Шишки без ягод
Шрифт:
— Э, — неожиданно заёрзала в седле Маня, — думаю, что это не очень хорошая идея будет. Ехать далеко, профессор быстро устанет, много мест за день обследовать не получится. Придётся ещё раз ехать. Нет, — твёрдо заявила она, старательно пряча глаза от ухмыляющихся Димона с Сидором, — мы с Корнеем быстрее справимся, а вы уж втроём здесь, поближе, расстарайтесь.
— Договорились, — весело откликнулся Сидор, сворачивая на неприметную тропинку, ведущую к гати. — Начнём исследовать берега от этого места, чтобы ничего не пропустить.
— Встречаемся вечером здесь же, на этом месте, — и, помахав им
— Думаешь, это была хорошая идея, — с сомнением глядя в ту сторону, вяло поинтересовался Димон.
— Всё одно, от них прока нет, — хмыкнул профессор. — Так пусть хоть побудут вместе, а мы потом за ними ещё раз всё пройдём.
— Вы так говорите, как будто не сомневаетесь в том, что они там ничего не найдут, — посмотрел на сонное лицо профессора Димон.
— А вы что, — удивился профессор, — верите в то, что они будут лазить по болоту и искать новый проход в Райскую Долину?
— Ну, может быть случайно, — усмехнулся Димон. — Случайно чего только не бывает. Глядишь, и найдут что, а мы пока займёмся своим делом. Лагерь будем разбивать? — поинтересовался он у друзей, благоразумно остановившись подальше от края показавшегося болота. — Давайте, профессор, займитесь костром, пока мы с Сидором прочешем весь правый край. Через пару часиков вернёмся, а вы нам кулеш сварите. Договорились? — радостно кивнул он мрачно насупившемуся профессору, устремляясь вслед за Сидором, так и не сказавшим ни слова и продолжавшим молча двигаться вдоль края воды.
Конечно обратно, к месту стоянки, они вернулись не через два часа, а уже под вечер, усталые так, что еле двигались. На молчаливый взгляд профессора, брошенный на их усталые лица, они только молча и разочарованно покачали головой, устало пожимая плечами.
— Болото. И скалы, — только они и сказали, через полчаса отдыха у костра.
— Ни пройти, ни проехать, — покачал головой Димон. — Такое впечатление, что скалы то-то специально обрушил в болото. Ни малейшего следа какой-нибудь дороги. Уж и скалы нашей долины кончились, а болото всё дальше тянется и тянется. Только ещё хуже становится.
— Похоже, что так до самой реки и будет, — кивнул головой Сидор. — Его даже одной канавой, как я по началу думал, не осушишь. Если оттуда осушительный канал тянуть, то мы его копать будем лет сто, не менее. Так что про осушение нашего болота, можно забыть, — вздохнул он. — Придётся пока пользоваться гатью и кормить комаров, если наши влюблённые ничего не нашли.
Но и влюблённые тоже ничего не нашли. Буквально через пять минут после разговора, из леса вывалилась влюблённая парочка, да в таком виде, что стало сразу же ясно, что они не миловались всё это время где-нибудь под кустом, а на собственном брюхе облазили, чуть ли не весь доставшийся им край.
По их усталому и разочарованному виду было ясно, что никакого другого хода в долину, они тоже не нашли, что те сразу же и подтвердили. Кивнув в ответ на молчаливые взгляды товарищей, Корней поведал, что он с Маней тщательно прочесали весь берег болота, вплоть до другого его края, который, по счастью, не распространялся так далеко, как с их конца, и ничего похожего даже на возможность переправы, не нашли. Единственно, что хоть как-то утешало, так это
— Лестницу там не поставишь, — наконец-то оторвалась Маня от миски с кашей, — слишком кругом битого камня много набросано. Ни пройти, ни проехать. Но что-то подобное лесенке можно попробовать скумекать. Сколько там метров, снизу не определишь, но что не двадцать, это точно.
— В конце концов, можно подиум сделать наклонный, — немного задумавшись, выдал Сидор. — Обычная башня, — пояснил он недоумённо посмотревшим на него друзьям, — только внутри вместо ступеней, сделать наклонные подиумы, а по ним можно даже с лошадьми подыматься. Повозиться, конечно, придётся, но это лучше, чем через болото переться. Лишь бы там, дальше в скалах, был для лошадей проход. Сегодня уже поздно, а завтра с утра прямо туда отправимся. Там и решим, что и как.
— Тогда, может, и в город не будем возвращаться? — предложил Димон. — Здесь или там, возле скал, переночуем, а завтра с утречка и займёмся поисками?
— Не взяли ничего для ночёвки, — возразил Корней. — Даже еды и той не захватили вдоволь. Кому-то придётся возвращаться в город.
— Вот ты и вернёшься, — согласился с ним профессор. — А чтобы в дороге не скучно было, Маню с собой захватишь.
— Ждём завтра рано с утра, — заорал он в спину мгновенно подхватившимся и уже практически скрывшимся в ельнике любовникам. — И не опаздывать!
Ночевать решили всё-таки на новом месте, чтобы с утра ноги не мять. Да и сейчас, вечером, хоть что-то, да можно было осмотреть.
Свернув устроенный профессором лагерь, они двинулись в ту сторону, что осматривали Маня с Корнеем, надеясь до темна, найти приемлемое место для ночлега и устроиться на ночь. Естественно ничего осмотреть так и не успели. Едва, едва до темна добрались до конца болота.
Как Корней и говорил, скалы с этого края были не такие высокие, и не такие обрывистые, как с другого края долины. В сгущающихся сумерках было хорошо видны отдельные уступы, местам встречающиеся на этих скалах, вполне позволяющие устроить передых для поднимающегося альпиниста.
— Да, — запустил пальцы в копну волос на голове Димон, — был бы я скалолаз, то, может быть, и прошёл бы за полчаса, а то и быстрее.
— Но, поскольку ты не скалолаз, — усмехнулся Сидор, подтаскивая бревно сухостоя, только что срубленного им к костру, — то нечего пялиться. Всё равно не полезешь. Иди лучше ещё одно бревно притащи, и то будет больше пользы, чем от разглядывания диких скал. — Нет в тебе, Вехтор, поэзии, — подхватывая топор и примериваясь к валяющейся рядом с ним валежине, проговорил Димон. — Тихий осенний вечер, — покрутил он топором возле головы, — скалы, освещённые последними лучами заходящего осеннего солнца. Жёлтая листва дубов. Э…., - замялся он, — ну, дальше не важно, — рассмеялся Димон под насмешливыми взглядами Сидора с профессором. — В общем, понятно, что хорошо. А то сидели бы сейчас в душной землянке, пили бы дрянной самогон, травили бы надоевшие всем байки. А тут, — повёл он рукой в сторону скал, — красота!