Широки врата
Шрифт:
— Она выходила из портновской мастерской со свёртком одежды, когда вы подошли к ней и настойчиво утверждали, что узнали ее, несмотря на её желание быть неузнанной. Вы сообщили ей, что ваш родственник был в Дахау и обещали попробовать выяснить, был ли ее муж там. Но она больше никогда не слышала о вас.
— Она рассказала вам, как она хотела со мной общаться?
— Вы должны были подойти к определенному углу, а она бывала там в полдень каждое воскресенье, но вы не появились.
— Она рассказала, что я дал ей?
— Вы дали ей шесть банкнот достоинством в сто марок, и она хочет, чтобы вы знали, что они были переданы в группу и использованы для нашей работы.
«У
— Нам нужно больше таких банкнот, герр Шмидт. Вы понимаете, что в старые времена рабочее движение обладало силой, потому что могло собрать взносы с миллионов членов, но теперь у нас небольшая группа, и при каждом новом контакте мы рискуем жизнью. Для рабочих в нашей стране в настоящее время трудно достаточно заработать на жизнь, не говоря уже о литературе. Мы должны иметь помощь от товарищей за границей, и фрау Мюллер надеется, что вы дадите согласие выступать в качестве нашего сборщика средств.
Ланни не нужно было задавать последний вопрос. Он знал, что произойдет, и у него заныла совесть, как это было много раз до этого. Люди так много ожидали от мистера Ирма Барнс, который водил дорогие автомобили, был одет по последней моде, жил в элегантных виллах в самых восхитительных уголках земли!
Несомненно, товарищ Монк тоже знал, что происходит в этой хорошо ухоженной голове. Он быстро продолжил: «У нас есть дело, за которое мы рискуем не просто жизнью, но самыми жестокими пытками, которые изверги в человеческом обличии смогли придумать. Это не просто наше дело, но и ваше. Ибо, если эти изверги, которых вы хорошо знаете, превратят ресурсы страны в вооружение, то вы окажетесь в такой же опасности, как и мы. Поэтому мы имеем право требовать поддержку достойных и благонамеренных людей. Я предпринял длинное и опасное путешествие сюда и не чувствую себя неловко, сделав вам такое предложение. Я не нищий, я товарищ, и я делаю такое предложение как дело чести и долга, от которого человек не может отказаться без стыда. Вы видели невинно пролитую кровь, и кровь вашего убитого друга обращается к вам, не для мести, а за справедливость, за правду, за долгую, трудную и опасную работу, чтобы распространять правду».
Как бы то ни было, сейчас Ланни Бэдд слышал те же слова, которые день и ночь говорил его внутренний голос, который преследовал и мучил его, нарушая его покой даже в самом высшем обществе, даже в объятиях пламенной молодой Юноны, которая так глубоко повлияла на него. Эти слова были произнесены требовательным тоном, и он подумал: «Если этот грубый трудяга является агентом гестапо, то они, безусловно, имеют первоклассную школу сценического и ораторского искусства».
Бедный Ланни! Он должен был начать «рассказ о злоключениях», который он повторял много раз, что даже устал себя слушать. «Геноссе Монк, я не знаю понимает ли Тру…, то есть фрау Мюллер, это или нет, но мои денежные средства не такие, как о них думают люди. Я должен заработать то, что я трачу. И я трачу много, потому что источник моих заработков богатые люди, и нельзя иметь дело с ними, если не жить, как они. У меня есть богатая жена, но у меня нет прав на расходование её денег, а она не разделяет мои политические убеждения. И чувство гордости позволяет мне сохранять свою независимость».
— Я принимаю то, что вы говорите, геноссе, но я не могу иметь чувства гордости, потому что нахожусь в розыске, и беспокоюсь не только за себя, но и за те миллионы трудящихся, чьи потребности
«Откуда вы знаете, что я видел?» — спросил Ланни с внезапным любопытством.
— Это один из вопросов, на который я не должен отвечать. В моей стране сегодня люди носят маски, говорят шепотом, но этот шепот не смолкает все время, и новости распространяются с большой скоростью. Именно поэтому несколько кусочков тонкой бумаги, которые стоят ничтожно мало денег, могут сделать так много. Они могут зажечь огонь, который никогда не потушить. Поверьте мне, я знаю состояние умов наших рабочих, и что может быть сделано. Дайте нам те деньги, какие сможете, и посмотрите, как можно собрать больше для нас.
«У меня есть много богатых друзей», — продолжил Ланни свой «рассказ о злоключениях» — «но мало кто из них будет вкладывать деньги в дело, о котором мы говорим. Я боюсь то, что я дам вам, я должен сначала заработать».
— Делайте то, что вы можете, это все, что мы просим. Наши жизни зависят от вашего времени.
«Хорошо», — сказал Ланни. — «Я дам вам пятьсот долларов сегодня. Это все, что я могу выделить в настоящее время. Но я дам вам тысячу или две, как только заработаю, продавая картины. Я прошу только одно условие для будущих сумм: я должен увидеть вашего друга фрау Мюллер и услышать от нее, что она этого хочет от меня».
— Это будет очень трудно организовать, Геноссе.
— Не так сложно, я считаю, я готов приехать в вашу страну. Час назад я бы сказал, что ничто не может заставить меня туда вернуться. Но я приеду ради этой работы.
— А разрешение на въезд?
— Я вполне уверен, что не будет никакого вмешательства в мои передвижения. У меня есть бизнес, который bevorzugt [21] . Он приносит валюту в вашу страну. Я был осторожен и сохранил свой статус. Я знаком с важными и влиятельными лицами. Позвольте мне добавить: Я храню ваши секреты и ожидаю, что вы сохраните мои. Вы можете рассказать обо мне фрау Мюллер, но никому больше.
21
21 почитаем (нем.)
— Я и не предполагал ничего другого.
— Sehr gut, abgemacht! [22] Пусть фрау Мюллер напишет мне записочку. Ее почерк, я думаю, я узнаю, и подпишет Мюллер. Пусть она установит время, днем или ночью, когда будет на месте, где она бывала ранее, чтобы встретить меня. Я хорошо помню это место и не сомневаюсь, что она тоже. Скажите ей установить его на неделю вперед, что даст мне время все организовать и прибыть туда. Вы можете заверить ее, что я приму все меры предосторожности и удостоверюсь, что никто не следует за мной. Ей не нужно будет ходить или ездить со мной, если она сочтёт это неразумным. Будет достаточно, если я хорошо разгляжу ее, чтобы опознать, и услышу от нее два слова: доверяйте Монку. Конечно, это не чрезмерное требование.
22
22 Очень хорошо, по рукам! (нем.)