Школьное колдовство
Шрифт:
Лила подумала, что тогда, у озера, принц совсем не был похож на того, кто ищет решения проблем. А Артур, слушая его, конечно, составил представление о произошедшем. Хорошо, что хоть о её нечаянном купании в озере сказано не было…
— Охолоните, ваше высочество! — резко и безо всякого почтения заявил призрак. — Вы в своём уме, вообще? Надежда трона и государства отправился к луже посреди парка просить удачи! Никому этого не говорите! Лила, не слушай глупости. А ты что, решил, что она поломойка в Эбессане и принялся воображать про мимолётное счастье? Забудь. Она Лилиана Каверан, и никакое счастье тебе составить не может. Демоны! Ты все понял, Гекард Эсмант, принц короны? — он, кажется, всерьез рассердился.
— А ты невежа, Артур Инден, — вспыхнув, заявил принц. — И не стоило понимать меня превратно. Лилиана, я просто хочу сказать, что бесконечно рад встретить вас вновь, к тому же, э… при таких любопытных обстоятельствах. Рассчитывайте на меня. И не слушайте графа, прошу вас. Он решил побыть строгим дядюшкой нам обоим. Помните, я — верный друг, который никому не позволит вас обидеть!
Нельзя сказать, что Лила ничего не поняла в этой перепалке — само собой, некоторые намеки были достаточно отчётливыми. И странные выпады Артура, про счастье, которое она не сможет составить — да что за ерунда пришла в его туманную голову? И она, конечно, ничего не имела против верных друзей, но всё это казалось таким неважным, она лишь с трепетом и даже некоторым страхом ожидала встречи с Винтеном Настаном. Со страхом — потому что не знала, так ли сильно он, Винтен, мечтает о встрече с ней?!
— Я не сомневаюсь, ваше высочество, — заверила она, — Прошу вас, милорды, не ссорьтесь. Нам уже пора, наверное?
— Именно, — согласился принц, — полезайте в вашу бутылку, дядюшка! А мы обещаем вести себя хорошо, да, Лилиана? — не упустил он возможности хоть капельку уязвить Артура.
— Надеюсь на это! — пробурчал его светлость.
Он выскользнул из-за зеркала и нырнул в небольшой флакон перламутрового стекла, стоявший тут же, на подзеркальном столике. Флакон был без пробки, конечно. Должно быть, его оставила Дэми. Лила взяла флакон — он был немного прохладным, — и положила в свою шелковую сумочку в цвет платья.
— Позвольте вашу руку, Лилиана, — принц подал ей свою. — Забудьте всё, что мы тут наговорили, прошу вас. Правда в том, что я действительно счастлив видеть вас. И я горд, что сегодня сопровождаю на бал самую прекрасную девушку Руата!
— Благодарю вас за такую приятную шутку, ваше высочество! — нашлась Лила.
Карета, что ждала у подъезда, большая, роскошная, без гербов, запряжённая шестёркой прекрасных гнедых лошадей, была достойна принца, так что её вызывающая роскошь уже точно не могла удивить Лилу.
— Хочу, чтобы меня подольше не узнали, — сказал принц, — так что спрячусь в вашей тени. Это несложно, вы слишком великолепны. Не смущайтесь, Лилиана, это ведь просто игра! Надевайте маску! — и он надел свою, простую, чёрную. — Сегодня ваш вечер, пусть все гадают, кто вы!
— И никто не угадает, — покачала головой Лила.
Она тоже надела маску.
Конечно, никто её не узнает. Ни сестра, которая испортила платье и считает, что из-за этого Лила на балу не появится. Ни мачеха — той и в голову не придет, что её падчерица может быть вот такой. Ни Олетта, которая ожидает увидеть её в другом наряде. Ни девушки из школы. Ни барон и баронесса Настан, конечно. Ни Винтен…
Он, Винтен, ведь не знает даже, что она будет на этом балу? Вообще, зачем Настаны приехали в такую даль, неужели только ради бала? Чем их заманила принцесса Альмагера? И зачем?..
Когда к парадному подъезду подлетела запряженная шестёркой великолепная карета, на балконе замка случилось небольшое столпотворение, а те, кто не танцевал, приникли к окнам, гадая, что за важная особа пожаловала с опозданием. Потому что подъезжать так к королевскому замку, пусть и всего только к летней резиденции, абы кто не осмелится — ведь основные понятия этикета, хвала Пламени, пока не отменили? Итак, что же, принц?..
Из кареты появился молодой, светловолосый, строго одетый мужчина, он подал руку прекрасной девушке, легкой и грациозной, наряд которой поражал великолепием, и всё сразу решили, что, скорее всего, на бал пожаловал не принц, а ещё одна принцесса. Интересно, которая? А может, это гостья из сопредельной страны? А принц Гекард — он тоже блондин, конечно, но он, скорее всего, давно на балу и танцует под маской, заставляя сердца взволнованных благородных девиц трепетать по поводу и без.
Блондин в темном и принцесса рука об руку, как равные стали подниматься по лестнице под любопытными взглядами гостей — если бы взгляды могли сбивать с ног, эти двое не удержались бы…
— Спокойно, Лилиана, — Гекард сжал руку Лилы, — ведите себя естественно, прошу вас. Не смущайтесь. Это ведь карнавал, здесь нет принцев и принцесс, здесь только маски. До полуночи мы лишь развлекаемся. А я ваш верный поклонник, располагайте мной. Вы подарите мне первый танец, и второй тоже?
— Ах, ваше высочество, но разве можно?..
— Конечно, можно. Так что насчёт танца? Да, или нет?
— Да, ваше высочество. Но…
— Не переживайте, Лилиана, я помню про вашего жениха и знаю своё место, — пылкий взгляд из прорезей маски невольно заставил её смутиться.
— Ваше высочество! — вздохнула она.
Не нужны ей его пылкие взгляды. Вот если бы это был Винтен…
— Всё в порядке, — он понял по-своему, опять пожал ей руку, — Лилиана, всё в порядке. Сейчас к нам выйдет моя сестра. И не титулуйте меня, прошу, так вы меня рассекретите.
— Как мне вас называть? Можно — милордом?
— Хотя бы так, миледи.
Принцесса Альмагера действительно встретила их у входа. Она была без маски, как хозяйка бала. Лилу она непринуждённо обняла:
— Рада вас видеть, дорогая. Прекрасно выглядите. Надеюсь, вас ждет радостный вечер!
Брату она кивнула, обменявшись с ним многозначительными взглядами:
— Признательна вам, милорд.
Эта сердечная встреча, конечно, была замечена всеми любопытными, которые убедились: припозднившаяся пара действительно очень важные особы.
— Благодарю, ваше высочество…
Принцесса была в изумрудно-зелёном наряде, белокожая, зеленоглазая, её тёмные кудрявые волосы, искусно уложенные, красиво обрамляли лицо. Шею принцессы у основания плотно обхватывало драгоценное колье из мелких каменных цветов, рубиновых с жёлтыми и фиолетовыми серединками, а лиф платья был сколот брошью с крупным рубиновым цветком — он казался живым, но Лила уже знала, откуда берутся эти чудеса ювелирного искусства. Она от души понадеялась, что этот цветок вырос и ему настал черёд, к примеру, опадать — прекращать эту пусть ненастоящую, но удивительную жизнь ради броши было бы жаль.