Шлейф сандала
Шрифт:
– Это еще почему? – я обработала ножницы спиртом и замерла, глядя на него.
– Потому что вы не особо похожи на любовницу князя.
– Ах, ну конечно… - иронически произнесла я, поднося расческу к его бороде. – Князья любят совершенно других женщин… Что ж, вы могли сказать ему, что у вас особенные предпочтения.
– Зачем я должен что-то говорить ему? – в голосе Давида появилась легкая хрипотца. – Я всегда имел безупречный вкус. В вашем случае это тому доказательство.
Все это конечно было волнительно, но
Борода князя не требовала какого-то особого ухода, поэтому мне хватило десяти минут, чтобы придать ей аккуратный вид. Капнув на ладони масла, я осторожно, мягко касаясь лица Давида, нанесла его на бороду, и это выглядело чувственной лаской, а не уходом после процедуры.
– Ваши руки… - тихо начал князь, но его прервали.
– Давид, к тебе приехал Мамука. Какие-то вести из Петербурга.
Я с любопытством посмотрела на пожилую женщину, одетую в красивое платье,туго стянутое по талии бархатным поясом. Она была немолода, но высокий рост, статность и гордая осанка скрадывали немалые годы. Глаза незнакомки были такими же пронзительными, как у Давида. Интересно, кто это?
– Иду, - князь поднялся, снимая простынь. Он посмотрел на меня и тихо сказал: - Благодарю вас, Елена Федоровна. У вас золотые руки.
Я ничего не ответила, ощущая на себе буравящий взгляд незнакомки. Холод, идущий от нее, был настолько ощутим, что хотелось поежиться.
Давид ушел, а она приблизилась ко мне и медленно обошла по кругу. Когда мы оказались напротив друг друга, женщина протянула мне кошель и сказала:
– Вот. Здесь оплата ваших услуг. Можете не пересчитывать, мы вас точно не обидели.
– Спасибо, - я взяла кошель, чувствуя, что это еще не все и, конечно же, не ошиблась.
– Наверное, мне еще нужно заплатить за то, что вы обслужили моего правнука? Сейчас я прикажу, чтобы принесли деньги.
– Не стоит. Это был мой подарок его сиятельству, - я кивнула Прошке, чтобы тот собрал инструменты. – Я потратила на князя всего лишь пару минут.
– Ой, ли? – язвительно поинтересовалась незнакомка. – Только вот мне почему-то кажется, что ваше знакомство длится не пару минут… Вы прикасались к моему Давиду так, словно между вами есть близость…
– Вы ошибаетесь, - я не собиралась слушать ее домыслы, тем более уже было понятно, чем они закончатся. – Прошу прощения, но мне пора. Еще раз благодарю за приглашение в ваш дом.
– Послушай, наглая девица, - она схватила меня за руку и резко дернула. – Я прожила уже больше века и уж поверь, могу понять, когда мужчина желает женщину. Но спешу предупредить тебя: Давида таким, как ты, не видать. Даже в виде любовника.
– Не для вашего Давида мой ландыш цвел, не под ним и завянет, - от злости у меня даже челюсть свело. – Не нужен мне мамкин пирожок. Прощайте.
Я вырвала руку из ее цепких пальцев, и мы с Прошкой вышли из прачечной.
________________________
*
НАШ ДАВА
Глава 53
Минодора, нахохлившись, сидела в экипаже и пыталась сфокусировать взгляд хоть на чем-нибудь. Но пока ей это плохо удавалось. Матушка что-то причитала, расположившись напротив, и от этих горестных стенаний у девушки начинала раскалываться голова.
– Да хватит уже! Будто преставился кто-то, ей Богу… - проворчала Минодора, заплетающимся языком. – Чего убиваться-то так?
– Молчи! Молчи, бесстыжая! – всхлипнула Степанида Пантелеймоновна. – Так опозорить! Уму непостижимо! Всё! Не быть свадьбе! Что я Василию Гавриловичу скажу?! Он ведь хороших вестей ждет!
– Скажите, что отказался жених… что ж его, силком под венец тащить? – Минодора икнула и растянула губы в довольной улыбке. – Пущай другую невесту ищут… А мы пока и без кавалеров обойдемся… Не велика потеря!
– Ежели батюшка узнает, что ты устроила, то так осерчает, что никого не помилует! Ни тебя, ни меня! – купчиха снова залилась горючими слезами. – Натворила дел! А расхлебывать кто будет? Я?!
– Нечего было мне этого Павлушу подсовывать! – зло воскликнула девушка, обмахиваясь веером. – Сказала: не люб он мне! Не пойду и все тут! И за других не силуйте! Мучители!
Степанида Пантелеймоновна охнула, хватаясь за сердце уже который раз за день.
– Ничего, батюшка с тобой поговорит, как приедет! Только ко мне за помощью не беги! Я и бровью не поведу!
– Обойдусь! – фыркнула Минодора, отворачиваясь. – Сама себе помощница!
После этого разговора до самого дома они ехали молча, лишь иногда это гнетущее молчание прерывали жалобные всхлипы Степаниды Пантелеймоновны.
Минодора поднялась к себе в комнату и упала на кровать, раскинув руки. Все плыло перед глазами, хотелось смеяться, и она, не выдержав, расхохоталась. Эх, хорошо… Пока батюшка домой вернется, много воды утечет… Она не заметила как уснула, довольно улыбаясь и причмокивая губами. Через минуту по комнате разлилось мягкое похрапывание, медленно превращаясь в звук хорошо отлаженного мотора…
Проснулась Минодора от жажды. Пить хотелось неимоверно и, поднявшись с кровати, она, покачиваясь, подошла к графину. Девушка поднесла его губам, жадно напилась, а потом вдруг услышала тихий голос:
– Минодора Васильевна! Минодора Васильевна-а-а!
Сначала она подумала, что ей показалось, но когда увидела в окне чью-то голову, всполошилась. Это еще кто?! В девичьи покои?! Через окно?!
– А ну, прочь! Иначе слуг позову! – рявкнула она, толкая незваного гостя. – Срамник!
И лишь в тот момент, когда Минодора увидела лицо мужчины, ее осенило: да это же сыщик!