовь к Хамилю и беспокойство о его здоровье, и оба полагались на разумные советы Мавис.
Мавис по-прежнему жила с ними вместе со своей дочерью Мари, достигшей своего пятнадцатилетия и ставшей красивой девушкой. В черных платьях и белых шляпках Мавис немного походила на портреты королевы Шотландии Марии. Иногда Сабина поддразнивала ее, говоря, что она очень гордится своей красотой, и ничто не может удовлетворить ее, если ее не принимают за королеву. В прошлом году, однако, Мавис подурнела, хотя окружающие ее настолько привыкли считать ее красивой, что не заметили этого. Платья стали висеть на ней, а на лице начали выдаваться скулы. Она постоянно жаловалась на холод и куталась в толстую черную шаль, которая скрывала ее худобу, однако только Мари заметила это.
Роды у Сабины начались в последний день августа, в самый жаркий день лета. В промежутке между стонами она сказала Мавис:
– Вот видишь, я была права, что приехала. Я бы умерла от жары в Аберледи.
Аллан отсутствовал по делам, связанным с его владениями в Брако. Мавис послала ему сообщение о начале родов. Он поспешил назад, неся новость об охоте Мара и о поддержке, какую он получил.
– Лорд Таллибардин перешел на сторону Мара, взяв с собой большинство людей своего отца, – сообщил Аллан, – так что нет особых сомнений в том, что Перт падет перед Маром.
– Это было бы великолепно, – сказала Мавис. – Перт, пожалуй, единственный город в Шотландии, где может собраться армия, а кроме того, его взятие поднимет авторитет Мара.
– И он мог бы стать удачным стратегическим пунктом, где шевалье сможет укрепиться – хорошие дороги и коммуникации, и центральное расположение. Но не все новости приятные. Курфюрст не ленился. Три полка прибыли из Ирландии и продвигаются к Стирлингу. Эдинбург и Глазго вооружились. Адмирал Бинг в Гавре блокировал корабли якобитов с порохом, обмундированием и ружьями, на которые мы рассчитывали.