Шляпа фокусника. Озорная школа творчества
Шрифт:
Я не говорю, что это так уж легко, но если вы хорошенько попрактикуетесь, то что-то непременно выйдет.
Вам вряд ли удастся продвинуться вперед, если вы будете высмеивать свои собственные предубеждения и навязчивые идеи.
34. Конверт и письмо
До того как я приступил к работе над «Невероятной перепиской Гриффина и Сабин», я никогда не думал, что такая обычная вещь,
Раньше я не замечал, что конверты чертовски изобретательно сделаны. Квадрат бумаги, превращенный в некое вместилище, возможно, по уровню изящества и уступает японским журавликам-оригами, но тем не менее вещь просто гениальная.
К сожалению, с моей точки зрения, широкое распространение в наше время электронной почты привело к тому, что люди с каждым годом опускают в почтовые ящики все меньше и меньше писем в традиционных конвертах. Однако, когда из почтового ящика достаешь красивый конверт, проделавший долгий путь, начинаешь ощущать в кончиках пальцев приятное покалывание.
Материалы: конверт, карта или какой-нибудь клочок бумаги с интересным изображением размером с большой конверт (в развернутом виде), карандаш, ножницы, линейка, клеящий карандаш, марки и старые журналы
Время: минимум час
Размер: это зависит от размера вашего развернутого конверта
Подберите небольшой по размеру конверт с подходящими пропорциями и разверните его.
Это будет вашим шаблоном. Положите его в развернутом виде сверху на вашу карту или бумагу с отпечатанным рисунком и обведите линией по краям. Затем вырежьте по этой линии. Отметьте линии сгиба, которые создадут передний четырехугольник. Загните края по этим линиям с боков и снизу, соедините, как положено для конверта, и склейте с помощью клеящего карандаша.
Теперь нужно выбрать, кому послать письмо. Это может быть кто-то, с кем вам очень хотелось бы восстановить отношения, которые по какой-то причине были прерваны, или близкий друг, с которым вы постоянно общаетесь по электронной почте (и именно поэтому еще ни разу не посылали ему обычного письма в конверте). От руки или на машинке (если бы вам удалось где-то достать старую пишущую машинку, это только добавило бы колорита вашему письму) напишите (или напечатайте) адрес того, кому вы пишете, сначала на тонком листке бумаги, потом вырежьте его и наклейте на лицевую сторону конверта. Осталось только приклеить какие-нибудь красивые марки.
Если вы любите писать письма, то вам легко будет справиться с этой задачей, но если вы в этом не сильны, просто заполните конверт небольшим коллажем из журнальных вырезок, которые образно передавали бы ваши мысли и чувства. Вы будете просто поражены, как много могут сказать такие картинки и насколько это будет точное попадание в цель!
А если вас тянет к особой экспансивности, то можете даже сделать конверт, отрезав часть от вашего собственного рисунка (или такими вырезками проиллюстрировать письмо).
Если вы не знаете никого, кому могли бы отправить такое письмо, то выход все равно есть: пошлите его самому себе! Я сам начинал с этого, и вы видите, до чего с течением времени докатился!
35. Рисовать, не задумываясь
Когда мне было 16 лет и я начал учиться в художественном училище, мне никак не удавалось нарисовать что-либо, соблюдая необходимые пропорции.
Большую часть времени в течение первого учебного семестра мы проводили в общем помещении — в студии, где имели счастье общаться с нашими замечательными наставниками. Но меня доводила до безумия моя неспособность одолеть основные принципы рисунка. Потом начались двухнедельные каникулы, во время которых, должен признаться, я вообще не брал в руки карандаш. Вернувшись в нашу студию, я предполагал, что меня ожидает второй круг моих прежних страданий. Но, как ни странно, на этот раз все пошло по-другому. Как только я взял в руки карандаш, то сразу же почувствовал, что моя рука работает по-иному, будто мои пальцы стали тверже. И по мере того как я рисовал, все больше проступало сходство с моделью, которая стояла передо мной. Я был в восторге, но в то же время и крайне удивлен. Как могло такое случиться? Разве что какая-то волшебная палочка прикоснулась ко мне в тот период, когда я бездельничал, наделив меня силой, чтобы я сумел сделать то, что раньше мне никак не удавалось?
Лишь спустя время я понял, что во всем этом не было какой-то особой магии. Просто за те две недели, пока я не работал, мой разум на досуге смог переварить и усвоить ту информацию, которую я получал на уроках наших замечательных преподавателей. Та часть моего мозга, которая усиленно старалась наладить координацию моей руки и глаз, наконец сдалась, предоставив моей центральной части (механизму, обеспечивающему равновесие между сердцем и животом) разбираться, как лучше решить данную задачу.
Процесс обучения рисунку не сводится к тому, чтобы изучить разработанные для этого методы. Здесь очень важно научиться правильно видеть: изображение на сетчатке глаза должно проходить через механизм интуитивного понимания природы объекта так, чтобы ваши пальцы знали, в какой момент вести карандаш вверх, вниз, влево или вправо.
Каждый, кому пришлось хотя бы раз собирать мебель из отдельных деталей, пользуясь инструкцией, переведенной с языка урду (Индия) на английский человеком, не знающим толком ни того, ни другого языка, страдающим от врожденной дислексии, тот хорошо знает, что такое паника. Я заметил, что стоит мне произнести слово «рисовать», как многих людей тут же охватывает подобное чувство полнейшей беспомощности. Для них рисование представляется не радостным путешествием в неизвестное вроде тех, что были описаны выше, а какой-то непреодолимой задачей. И на то есть основания. Дело в том, что в обычной школе на уроках рисования практически никогда не учат искусству смотреть и видеть. Просто слишком долго умение рисовать считалось доступным лишь для немногих избранных — людей, обладающих особым даром, которым предначертано учиться в специальных художественных училищах.
Такой страх я, конечно, не дерзаю побороть, скорее всего, он засел внутри со времен школьных уроков рисования, когда учили осваивать перспективу — уходящую вдаль дорогу с телеграфными столбами, а также рисунок с натуры, когда приходилось долго сидеть перед вазой с фруктами в надежде, что она каким-то таинственным образом перенесется на бумагу. Подобные уроки, основанные на принципе насилия над творческим началом, ни к чему не приводят. Вместо этого я предпочитаю идти по пути Шутника, побуждая своих учеников включать в процесс рисования элементы игры.