Школа террористов
Шрифт:
С Андреем, встретившимся на выходе, не удалось обмолвиться и словом, а хотелось бы знать, о чем они говорили и что он отвечал в свое оправдание.
Подполковник жестом руки пригласил садиться напротив него. Капитан милиции и мужчина в штатском сидели сбоку от стола.
– Товарищ капитан, вы были на аэродроме, когда возвращались экипажи из Германии?
– задал первый вопрос прокурор. И будто гора с плеч свалилась дело не в драке.
– Да, я был на аэродроме, и когда экипажи улетали за кордон, и когда возвращались, - ответил я твердо.
– Ничего необычного вам не бросилось в глаза?
–
– Подготовка к полету и загрузка самолетов шла как обычно, - начал я, соображая, на чем следует сосредоточит внимание, чтобы и для себя выудить что-то для статьи.
– Правда, обидно стало, когда узнал, что туда везем драгометаллы, а оттуда макароны, будто мы сами не в состоянии выращивать пшеницу.
– А вы уверены, что в коробках были макароны?
– Присутствовали таможенники. Проверяли.
– Не каждую же коробку, - возразил подполковник.
– Не показалось ли вам, что некоторые коробки, может быть, тяжеловаты для макарон?
– Да нет, солдаты по одному таскали эти коробки.
Подполковник показал мне этикетку.
– Это было на коробках?
– Это.
– А кроме солдат, кто ещё занимался разгрузкой-погрузкой?
– Еще техники помогали, механики, все, кто был свободен. А, собственно, в чем дело? Я прибыл в полк по анонимному письму, в котором утверждалось, что некоторые командиры берут взятки, а офицеры занимаются спекуляцией, - решил я помочь стражам закона, догадавшись, что с ними тоже кто-то затеял коварную игру.
– Да?
– Приятно удивился подполковник.
– И можно взглянуть на эту анонимку?
Письмо лежало у меня в кармане рубашки - я взял за правило никаких документов в гостинице не оставлять. Достал его и протянул прокурору. Он быстро пробежал письмо глазами.
– Интересно, - заключил многозначительно.
– И что же вам удалось выяснить?
– Факты, как пишут в таких случаях в газетах, не подтвердились. Скорее всего, кто-то хотел свести счеты с командиром, потрепать ему нервы проверками - мужик он действительно суровый.
– Н-да, - почесал подполковник подбородок.
– Если бы только это... Нам почуднее загадку подбросили. Для вас, журналистов, настоящая находка.
– Он замолчал, обдумывая, видно, раскрывать мне свою загадку или воздержаться.
– Так подскажите, - попросил я.
– Может, и я чем-то вам помогу.
– Ну что ж, кое-что я вам открою. Вы, человек военный, сами понимаете, что следствие только началось и до поры до времени придется повременить с опубликованием инцидента в печати. Дело в том, что сегодня рано утром в районе Чадыр Лунга потерпела аварию грузовая машина кишиневского автопарка. В кузове её оказались коробки вот с такими наклейками. А в коробках автоматы, пистолеты, гранаты. Откуда этот груз, кто его хозяин и кому он предназначался? Со всем этим предстоит разобраться.
– Надо проверить склад, куда транспортировали гуманитарную помощь, поспешил я подсказать, что делать.
– Коробки могли просто использовать...
– Вероятнее
– А анонимку со счетов не сбрасывайте. Тут все может быть взаимосвязано...
На улице меня поджидал Андрей, ещё более удрученный, озабоченный, словно и в самом деле причастный к контрабанде оружием.
– Вот сволочи!
– сказал он, не расспрашивая о разговоре.
– Ты это о ком?
– Да о тех, кто подставил нас.
Я решил немного позлить его, чтобы вернуть к реальности: он, похоже, все ещё находился под впечатлением от нашего сватовства.
– Не с неба же свалились коробки с автоматами и пистолетами. Может, пока вы за туфельками бегали, вам их подсунули...
– Ты что, серьезно?
– Андрей даже остановился.
– Да мы шагу от самолета не сделали.
– Он достал сигарету, нервно закурил.
– Может, ты, как и они, - кивнул он на кабинет, считаешь, что я немцам за задрипанные туфли продался?
– Почему за задрипанные. Очень приличные туфли. Ты их сам хвалил, продолжал я подливать огонь масла, обрадованный тем, что дело обернулось совсем на другое, чего я боялся.
– Ты так им и сказал?
– Само собой.
Андрей со злостью швырнул сигарету и широко зашагал к гостинице. Я еле успевал за ним и взял под руку.
– Перестань психовать. Я же шучу. Никто вас в контрабанде не подозревает.
– А чего ж они... "Сколько раз летали в Вюнсдорф, в Кельн-Бонн? Что оттуда привезли. С кем из немцев знаком?"...
– А как же ты хотел. Контрабанда - дело серьезное. А национализм здесь вон как пышно расцветает.
– Мы же ещё вчера доставили груз. Эти коробки можно было десять раз перетасовать на складе...
– Разберутся. На то они и стражи порядка. Идем лучше спать.
9
Утром членов экипажей, летавших в Германию, снова вызвали в штаб, и Андрей освободился лишь во втором часу. Меня пока не вызывали, да и большего мне рассказать было нечего, потому видимо и не беспокоили.
Мы зашли в летную столовую, пообедали и разошлись по своим номерам отдыхать: ночь прошла кувырком, сон после такой встряски был зыбким и тревожным, предвещая ещё более тяжкие испытания.
На этот раз я уснул крепко, даже жара, к которой я никак не мог привыкнуть, не помешала мне дрыхнуть почти до шести вечера. Приняв холодный душ, я окончательно пришел в себя, голова стала светлой и мысли потекли стройнее и логичнее, восстанавливая картины происшедшего накануне. Я даже обрадовался: ко мне в руки подвернулся сногсшибательный материал, не какие-то мелочные взятки, а контрабанда оружия, связанная не иначе с мафиозными структурами или с бандформированиями, готовящими правительственный переворот. Кто они, где брали коробки из-под гуманитарной помощи: на нашем военном складе, куда отвозили груз с самолетов, или в организациях, где реализовались продукты? Андрей мне объяснил, что такие же коробки они привозили три дня назад и неделей раньше. Он ещё тогда очень возмущался, что немцы подсовывают нам залежалые продукты: годность сушеного картофеля с гарантией на 8 лет кончалась именно в 1991 году. Но командир осадил его: "Дареному коню в зубы не смотрят". Хотя какой же это дареный, когда взамен везут молибден?