Газель, свободна и легка,Бежит в горах родного края,Из вод любого родникаВ дубравах жажду утоляя.Газели быстр и светел взгляд,Не знает бег ее преград.Но стан Сиона дочерей,Что в тех горах когда-то пели,Еще воздушней и стройней;Быстрей глаза их глаз газели.Их нет! Все так же кедр шумит,А их напев уж не звучит!И вы, краса родных полей,—В их почву вросшие корнями,О пальмы, – участью своейГордиться можно вам пред нами!Вас на чужбину перенестьНельзя: вы там не стали б цвесть.Подобны
блеклым мы листам,Далеко бурей унесенным…И где отцы почили, – тамНе опочить нам, утомленным…Разрушен храм; Солима тронВрагом поруган, сокрушен!
Перевод А. Плещеева
Душа моя мрачна
Душа моя мрачна. Скорей, певец, скорей!Вот арфа золотая:Пускай персты твои, промчавшися по ней,Пробудят в струнах звуки рая.И если не навек надежды рок унес,Они в груди моей проснутся,И если есть в очах застывших капля слез —Они растают и прольются.Пусть будет песнь твоя дика. Как мой венец,Мне тягостны веселья звуки!Я говорю тебе: я слез хочу, певец,Иль разорвется грудь от муки.Страданьями была упитана она,Томилась долго и безмолвно;И грозный час настал – теперь она полна,Как кубок смерти, яда полный.
Перевод М. Лермонтова
Ты кончил жизни путь
Ты кончил жизни путь, герой!Теперь твоя начнется слава,И в песнях родины святойЖить будет образ величавый,Жить будет мужество твое,Освободившее ее!Пока свободен твой народ,Он позабыть тебя не в силах.Ты пал, но кровь твоя течетНе по земле, а в наших жилах;Отвагу мощную вдохнутьТвой подвиг должен в нашу грудь.Врага заставим мы бледнеть,Коль назовем тебя средь боя;Дев наших хоры станут петьО смерти доблестной героя;Но слез не будет на очах:Плач оскорбил бы славный прах.
Перевод А. Плещеева
Видение Валтасара
Царь на троне сидит;Перед ним и за нимС раболепством немымРяд сатрапов стоит.Драгоценный чертогИ блестит и горит,И земной полубогПир устроить велит.Золотая волнаДорогого винаНежит чувства и кровь;Звуки лир, юных девСладострастный напевВозжигает любовь.Упоен, восхищен,Царь на троне сидит —И торжественный тронИ блестит и горит…Вдруг – неведомый страхУ царя на челеИ унынье в очах,Обращенных к стене.Умолкает звук лирИ веселых речей,И расстроенный пирВидит (ужас очей!):Огневая рукаИсполинским перстомНа стене пред царемНачертала слова…И никто из мужей,И царевых гостей,И искусных волхвовСилы огненных словИзъяснить не возмог.И земной полубогОмрачился тоской…И еврей молодойК Валтасару предсталИ слова прочитал:Мани, фекел, фарес!Вот слова на стене,Волю бога с небесВозвещают оне.Мани значит: монарх,Кончил царствовать ты!Град у персов в руках —Смысл середней черты;Фарес – третье – гласит:Ныне будешь убит!..Рек – исчез… Изумлен,Царь не верит мечте.Но чертог окруженИ… он мертв на щите!..
Перевод А. Полежаева
Солнце неспящих
Неспящих солнце, грустная звезда,Как слезно луч мерцает твой всегда,Как темнота при нем еще темней,Как он похож на радость прежних дней!Так светит прошлое нам в жизненной ночи,Но уж не греют нас бессильные лучи;Звезда минувшего так в горе мне видна,Видна, но далека, – светла, но холодна.
Перевод А. Толстого
На разорение Иерусалима Титом
С холма, где путники прощаются с Сионом,Я видел град родной в его последний час:Пылал он, отданный свирепым легионам,И зарево его охватывало нас.И я искал наш храм, искал свой бедный дом,Но видел лишь огня клокочущее
море…Я на руки свои, в отчаяньи немом,Взглянул: они в цепях – и мщенья нет!О горе!Ах! с этого холма, бывало, я гляделНа город в этот час: уж мрак над ним клубился,И только храм еще в лучах зари горел,И розовый туман на высях гор светился.И вот я там же был и в тот последний час;Но не манил меня заката блеск пурпурный.Я ждал, чтоб Иегова, во гневе ополчась,Ударил молнией и вихрь послал свой бурный…Но нет… в твой храм святой, где ты,Господь, царил,Не сядут, не войдут языческие боги!Твой зримый храм упал, но в сердце сохранилНавеки твой народ, Господь, тебе чертоги!
Перевод А. Майкова
«У вод вавилонских, печалью томимы…»
У вод вавилонских, печалью томимы,В слезах мы сидели, тот день вспоминая,Как враг разъяренный по стогнам СолимаБежал, все мечу и огню предавая.Как дочери наши рыдали! ОнеРассеяны ныне в чужой стороне…Свободные волны катились спокойно…«Играйте и пойте!» – враги нам сказали.Нет, нет! Вавилона сынов недостойно,Чтоб наши им песни святые звучали;Рука да отсохнет у тех, кто врагамНа радость ударит хоть раз по струнам!Повесили арфы свои мы на ивы.Свободное нам завещал песнопеньеСолим, как его совершилось паденье;Так пусть же те арфы висят молчаливы:Вовек не сольете со звуками их,Гонители наши, вы песен своих!
15 января 1813
Перевод А. Плещеева
Поражение Сеннахериба
1Ассирияне шли, как на стадо волки,В багреце их и в злате сияли полки,И без счета их копья сверкали окрест,Как в волнах галилейских мерцание звезд.2Словно листья дубравные в летние дни,Еще вечером так красовались они;Словно листья дубравные в вихре зимы,Их к рассвету лежали рассеяны тьмы.3Ангел смерти лишь на ветер крылья простерИ дохнул им в лицо – и померкнул их взор,И на мутные очи пал сон без конца,И лишь раз поднялись и остыли сердца.4Вот расширивший ноздри повергнутый конь,И не пышет из них гордой силы огонь,И как хладная влага на бреге морском,Так предсмертная пена белеет на нем.5Вот и всадник лежит, распростертый во прах,На броне его ржа и роса на власах;Безответны шатры, у знамен ни раба,И не свищет копье, и не трубит труба.6И Ассирии вдов слышен плач на весь мир,И во храме Ваала низвержен кумир,И народ, не сраженный мечом до конца,Весь растаял, как снег, перед блеском Творца!
Сихэм, 17 февраля 1815
Перевод А. Толстого
Стансы для музыки
1Сияй в блаженной, светлой сени!..Из душ, воскресших в оный мир,Не целовал прелестней тениСестер благословенный клир.Ты все была нам: стань святыней,Бессмертья преступив порог!Мы боль смирим пред благостыней:Мы знаем, что с тобой – твой бог.2Персть над тобой легка да будет,Как изумруд – светла трава,Цветы цветут, и мысль забудетО сени смертной: ты – жива!Земля свод кущ всегда зеленыхВзрастит… Но пусть ни скорбный тисЗдесь не печалит дум смущенных,Ни темнолистный кипарис.
1814
Перевод Вяч. Иванова
Прощание Наполеона
Прощай, о страна, что влекла над землеюГроза моей славы громадную тень.Я день твоей жизни наполнил собою,Самый темный и самый блистательный день.Я боролся один с необъятной вселенной…Метеорами счастья за грань завлечен,Лишь раз побежденный, отныне я – пленный,Но скованный пленник был ужас племен!О Франция! мне предоставив кормило,Ты жемчужиной мира, ты чудом была!Не мое, а твое утомленье судило,Чтоб сиянье померкло и слава прошла.Я плачу о верных, чья мощь мне давалаУспехи в борьбе и кого уже нет.Орел, мой орел не взлетит, как бывало,Зрачки устремляя на солнце побед.Прощай же, о Франция! Если ж свободыСвятые призывы воскреснут в странеИ мертвых фиалок заветные всходыОпять зацветут, – не забудь обо мне!Легионы восстанут на зов мой из гроба,Я сумею еще побороться с врагом!Разбей эту цепь, – мы окованы оба, —И к тебе возвращусь я избранным вождем!