Шильонский узник

Байрон Джордж Гордон

III

Благодарим! Пример жестокий!Он больше значит для веков,Чем философии уроки,Чем поученья мудрецов.Отныне блеск военной властиНе обольстит людские страсти,Пал навсегда кумир умов.Он был как все земные боги:Из бронзы – лоб, из глины – ноги.

IV

Веселье битв, их пир кровавый,Громоподобный клич побед,Меч, скипетр, упоенье славы,То, чем дышал ты много лет,Власть, пред которой мир склонился,С которой гул молвы сроднился, —Исчезло все, как сон, как бред.А! Мрачный

дух! Что за терзанье.Твоей душе – воспоминанье!

V

Ты сокрушен, о сокрушитель!Ты, победитель, побежден!Бессчетных жизней повелительМолить о жизни принужден!Как пережить позор всесветный?Ты веришь ли надежде тщетнойИль только смертью устрашен?Но – пасть царем иль снесть паденье…Твой выбор смел до отвращенья!

VI

Грек, разломивший дуб руками,Расчесть последствий не сумел:Ствол сжался вновь, сдавил тискамиТого, кто был надменно смел.К стволу прикован, тщетно звал он…Лесных зверей добычей стал он…Таков, и горше, твой удел!Как он, ты вырваться не можешь,И сам свое ты сердце гложешь!

VII

Сын Рима, сердца пламень жгучийЗалив кровавою рекой,Отбросил прочь свой меч могучий,Как гражданин ушел домой.Ушел в величии суровом,С презрением к рабам, готовымТерпеть владыку над собой.Отверг венец он добровольно:Для славы – этого довольно!

VIII

Испанец, властью небывалой,Как ты, упившись до конца,Оставил мир для кельи малой,Сменил на четки блеск венца.Мир ханжества и мир обманаНе выше, чем престол тирана,Но сам презрел он шум дворца,Сам выбрал – рясу и обедниДа схоластические бредни.

IX

А ты! Ты медлил на престоле,Из рук своих дал вырвать громПо приказанью, поневолеПростился ты с своим дворцом!Ты был над веком злобный гений,Но зрелище твоих паденийБагрит лицо людей стыдом.Вот для кого служил подножьемМир, сотворенный духом божьим!

X

Кровь за тебя лилась потоком,А ты своей так дорожил!И пред тобой-то, как пред Роком,Колена сонм князей клонил!Еще дороже нам свободаС тех пор, как злейший враг народаСебя всемирно заклеймил!Среди тиранов ты бесславен,А кто из них с тобой был равен?

XI

Тебя Судьба рукой кровавойВписала в летопись времен.Лишь бегло озаренный славой,Твой лик навеки омрачен.Когда б ты пал, как царь, в порфире,В веках грядущих мог бы в миреВосстать другой Наполеон.Но лестно ль – как звезда над безднойСверкнуть и рухнуть в мрак беззвездный?

XII

На вес не то же ль: груда глиныИ полководца бренный прах?Нас Смерть равняет в час кончины,Всех, всех на праведных весах.Но хочешь верить, что в героеПылает пламя неземное,Пленяя нас, внушая страх,И горько, если смех презреньяКазнит любимца поколенья.

XIII

А та, цветок австрийский гибкий…Такая

ль доля снилась ей!Она ль должна сносить с улыбкойВсе ужасы судьбы твоей!Делить твои в изгнанье думы,Твой поздний ропот, стон угрюмый,О, с трона свергнутый злодей!Когда она с тобою все же —Всех диадем она дороже!

XIV

Сокрыв на Эльбу стыд и горе,Следи с утесов волн стада.Ты не смутишь улыбкой море:Им не владел ты никогда!В унынья час рукой небрежнойОтметь на отмели прибрежной,Что мир свободен навсегда!И стань примером жалкой доли,Как древний «Дионисий в школе».

XV

В твоей душе горит ли рана?Что за мечтами ты томимВ железной клетке Тамерлана?Одной, одной: «Мир был моим!»Иль ты, как деспот Вавилона,Утратил смысл с утратой трона?Иначе как же быть живымТому, кто к цели был так близко,Так много мог – и пал так низко!

XVI

О, если б ты, как сын Япета,Бесстрашно встретил вихри гроз,С ним разделив на крае светаЗнакомый коршуну утес!А ныне над твоим позоромХохочет тот с надменным взором,Кто сам паденья ужас снес,Остался в преисподней твердым,И умер бы, – будь смертен, – гордым!

XVII

Был день, был час: вселенной целойВладели галлы, ими – ты.О, если б в это время смелоТы сам сошел бы с высоты!Маренго ты б затмил сиянье!Об этом дне воспоминаньеВсе пристыдило б клеветы,Вокруг тебя рассеяв тени,Светя сквозь сумрак преступлений!

XVIII

Но низкой жаждой самовластьяТвоя душа была полна.Ты думал: на вершину счастьяВзнесут пустые имена!Где ж пурпур твой, поблекший ныне?Где мишура твоей гордыни:Султаны, ленты, ордена?Ребенок бедный! Жертва славы!Скажи, где все твои забавы?

XIX

Но есть ли меж великих века,На ком покоить можно взгляд,Кто высит имя человека,Пред кем клеветники молчат?Да, есть! Он – первый, он – единый!И зависть чтит твои седины,Американский Цинциннат!Позор для племени земного,Что Вашингтона нет другого!

Перевод В. Брюсова

Романс

Заветное имя сказать, начертатьХочу – и не смею молве нашептать.Слеза жжет ланиту – и выдаст одна,Что в сердце немая таит глубина.Так скоро для страсти, для мира сердецРаскаяньем поздно положен конецБлаженству – иль пыткам?.. Не нам ихзаклясть:Мы рвем их оковы – нас сводит их власть.Пей мед; преступленья оставь мне полынь!Мой идол, прости меня! Хочешь – покинь!Но сердце любви не унизит вовек:Твой раб я, – не сломит меня человек.И в горькой кручине пребуду я тверд:Смирен пред тобой и с надменными горд.Забвенье с тобой – иль у ног все миры?..Мгновенье с тобой все вместило дары!И вздох твой единый дарит и мертвит;И вздох твой единый дарит и живит.Бездушными буду за душу судим:Не им твои губы ответят, – моим!