Шлейф сандала
Шрифт:
– Ой, тяжело… Григорий Алексеевич… Ой, как тяжело! – покачала я головой, горестно закатывая глаза. – У меня ведь не один младенец. Трое деток… Трое…
– Как трое? – лицо барона вытянулось. – Да откуда?
– Разве вы не знаете, откуда дети появляются? – я хрипло и громко захохотала. – Ох, уморили, ваша милость! Ей Богу!
– Тимофей Яковлевич будто бы сказал, что дочь у вас… - растерянно произнес Лапин. – Младенческого возраста…
– Здравствуйте, добрый дяденька! Вы пришли к нашей матушке свататься?
Барон испуганно обернулся, а я следом за
Взъерошенный Прошка держал на руках Танечку в мокрых пеленках. Ее личико почему-то было грязным, а в тоненьких волосиках, торчащих из-под чепчика, запуталась куриная косточка. На удивление малышка не кричала, лишь хмуро наблюдала за происходящим, но это было обманчивое спокойствие. Машутка в рваном платье несколько секунд смотрела на нас большими оленьими глазами, а потом затянула:
– Дяденька, а вы конфет нам принесли? Мы дюже конфеты любим… Матушка ругается на нас, что мы едим много. Говорит, скоро появится дяденька у нас, вот тогда жизнь хорошая начнется! Это вы? А когда жизнь начнется? Сегодня? Или как свадебку сыграете?
И тут заорала Танечка. Она испускала такой ультразвук, что хотелось заткнуть уши. Я взяла ее у Прошки и принялась тихонечко покачивать, легонько хлопая по спинке.
Лапин не знал, куда себя деть. Он натянуто улыбался, кашлял, а потом вскочил.
– Елена Федоровна, вы уж простите меня, но мне идти надобно. Запамятовал, что встреча назначена!
– Ой, как жаль… - протянула я с жалостью, подойдя к нему почти впритык с орущим ребенком. – Ну, вы, если что, заходите! Мы рады будем!
– Всенепременно! – барон резво отпрыгнул от нас с Танечкой и помчался к двери, схватив на ходу шляпу. – Как буду в ваших местах, обязательно загляну!
Он выскочил из парикмахерской, будто за ним гнался рой пчел, а мы засмеялись. Танечка тоже моментально успокоилась, и я с подозрительностью поинтересовалась у ребят:
– А что в ее волосах делает куриная кость?
– Так то для пущего испугу, - радостно ответил Прошка. – Пусть думает, что мы тут дюже едать любим. Зубов еще нет, а кур уже за обе щеки уплетаем. Чего уж мелочиться…
Дорогие читатели, завтра я уже еду с отдыха домой. Поэтому продолжаем работать в обычном режиме "пять раз в неделю" с четверга.
Глава 57
Происшествие с бароном лишний раз подтвердило давно известную истину – мир тесен. Слишком уж я расслабилась, поверила, что затерялась в большом городе. Ан, нет… Враги намного ближе, чем кажется. Я как настоящий эквилибрист балансировала на грани, но, черт возьми, мне это нравилось! Такой уж у меня был характер.
Остаток дня прошел в домашних заботах. Я привела себя в порядок, мы даже еще приняли несколько клиентов. А в это время Акулинка с Прасковьей шили новое платье для Машутки. Евдокия напекла «калитки»* с картошкой, и вечером мы всей семьей знатно почаевничали.
А вот когда наступила ночь, я снова оказалась один на один со своими мыслями, которые постоянно вели меня по одной дороге –
Раздраженно отвернувшись к стенке, я накрылась одеялом с головой, словно это могло мне как-то помочь не думать о черноглазом князе. Он все равно маячил перед глазами. У-у-у, назойливый джигит! Оставь меня в покое!
На следующий день я отправилась к аптекарю, чтобы собрать монарду. После этого мы с Прошкой решили попробовать пробраться к Минодоре, чтобы разузнать все подробности ее заточения. Особенно меня интересовало, как прошел ужин в доме Павлуши. Кто знает, может купеческая дочь теперь под таким присмотром, что придется применять «тяжелую артиллерию», чтобы спасти ее. Не могла же я бросить подругу на произвол судьбы?
Никита Мартынович как всегда встретил меня радушно. Прежде чем отправиться в сад мы выпили ароматного кофе с булочками и немного поговорили о всяких мелочах. Аптекарь с любопытством расспрашивал меня как я собираюсь использовать монарду. Его это действительно интересовало.
– Это древний метод. Процесс долгий, но оно того стоит, - я с удовольствием отвечала на его вопросы, потому что мне самой нравилось заниматься этим. – Для него потребуется пара стекол и жир. Его нужно нанести на стекла, а потом на одном из них разложить собранный материал, а вторым прижать так, чтобы он полностью погрузился в жир. Потом все это обернуть в бумагу, положить в мешочек и отправить в теплое место на несколько дней.
– Очень интересно! – воскликнул Никита Мартынович. – Я слышал об этом методе!
– И чем больше раз провести эту процедуру, добавляя свежий материал в жир, тем выше будет концентрация эфиров. Эту смесь называют цветочной помадой, - гордо объявила я. – Ее растворяют в спирте, охлаждают и медленно выпаривают до получения абсолюта!
– Какая ты умница! Мне приятно беседовать с тобой! – аптекарь похлопал меня по руке с отеческой нежностью. – Светлая головушка! Пойдем собирать твою чудодейственную монарду! Я с удовольствием помогу тебе.
Домой я возвращалась в отличном настроении. В компании Никиты Мартыновича всегда было так. От него распространялась аура тепла, согревая всех, кто находился рядом. Такие люди встречались очень редко, и мне посчастливилось подружиться с одним из них.
– Еленочка Федоровна, посмотрите! – я не успела войти в калитку, как ко мне бросилась Машутка, сияя от счастья. – У меня еще одно платье! А то, что порвали мальчишки, Акулина быстро починит!
– Какая красота… - восхищенно протянула я, разглядывая очередной наряд девочки. – А воротничок вообще выше всех похвал!