Шкатулка группенфюрера
Шрифт:
– Увы, Игорь, вы слишком много от меня хотите. Вот разве что Семен Алексеевич просветит вас на этот счет.
Лузгин откровенно смутился под нашими взглядами, даже закашлялся. Видимо, от неожиданности ему коньяк попал не в то горло. Наконец, отдышавшись, он заговорил:
– Я ведь и сам в некотором роде не чужд оккультизму и прочей дребедени. Одно время даже подрабатывал по глухим углам, кося под Чумака. И уже тогда убедился, насколько наши люди легковерны и суеверны. Да что я, тут один аферист назвался Иисусом Христом и принялся воскрешать мертвых. Успех необыкновенный.
– За этим аферистом большие люди стоят и большие деньги, – хмуро бросил Феликс.
– Так ведь и я о том же, – кивнул головой Лузгин. –
– Какого типа?
– Главаря их секты. Круг Триглава он, кажется, называется. Меня он тоже в свою секту приглашали, но я сказал, что мне все их боги по барабану.
– Вы этого Огнеяра видели, Семен Алексеевич?
– Видел, но издалека. Севка говорил, что Огнеяр посланец древнего бога Рода и его божественного воплощения Световида. И вроде бы этот Огнеяр познал истину, путешествуя по подземному миру, созданному гипербореями двадцать тысяч лет назад.
– И где находится этот подземный мир?
– На Кольском полуострове. Якобы в древние времена именно там процветала их цивилизация. Цивилизация гипербореев погибла в результате природного катаклизма. Но ее осколок сохранился на острове Рюген. Именно там находился священный город славян Аркона.
– И какую цель ставит перед собой кудесник Огнеяр?
– Возродить древнюю цивилизацию гипербореев, наследником которой являемся мы славяне.
– И Всеволод Юрьевич поверил?
– Разумеется, нет. Да и других адептов новой веры, судя по всему, обуял дух скептицизма. И тогда Огнеяр осветил этот перстень, чтобы навсегда излечить его от неверия. Вот и излечил.
– А чем занимается Огнеяр в миру?
– Кажется, он бизнесмен, во всяком случае, деньги у него есть.
– А каким образом Сухомлинов с ним познакомился?
– Наверное, через Наталью Кузьмину.
Мне было непонятно, зачем Огнеяру, кем бы он там ни был, понадобилась устранять актера, который так удачно справился с ролью. И уж тем более непонятным было устранение Натальи Кузьминой, которая в его комбинации играла ключевую роль. Или вмешался кто-то со стороны, какой-нибудь псих одиночка, который перепутал хитроумным людям все карты?
– Скорее всего, Огнеяр копал против Кружилина, – предположил Строганов. – Казино – это очень прибыльный бизнес. Я попробую по своим каналам выяснить, кто он такой, этот новоявленный мессия.
На этом мы распрощались с графом Фелей. Я прихватил с собой Лузгина и довез его до дома. Семен Алексеевич молчал всю дорогу и, даже оказавшись у родного подъезда, не спешил покидать салон.
– Стыдно признаться, Игорь, но я боюсь.
– Я вас провожу, Семен Алексеевич.
Мне состояние Лузгина было понятно, я сам начинал побаиваться этих отмороженных сектантов, которые с легкостью пускают в ход как огнестрельное, так и холодное оружие. К счастью, ничего примечательного с нами не случилось, мы без приключений добрались до квартиры актера.
– Может быть, чаю, Игорь? – спросил Семен Алексеевич, открывая дверь.
Лузгин жил не в хоромах, так что беглый осмотр двухкомнатной квартиры не занял у меня много времени. Проводившие здесь обыск правоохранители, надо отдать им должное, бережно отнеслись к имуществу актера, представляющую собой немалую историческую ценность. В другой обстановке я, возможно, с удовольствием бы послушал объяснения Лузгина по поводу той или иной вещи, но ночь уже вступила в свои права, и мне необходимо было выспаться перед завтрашним трудным днем. Тепло распрощавшись с Семеном Алексеевичем, я направился к родным пенатам. Видимо, я успел подхватить у актера вирус если не страха, то подозрительности. В частности мне показалось, что эти желтые «Жигули» прежде никогда не появлялись во дворе нашего дома. Сам я обычно оставляю «Форд» на стоянке, расположенной в полусотне метров, но далеко не все мои соседи обладают достаточными средствами, чтобы обеспечить свою собственность надежной охраной, а потому бросают машины прямо под окнами. Я не мог, конечно, исключить, что хозяин желтого «Жигуленка» решил просто навестить своего приятеля, но тогда ему следовало давно уже покинуть салон, а не сидеть в нем угрюмым сычем, вцепившись руками в баранку. На мое появление во дворе «сыч» никак не отреагировал. Я прошел мимо него буквально в двух метрах, держа руку в кармане, но мой демарш не произвел на него ни малейшего впечатления. Он все так же тупо смотрел перед собой, словно потерял к окружающими миру всякий интерес. Посмеявшись над собственными глупыми страхами, я достал ключ и открыл дверь подъезда. Подъезд был освещен, лифт работал, но ощущение беспокойства не покидало меня вплоть до дверей собственной квартиры. Впрочем, это беспокойство только усилилось, когда я переступил порог. Моя рука привычно потянулось к выключателю, но замерла на полпути. Наверное, будь я в другом состоянии, то не обратил бы на этот шорох внимания. Но в данном случае я среагировал вовремя и перехватил нацеленный в мою шею кинжал, точнее руку его направляющую. Резко подсев под несостоявшегося убийцу, я рывком перебросил его тело через себя и уже следующим движением завернул эту руку назад. Пальцы, сжимающие кинжал разжались, и он покатился по полу. Стянуть подонку руки за спиной его же собственным брючным ремнем, оказалось делом одной минуты. После чего я поднял с пола кинжал и поднялся сам. Зажигать свет я не торопился. Вместо этого подошел к окну, чуть сдвинул закрывающую его штору и выглянул во двор. Желтые «Жигули» стояли на месте, зато их водитель покинул салон и сейчас стыл возле передней дверцы, глядя вверх, на окна моей квартиры. Я достал из секретера фонарик, вернулся в коридор и осветил фигуру неподвижно лежащего там человека. Незваный гость был одет в модную кожаную короткую куртку и синие джинсы.
– Какая неожиданная встреча, господин Седов. Вот уж кого не чаял обнаружить в своих скромных апартаментах.
– А пошел ты… – Сашка поднял голову и выругался.
Я рывком поставил его на ноги и проводил к креслу. Фонарик я положил включенным на пол. Вряд ли его свет различим из-за плотных штор с улицы, зато он позволил мне увидеть перекошенное страхом и яростью лицо актера.
– А почему кинжал? – спросил я, разглядывая несостоявшееся орудие убийства. – Мы же не в театре. Приличные люди в таких случаях используют пистолеты с глушителями.
– Развяжи мне руки, – прохрипел Седов. – Мне больно.
– Сочувствую. Но помочь могу только пулей.
– Ты не посмеешь!
– Ну почему же, Саша? Каждый человек имеет право на самооборону. А ты пришел ко мне с кинжалом, как две капли воды похожим на те, которыми были убиты Сухомлинов и Кружилин. У следствия будут все основания считать тебя опасным маньяком, свихнувшемся на религиозной почве. Сразу два громких дела, благодаря тебе Седов, будут списаны в архив, а мне выразят благодарность за помощь правоохранительным органам. Кроме того, я получу сто тысяч долларов от жены убитого тобой Кружилина. Солидные деньги, согласись. Людей убивают и за куда меньшие суммы.
– Я никого не убивал, слышишь ты, скотина! Мне незачем было их убивать.
– Причина у тебя имелась, Саша. Сухомлинова ты убил из-за перстня, который считал магическим. Конечно, при других обстоятельствах эта версия показалась бы суду сомнительной. Но ведь мы в твоем лице имеем дело с маньяком. А вот что касается убийства Кружилина, то ты с самого начала был у следователей под подозрением. Ты официально числишься женихом его дочери, которой мультимиллионер завещал все свое имущество. Кому как ни тебе, Саша, отправить на тот свет Алексея Константиновича, дабы потом спокойно потратить его денежки.