Шейх
Шрифт:
Если не получится догнать Иршада сейчас, то к утру мы окажемся на его территории. Там почти нереально выиграть сражение. У Иршада много своих воинов, как и наемников. Он щедро платит им за защиту своих границ. Оттуда мне девчонку не вытащить. И все равно знаю, что попытаюсь даже при таком раскладе.
Но нам везет – из-за бури дядя сделал привал, мы издалека замечаем его шатер.
Картина, как Иршад тащит за собой в этот чертов шатер Виталию, заставляет меня стиснуть зубы. Выхватываю пистолет. Юсуф останавливает меня в последний момент.
– Ты не можешь его убить. Только не его, нам не нужна гражданская война…
Обсудив стратегию, нападаем внезапно, это дает нам преимущество. Но люди Иршада хорошо подготовлены,
Мне удается выхватить длинную саблю у одного из своих противников и тут же ранить его в живот. Он падает истошно крича, но тут же звук переходит в хрип. В этот момент вижу, как полог отодвигается и Виталия выглядывает наружу. Идиотка… Сейчас окажется в самой гуще сражения, где может попасть под кинжал или пулю. Пара резких движений и второй противник летит на песок.
Но секунда, пока отвлекся – Виталия пропадает из виду. По крайней мере она не с дядей. Как ей удалось выскользнуть от него? Или он, услышав крики, рванул на помощь своим людям? У меня большие сомнения на этот счет – что касается рукопашной дядя трусоват, всегда таким был. Впрочем, я забываю о нем, мне надо найти ту, ради которой развязал эту битву.
Глава 16
Виталия
То, что творится сейчас перед моими глазами – сюрреалистичный кошмар. Но времени удивляться, или гадать – не галлюцинация ли это, просто нет. Выглянув из шатра, видим, что охраны нет, зато криков и выстрелов становится все больше. На людей Иршада напали! Боже, неужели это никогда не кончится? Новые бандиты, новые страхи, как же я устала от всего этого! Когда же наконец я смогу оказаться в цивилизованном мире? А не там, где постоянно перехожу как трофей, от одного мужчины к другому. Я понимаю, что пустыня, скорее всего, убьет нас с Нафисой... Это крайне опасно. Но быть подстилкой для арабов – не для меня. Лучше умереть, пытаясь сбежать.
Пока пробираемся вдоль шатра, хочется зажмуриться. Вокруг настоящая битва. Лагерь окружили всадники, их лица замотаны арафатками, они размахивают пистолетами и кинжалами. Нападавшие все в черном, явно разбойники, раз лица скрыты. Особенно страшно выглядит самый высокий бандит, его движения завораживают, буквально смертоносная машина для убийств.
Повсюду крики, рев разгоряченных дракой мужчин. Кортеж Иршада небольшой, около семи человек, и конечно, у них нет шансов устоять против напавших, хотя их приблизительно столько же. Люди Иршада дают отчаянный отпор, и от кровавого зрелища, воплей, криков боли, запаха крови, у меня к горлу подступает тошнота. Никогда в жизни я не видела ничего более страшного, чем то, что происходит в данную минуту. Все эти мужчины сражаются явно не до первой крови, а да смерти. Ужасные вопли боли, ругань, шум усиливающегося ветра и поднявшийся песок, засыпающий глаза - все это смешалось в единый безумный клубок. Я была даже благодарна песку, засыпающему глаза. Только благодаря этому, удается пропустить некоторые жуткие моменты, не видеть их совсем отчётливо. Возможно, это спасло мой разум, который заклинивало от ужаса. Вскоре мне стало ясно, что в этой схватке не будет победителя. Я вдруг встретилась глазами с одним из охранников, который раньше не выпускал меня из шатра. В его груди торчал кинжал, глаза бешено вращались, он размахивал руками будто изображая мельницу, и при этом смотрел на меня с огромной ненавистью. В одной его руке я вдруг увидела пистолет, он направил его на меня как в замедленной съемке. Я зажмурилась, приготовившись к неминуемой боли и смерти, но вдруг меня какая-то сила толкнула на землю. Колени больно ободрал песок, повернув голову я увидела девочку – она стояла, как и я, на четвереньках.
Раздались еще выстрелы, и мы, не сговариваясь поползли к ближайшему кустарнику.
Но снова невезение – кто-то больно дергает меня назад, за волосы. Вскрикиваю, меня ставят на ноги. Личный охранник Иршада. Ужасно неприятный, огромный, лысый, с кривыми зубами и отвратительной ухмылкой. Он еще возле шатра кидал на меня такие взгляды, что меня аж передергивало от отвращения.
– Ты куда это собралась? – оскалившись, снова дергает меня за волосы.
– Это твоих рук дело? Из-за тебя на нас напали, сучка? – я с трудом разбираю его английский, он сильно коверкает слова. – От тебя одни неприятности.
– Я… я ни причем. Не понимаю…
– Да что ты? Так куда ты ползла? Еще и девку мелкую у нас из рук вырвала, не дала позабавиться. Как посмела, а? Кто ты такая что позволила себе подобное? Почему шейх не высек тебя за подобную наглость, не понимаю.
– Почему… почему ты сейчас не помогаешь своему шейху, - шепчу пересохшими губами.
– Потому что он слишком зарвался. Зря он связался с тобой, еще и позволил тебе вертеть им как захочется. За это и поплатился. Думаешь, я не знаю? – кривая усмешка. – Я заглядывал в шатер. Видел, что ты сделала. Ты знаешь, что полагается за убийство шейха?
– Не знаю, но сейчас не актуально. Не видишь разве? Мы все умрем. Почему ты не сражаешься? Или не бежишь…
– Потому что я умнее остальных. Пока они копошатся там, сдыхая в муках от рук кочевников, я найду занятие поинтереснее. Развлекусь с тобой. Скажи, Иршад тебя уже объездил? Или не успел?
– Ты видел, что с ним стало, когда он попытался, - выплевываю с ненавистью. – С тобой будет то же самое!
Не знаю, что дает мне силы сказать это с такой уверенностью в голосе.
– А ты смешная, сучка. Русская светлая сучка, которую я сейчас поимею.
Это чудовище начинает расстегивать штаны. Пячусь от него, мы оказываемся за кустами, где не видно схватки.
– Беги, Нафиса! – кричу изо всех сил.
Лысый наступает на меня, понимаю, что мне не спастись, разве что, когда он… когда завалит меня, можно попытаться вытащить нож, что у него на поясе. Но словно прочитав мои мысли, мужчина отбрасывает нож в сторону, на его губах появляется издевательская усмешка.
– Я не такой дурак, как мой шейх.
Издаю истошный крик, надеясь, что это привлечет хоть кого-нибудь, пусть даже бандитов… Наверное, в этот момент я окончательно перестаю мыслить разумно.
Зажмуриваюсь, понимая, что это конец.
И тут лысый падает к моим ногам. Смотрю на него, не в состоянии поверить в то, что это произошло. Это что, кара Господня?
Но нет, из спины лысого торчит огромная сабля. От жуткого зрелища меня начинает тошнить, спазмы такие сильные, что сгибаюсь пополам, снова падаю на колени, краем сознания понимая, что это самоубийство. Надо бежать. Бежать от мужчины, который только что зарезал огромного охранника. Этот мужчина еще больше, еще страшнее, и он надвигается на меня.
Я даже не понимаю, в какой момент полностью отключаюсь, падая к ногам незнакомого кочевника.
Сознание возвращается через несколько секунд, я все еще валяюсь на песке, а незнакомец стоит неподалеку, наклонив голову разглядывает копыто своей лошади, невесть откуда взявшейся. Внезапно он бросает на меня холодный ровный взгляд, показавшийся мне странно… знакомым. Меня поражает красота его синих глаз, и одновременно пронзает догадка. Меня перетряхивает, но тут вижу, как кочевник равнодушно отпихивает ногой убитого им охранника, наклоняется и поднимает саблю, красную от крови. Меня снова начинает тошнить. Этот человек кажется мне самым беспощадным, смертельно опасным существом, настоящим зверем. Глядя на него содрогаюсь от страха.