Школа сновидений
Шрифт:
Необходимо усвоить, что сновидение совершается не нашим физическим телом, и уж совершенно точно оно не совершается напряжением головы или глаз, — это нонсенс. Физическое тело, какими бы техниками сновидения вы ни пользовались, не должно быть напряжено при этом.
Очень распространенная ошибка, совершаемая при так называемых «концентрациях» чего бы то ни было на чем бы то ни было, заключается в непонимании того, что необходимо концентрировать волю, а не сознание.
Сознание при этом должно максимально расширяться, а не сужаться. И совершается это не напряжением, допустим, глазных мышц
3) Третью группу составляют нарушения, обусловленные собственно неправильными приемами практики.
Сюда во-первых, следует отнести чрезмерное увлечение практикой сновидения в ущерб целостности нашего сознания. «Бегство в сон» вызывается, к сожалению, далеко не познавательными мотивами, а неудовлетворенностью своей повседневной жизнью, страхом перед этой жизнью и бессилием изменить что-либо в своей судьбе, — т. е. потаканием жалости к самому себе.
Еще одной предпосылкой бегства от действительности может быть неверное понимание ценности сновидческой жизни и деятельности. В связи с этим необходимо постоянно помнить, что сновидения не имеют никакой ценности без второй половины нашего сознания, которая отвечает за трезвость и безупречность в повседневном мире. Ценна только целостность. Ни разум, взятый в отдельности, ни глубочайшая интуитивная сторона в отдельности не могут изменить ничего в нашей судьбе.
«Бегство в сон», в силу вызываемого им непропорционального развития интуитивной стороны, производит целый набор неприятнейших психических состояний и синдромов, названный одним из исследователей «вспучивание левой стороны и депрессивные танцы на грани расщепления». Этот синдром проявляется как нарастающая угрюмость, обесцвечивание радости от общения с повседневным миром и потеря интереса к нему, необъяснимые дискомфортные душевные состояния, странные чужеродные мысли и оттенки восприятия, общая вялость, переходящая в пассивное бессилие, навязчивая фиксация внимания на угрожающей и безжизненной стороне мира, собственно депрессия с клиническими ее проявлениями.
Чтобы предотвратить возникновение синдрома «вспучивания левой стороны и депрессивных танцев на грани расщепления», необходимо:
— тщательно и честно проанализировать мотивы болезненного перекоса в сторону сновидческой жизни.
Практика сновидений — это не средство для бегства от действительности. Не нужно обманывать себя: проблемы, возникающие в повседневной жизни, нужно решать наяву, и это единственный способ стать хоть немного свободней и наяву, и во сне. При недостаточно честном взгляде на собственную жизнь и мотивы, сны являются не более чем полубессмысленным набором наших же вожделений, страхов и фантазий и ничем не отличаются от иллюзий.
— найти равновесие в своем отношении к снам и их интерпретации: избыточная мистификация в этом, пожалуй, даже опасней, чем избыточная рационализация.
— уделить особое внимание полноценному и ежедневному общению с неприятными для вас людьми и собеседниками, не забывая при этом и о тех, кто приятен вам.
— совершать как можно чаще длительные прогулки по городу или на природе.
— найти себе по вкусу хобби или дело, в котором необходим точный и сосредоточенный ручной труд, и попытаться достичь в нем какого-то мастерства.
Психические нарушения, которые возникают собственно от неправильных техник, во многом совпадают с синдромом судорожной готовности и синдромом вспучивания левой стороны.
Эти нарушения, во первых, вызываются неправильным вхождением в сновидение. Судорожная фиксация на фазе засыпания, т. е. на моменте перехода от бодрствования к сновидению, совершенно бесполезна и, более того, вредна. Не пытайтесь перехитрить тело: для того, чтобы проснуться во сне, вначале нужно уснуть. Натужное продлевание бодрствования в область границы восприятия оборачивается обрывочными потоками невнятных мыслей и бесполезных образов и вспышек интенсивных, но неживых цветов, которые на самом деле являются очень поверхностными эффектами насилуемого нами восприятия и не имеют абсолютно никакой ценности для нашего развития.
Не стоит затягивать фазу засыпания, — риск заработать бессонницу и запутаться в иллюзиях достаточно велик.
Во-вторых, очень похожие эффекты могут сопровождать и фазу пробуждения. Обилие образов и как бы мелких снов при этом, перемежаемых странными мыслями, не должно вводить сновидящего в заблуждение: это также совершенно бесполезные состояния.
Намеренно затягивая пробуждение, вы рискуете заполучить вялость и аморфность на весь день, а при эксцессах — и многие из названных психических и нервных неполадок.
* * *
… приходит точкой света, у зрения еще нет имени. Затем оно звук, вибрация, еще не ставшая словом. Безмолвие явственно, пронзительно, высоко и мудро.
Рождение слова — про из несение гуда, тайны, открывшейся в деянии. Мысль, поэзия, обращенная к далям начал. Проза — настоящее и тело слова. Пророчество — нечто новое, рождающееся ныне, зрение приходящей тайны.
Человек, вернее то в нем, что не съедается временем, монада иного, — она обозначает течение жизни, зачинающей тело времени и растворяющей созданное, возможно с остатком непостижимой любви к Иному.
Рост продлевается в кувырке сознания, падении в огонь затылка, чтоб — в зависимости от веления Силы — обрести иную почву под, неподвижность в движении, путь материи, отражающий зияние пустоты, или смотреть на какое-то солнце, лежа на возможной земле.
Далее есть зрение в тайну — и присутствие в наблюдателе-наблюдаемом позволения быть всему и ничему, ибо это то, что до и после, сияние открывающейся бесконечности, где наполнение ее — отворение каждого зрения-зрачка-в отрешенности присутствия Ничто, в полноте каждого отсвета-отзвука целого, тайны.
«Эффект восприятия дня и ночи»
Действо сна не обязательно принадлежит ограниченному пространству личности, хотя именно такое рассмотрение — в пространстве личной истории сновидящего — традиционно.
Итак, правильнее было бы назвать сновидения, которые мы рассмотрим, ничьими. Назовем их общими как пространства действий неопределимого количества участников; может быть, как множество звуков обозначают одно пустоты и безмолвия мира.