Школа на горке
Шрифт:
— Годится для вашего музея? — спрашивает Натрускин.
— Еще бы!
Муравьев вертит в руках пилотку. С красной звездочки облупилась эмаль. Пилотка пахнет нафталином; Муравьев гладит пилотку ладонями, потом надевает на себя.
— Сын полка, — говорит дед. — Послушай, мой обожаемый внук, откуда Натрускину известно про ваш школьный музей? Чувствую некоторую неувязку.
— Ну, дед, если рассказывать, надо долго рассказывать. А так нечего и рассказывать.
— Ну-ну, — покладисто отзывается дед;
Они пьют по третьему стакану чая.
В это время раздается звонок в дверь.
— Кто это с утра пораньше?
— Почта, наверное.
Муравьев бежит открывать.
Это не почта. В квартиру входят Катаюмова, за ней Костя, Валерка, Борис с Сильвой на поводке.
Сильва сразу хватает в зубы тапочек и начинает яростно трепать его.
— Бессовестный! — говорит Катаюмова прямо с порога. — Врун нечестный! Мы ищем, мы мучаемся, а он над нами смеется!
— Ты чего, чего? — Муравьев отступает от них. — Когда я вам врал-то?
— Кто письма написал? Думаешь, не знаем? — налетает Катаюмова.
Валерка говорит:
— Собака все понимает. Она записку понюхала и прямо к твоему дому привела. Собаку не обманешь. Признавайся, Муравьев, чего уж. Разыграл нас с этим Г.З.В.
— Мы теперь знаем всё, — говорит Костя. — Пишущая машинка — вон она стоит, на столе.
— Ну и что? — Муравьев совсем растерялся. — Мало ли пишущих машинок стоит на столах? При чем здесь я?
Они стоят в коридоре, только Сильва, учуяв запах колбасы, пошла на кухню. Там смолк разговор, тихо на кухне.
Костя говорит веско:
— Вот как мы тебя нашли. Мастерскую пишущих машинок на проспекте нашли? Там моя мама работает. И она мне сказала: «Ваш Муравьев эти письма печатал. А машинка была недавно в починке. И адрес на квитанции». А ты все отпираешься.
— Бессовестный! — говорит Катаюмова. — Говори сейчас же, что это все ты писал. Еще про планшет наврал...
Борис заступается:
— Фантазия — не вранье. Не знаешь, а говоришь.
Муравьев совсем сбит с толку. И тут в коридор выходит дед.
— Будем знакомы: Муравьев, — говорит дед спокойно и каждому жмет руку. — Вы молодцы. Нашли меня все-таки, а я уж думал, не догадаетесь.
— Вас? — произносит Костя. — Мы вас не искали. Вот Муравьев, мы его нашли.
— Внука? А чего его искать? Он же, насколько я понимаю, и так каждый день с вами.
— А нам сказали в комбинате «Сто услуг», что Муравьев, — бормочет Катаюмова.
— Ну правильно. Я Муравьев, Юрий Александрович Муравьев. И он, мой внук, тоже Юрий Александрович Муравьев. А письма вам написал я. И раз вы меня нашли, планшет ваш.
И дед выносит из комнаты старый кожаный планшет на тонком ремешке. У планшета прозрачная стенка,
— Почему же ты мне ни разу его не показывал, дед?
— Так уж получилось. Он был у меня на той квартире. А потом мне хотелось, чтобы мы с вами поиграли в разведку. Просто принести и отдать не так интересно. Группу-то свою вы как назвали?
— «Поиск», — первым отвечает Костя.
— Ну, вот видите. Назвали, — значит, надо соответствовать. Пошли на кухню чай пить. Ставь, Юра, снова чайник. Проходите, проходите. Не стесняйтесь. Это мой друг по военным временам Натрускин, вместе в госпитале лежали.
— Ой! — ахает Катаюмова. — Злой старик!
Муравьев дергает ее за рукав:
— Сама ты злая.
Потом Муравьев показывает им пилотку.
— Теперь у нас в музее появятся новые экспонаты, — говорит Костя.
Потом они сидят за столом, пьют чай с бутербродами. Под ногами уютно улеглась собака.
— Скажите, пожалуйста, Юрий Александрович, — вежливо спрашивает Катаюмова, — а что такое Г.З.В? Вас зовут Юрий Александрович Муравьев, Г.З.В. — ни одна буква не подходит.
— Г.З.В., — повторяет дед. — А вы, значит, не догадались? И ты не знаешь? — Дед повернулся к Косте. — И ты не догадался? — Дед посмотрел на своего внука. — Жаль, для полного выигрыша в нашей игре хорошо бы вам самим додуматься. Ну ладно, придется сказать, Г.З.В. — это...
— Я знаю! — вдруг крикнул Борис, он даже уронил колбасу, и Сильва не прозевала, только благодарно махнула хвостом. — Я только что додумался! Сам! Сказать ? Г.З.В. — это...
— Погоди! — вдруг остановил Бориса дед. — Я предлагаю сделать следующее: вы еще потерпите, а потом мы с вами пойдем к одному человеку и ждать вам совсем недолго. И там, у этого человека, все до конца прояснится. Согласны?
Они согласились, хотя им, конечно, очень хотелось поскорее узнать, что же такое эти тайные буквы — Г.З.В. Предположение о Григории Захаровиче оказалось чепухой. А был дед Муравьева, серьезный ученый, занятой человек, который придумал для них такой удивительный секрет, который они все вместе разгадывали долго, но, наконец, разгадали.
У Муравьева от нетерпения по позвоночнику бегали мурашки. Он несколько раз поглядывал на Бориса, подталкивал его локтем, но Борис плотно сжал губы и молча крутил головой.
— А маленький-то силен, — засмеялся Натрускин. — Молчит крепко.
Борис улыбнулся молча. Жалко, что Анюты нет сейчас здесь. Она поехала сегодня в бассейн, Борис видел, как она запрятала в своем дворе за доски теплую куртку.
— Ну, пошли? — сказал дед.
Они все вместе шли по улице. Натрускин сказал: