Шла бы ты… Заметки о национальной идее
Шрифт:
Последние, вопреки всем исходным преимуществам своего положения, умудряются превратить европейские плюсы в минусы, а достоинства в недостатки. Вроде бесконечных инструкций, правил, норм и стандартов, не пойми отчего и зачем введённых ограничений и прочего маразма, для отечественной публики памятного по временам советской власти.
Хотя было в ней много чего хорошего. Как есть много хорошего и в единой Европе. И похоже, что пока больше, чем плохого. Иначе вся эта единая Европа просто перестала бы существовать. Уж очень разное в ней население. Что вызвано
Европейцы западные и восточные, северные и южные
Когда СССР завершал свой исторический путь, перестав быть «империей зла», он ушёл из стран, взятых Москвой под контроль по результатам Второй мировой войны. Оставляя на произвол судьбы союзников и сателлитов. Не пойми с чего разваливая всё мировое и европейское мироустройство. Но в Германии тогда царила большая эйфория.
Берлинская стена обрушилась. Любимец мировой элиты душка Горби сдал всё, не им завоёванное и отстроенное, ни за грош. С одной стороны. Однако разделённая на три части Германия получила шанс объединиться. И в полной мере этот шанс использовала. С другой.
Что было не только гуманно и хорошо, но и по-человечески понятно. По крайней мере, с точки зрения тех, кто всю свою жизнь прожил под советской властью. Десятки лет восточные немцы бежали на Запад, к родственникам и нормальному человеческому существованию. Под пулемётами. Или под страхом тюремного заключения — в лучшем случае.
Притом что в ГДР они жили в самом комфортном бараке социалистического лагеря. Самым весёлым из них была кадаровская Венгрия, но и Хонеккера старшие товарищи тоже не обижали. И ещё как не обижали! Слишком уж важной ГДР для соцсодружества была страной.
По сравнению с Советским Союзом даже соседняя Польша была очень даже ничего. Чехословакия и Венгрия — прекрасны, как утро на Средиземном море. Ну а Германская Демократическая Республика — это была совсем уже мечта. По крайней мере, исходя из уровня жизни и комфорта.
Даже если забыть о берлинском кабаре «Фридрихштадтпаласт», знакомом советским телезрителям по ежегодным новогодним «Голубым огонькам». Киностудии ДЕФА. Фигурном катании и прочем спорте мирового уровня. А также о главном всесоюзном индейце Гойко Митиче. Который в этой самой ГДР и жил.
Ну вот, настало людям счастье. Сбылась мечта страны, состоящей из двух половинок и одного Западного Берлина. Взошла заря свободы. Накрылись медным тазом тирания и Хельсинкский заключительный акт совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1975 года.
Гражданская война, распад и геноцид в Югославии были ещё впереди. Царил оптимизм по поводу светлого будущего Европы. И немцы впервые с 1945-го ощутили себя единым народом. За что они должны благодарить не столько М. С. Г., сколько своего Гельмута Коля.
Великий был канцлер. И человек большой. Не только в прямом смысле, но как политик и государственный муж. Хотя и физически не самый мелкий: размерами примерно с Ельцина. Хотя и покорпулентней в районе корпуса. Точнее, того места, которое на Востоке называют «барханом мудрости».
Благодарность он от немцев получил примерно такую же, как Уинстон Черчилль в своё время от своих англичан, а Шарль де Голль от французов. Ну, плебс он и есть плебс. Избиратель по определению быдло. Хоть где. Хоть в какие времена. Недоброжелатели, конкуренты и личные враги останутся недоброжелателями, конкурентами и врагами. А справедливости в мире не было, нет и не предвидится. Расклад не тот.
Так вот, немцы встретились, обнялись и объединились. И кто был в курсе, дружно похоронили сборники Института этнологии и антропологии РАН СССР под редакцией Соломона Брука и Юлиана Бромлея, в которых на голубом глазу утверждалось, что в Германии сформировались две немецких нации. Социалистическая немецкая нация в ГДР. И капиталистическая — понятно где.
Чушь? А то! Ясно же, что чушь! Идеология. Советская пропаганда. Но никак не наука. Что единственное немцам было в этом всём непонятно, где тут одно, а где другое. Хотя они на идеологии собаку съели. И на пропаганде. И кстати, на науке. Правда, до того, как страна занялась пропагандой идеологии. Сначала при Гитлере, а потом при социализме. Ну или при капитализме. С другой стороны границы.
Однако же этой границы, разделяющей единый и морально, а также исторически неделимый немецкий народ, больше не было. Капут настал границе. Так что не надо нам лохматить бабушку, как в своё время говорили в оккупированной, правда, не немцами, а союзными им румынами Одессе.
Вот только очень скоро выяснилось, что выраженная учёными по-совковому, то есть, увы, по-идиотски, мысль есть объективная истина. Выраженная в том, что до сих пор, через четверть века после объединения Германии, в этой самой Германии есть «осси» и есть «весси».
То есть на самом деле существуют немцы восточные и западные. И они, холера им всем в бок, разные. Одинаковыми никак не становятся. Не очень довольны друг другом. Предъявляют с обеих сторон друг другу вполне обоснованные претензии. И что с этим делать, совершенно непонятно, так как недовольны все. И те. И эти.
На самом деле случай аналогичен королевству Лотарингия из предыдущего примера. Там все в одной стране пожили совсем недолго. И сохранили отличия от соседей на следующую тыщу с гаком лет. Тут жили врозь лет сорок с небольшим — практически не срок.
И? А вот то-то и оно, что срок. И, как выясняется, ещё какой! Причём относится всё это далеко не только к временам не столь давним, как в случае Германии, которая вообще-то объединилась едва-едва позавчера, при канцлере Бисмарке, но и чёрт знает к каким. Есть масса прецедентов.
До средневековья. Для античности. И для тёмной римской древности, в сравнении с которой и Римская империя была светлое будущее. Или не очень светлое, а самое что ни на есть тёмное. Невидимые границы Европы продолжают делить её там, где когда-то шли пограничные рубежи забытых государств и племён, сталкивались в схватках их патрули и стояли таможенники — у кого они были.