Шипы и когти
Шрифт:
— Серёжка сердится, когда я косячу.
— И часто косячишь?
Судя по горестному вздоху, вопрос был неуместным.
— А он тебе кем приходится?
— Братом.
В Жене я впрямь разглядела знакомые черты, но было некогда проводить параллели. Свободная дорога не повод отвлекаться. Пока радует водительский взгляд довольно-таки приличный асфальт, а дальше, кто знает. Колдобины какие-нибудь.
— А вы милая, — вдруг сказал мой штурман после длительной паузы.
— Спасибо, — я немного смутилась.
— Не, ну реально, — настаивал Женя. — Вы красивая. И, наверное, вы очень хорошая.
Выслушивать комплименты от ребёнка стало совсем уж неловко.
— Ты меня вгоняешь в краску.
— Я не клеюсь, — подросток как будто обиделся.
— Что ты, я ничего такого не подумала. Просто мы только-только познакомились.
Его молчание действовало мне на нервы. Жутко хотела прощупать его и узнать, что у него в голове, но я сдерживала себя.
— Повезло Серёжке, — заявил он повеселевшим тоном.
Я хмыкнула, растянув губы чуть ли не до ушей. Не расстраивать же мальчика. Мы с Серёжей даже не пара. Как правильно назвать приятелей, у которых периодически бывает секс?
— Направо.
Проехав мимо памятника мотоциклисту, я увидела, как дальше дорога змеилась среди полей. Жилых домов и хозяйственных построек не наблюдалось.
— Ой, Женя, как далеко! Ты что, пешком всё это прошёл?
— Я бежал.
— Обалдеть, это ж умереть можно!
— Так я ж не человеком, — как маленькой, объяснил Женя. — Тяжеловато, но выполнимо. А если бы вы на автобусе приехали, я бы вас на себе привёз. Я уже достаточно подрос, девчонок наших катаю, они не жалуются.
У меня дёрнулась щека. Хороша б я была, оседлай ребёнка, пускай и оборотня! А кто бы взял в зубы мою корзинку? Он или я, потому что мои пальцы бы вцепились в шерсть?
— Ох, ну спасибо тебе. А не стрёмно такой секрет доверять малознакомому человеку?
— Вы не чужая. К тому же ведьма. И папа не против.
Каждый аргумент был весомей другого.
Спустя четверть часа мы въехали в посёлок с ухоженными дорогими домами. Проедем его насквозь, а там и дальше…
— Приехали! Следующая улица наша, — обрадовался Женя.
Ничего себе дачка!
Я припарковалась у шикарного особняка рядом с дорогущим «Лексусом». Ни фига себе! Приехала на шашлычки!
Женя провёл меня в сад, где парами и маленькими группками прогуливались мужчины в костюмах и дамы в коктейльных платьях. Было накрыто несколько столов с разнообразными закусками и десертами, ненавязчиво играл маленький джазовый оркестр.
— Катя, я вас сейчас познакомлю с мамой, а сам пойду, переоденусь.
Я досадливо скрипнула зубами. А ничего, что мне тоже как бы не помешало переодеться? Найду Серёжу и хвост ему оторву за то, что так меня подставил, зараза полосатая!
Чувствуя себя сиротой казанской, я плелась за своим проводником по ровно постриженному газону и старалась не смотреть по сторонам. Надо было сумку в машине оставить, а то совсем уж она тут не к месту. Большая, полная бесполезных вещей. В такую десяток клатчей поместится и собачка сверху.
По правде говоря, я не строила догадки по поводу внешности Серёжиной матери, но женщина смогла произвести на меня впечатление. Гладкие платиновые волосы обрамляли молодое лицо без следа хирургических ухищрений вроде подтяжки и ботекса. Элегантное платье ультрамаринового цвета подчёркивало фигуру с тонкой талией и чувственными объёмами там, где нужно. Шею и зону декольте без предательских признаков возраста украшало многослойное ожерелье из жемчуга. Именинница приветливо улыбнулась мне, обнажив зубы естественной белизны, мягко пожала руку.
По-прежнему стыдясь своего вида, я выжала из себя поздравление и в этот момент поняла, что её имя мне неизвестно. Стыд какой, любые оправдания будут жалкими.
— Не стесняйся, Катюша, чувствуй себя как дома. Зови меня просто Нелли, не люблю с отчеством. Уж больно оно у меня громоздкое, — к счастью, она сама пришла мне на помощь.
— Хорошо, — я чуть ли не кожей ощущала, как с меня спадают оковы стыда, а злость на оборотня стихает. — Серёжа не сказал, что у вас здесь целая вечеринка. Вот я и думала поздравить по-простому.
Нелли бережно развернула протянутый свёрток. Одна из её подруг с любопытством наклонилась поближе.
— С полосочками! Знала девушка, как тебе угодить. Тигровый пирог для тигрицы, — засмеялась она. От качки её серёжки-кольца переливчато зазвенели.
Крылья носа Нелли затрепетали.
— По мне не скажешь, но я большая сластёна. Домашняя выпечка — моя слабость. Отнесу-ка эту прелесть на кухню, а тебе, Катюша, я сейчас найду компанию. О, с этими попрыгуньями тебе скучно не будет. Соня! Тоня!
Весьма резво, на шпильках к нам подлетели две одинаковые блондиночки лет двадцати.
— Вы звали, тётя Нелли? — спросила та, что была в платье с узором из кошачьих мордочек. У второй практически идентичный наряд отличался рисунком: ткань пестрела разноцветными совятами.
— Катя, знакомься. Это Тоня, — Нелли погладила её по плечу. — А это Соня. Девочки, познакомьтесь с девушкой Серёжи.
Двойняшки запищали на одной ноте. Из их стремительной, как пулемётная очередь болтовни, я поняла только то, что «девушка Серёжи» — крайне интересный объект для исследований. Этот пёстрый вихрь вмиг подхватил меня и повёл по саду.
— А вы с Серёнькой давно встречаетесь?
— Он тебя не обижает? Будет обижать, скажи нам! Мы его покусаем!
— Клёвая кофточка! Если мёрзнешь, не снимай, на нас не равняйся.
— Пойдём к столу, мы хотели поесть кальмаров. Ты любишь кальмаров? Там ещё лягушачьи лапки есть, но лучше взять курочку.
— Ну икру-то ты будешь? Её все любят. Там всякая, и чёрная и красная, и жёлтая…
— Народ, давайте не будем сильно объедаться, а то пирожные не влезут.
Только набрав на тарелки заветные лакомства, девушки стали делать паузы подлинней. Надо же всё попробовать.