Шофер. Назад в СССР. Том 3
Шрифт:
Серый поглядел на меня свысока. Сжал губы в жутковатой гримасе.
— Мне все равно помирать, — сглотнул я, — так чего ж ты, не разрешишь мне напоследок нормально, по-человечески, до места моей гибели дойти?
— Ладно. Давай. Только быстрей, — отрывисто пролаял Серый.
Я отвернулся, запечатлел в памяти, где он держит надо мною пистолет. Потом стал трогать и без того завязанные шнурки. Руки медленно сползли с них к земле. В суховатом подлеске я нащупал то, ради чего и упал на этом месте — увесистую палку.
—
— Подожди. Еще не завязал.
— Быстрее!
Не успел Серый договорить, как я решился. Выскочил вверх, словно заряженная пружина. Развернулся, давая дубине разогнаться и наугад метя Матвею в висок. Раздался глухой стук дерева о человеческое тело, а следом за ним грянул гулкий хлопок выстрела.
Глава 13
В последний момент Матвей успел закрыться рукою. Удар пришелся ему в предплечье. От неожиданности Серый выстрелил. Пуля ушла куда-то вверх.
Палка переломилась. Кусок попал Матвею в лицо. Он не вскрикнул, только глухо замычал, отшатнулся, болтая головою.
Терять времени было нельзя, и я бросился на Серого. Нырнув ему под руки, сбил толчком плеча в солнечное сплетение. Воздух с хрипением вырвался из груди Серого, и мы рухнули на подстилку сухих листьев. Стали бороться между стволами деревьев.
— Падла! Убью! — Закричал Серый, едва успев чуть-чуть продышаться.
Наган он все еще сжимал в отброшенной куда-то за голову в руке. Пытаясь нацелить его в меня, Матвей напрягся, поднял руку.
— Лежать, — прошипел я сквозь зубы и схватил его за предплечье, сжал, не давая ему навестись.
Серый выстрелил во второй раз. Слышал я, как пуля с характерным звуком рикошета угодила куда-то в дерево.
Бороться с Матвеем сейчас было тяжело. Подстреленная дробью рука ныла. Я чувствовал, как под повязкой намокло, а сама она неправильно съехала вниз, к локтю. Стесняла движения.
В полной темноте было почти ничего не видать. Фонарик, что Серый потерял, когда я налетел на него, освещал кусок посадки где-то позади. Передо мною мелькал светло-серый калейдоскоп картинок: бледное Матвеево лицо, светлая его тельняшка, мельтешащие руки.
— Убью суку! — Процедил он.
Сидя на Сером, я подался чуть назад. Схватив вооружённую его руку, я пытаясь отделаться от другой, что вцепилась мне в ворот рубахи. Дернул что есть сил, затрещали пуговки, и рука его ушла куда-то в сторону. Тогда я напрягся и от души съездил Матвею по лицу правой. Он тут же обмяк.
— Это тебе за падлу, — проговорил я хрипловато. Потянулся было к его руке, чтобы забрать пистолет, но Серый быстро пришел в себя. Снова стал бороться, вцепившись мне в одежду.
— Это тебе… — натужно прохрипел я, — за суку!
Извернувшись, я ударил его по лицу второй раз. Правда, теперь вышло слабее из-за неудобного положения.
— Убью! —повторил он снова, но теперь
В следующий момент Серый потянулся за наганом второй рукой, захотел перехватить. Я вцепился ему в кисти, чтобы не дать этого сделать. Тогда мы перекатились боком. Почувствовал я, как наткнулся спиной на какую-то неудобную корягу.
Я собрал все свое внимание на пистолете, чтобы не дать Серому воспользоваться им снова, для этого поднял глаза кверху, к нашим рукам, что сплелись там в борьбе за оружие.
Когда что-то сильно ударило мне в челюсть, я не сразу понял, что произошло. Удар тупой болью прокатился по всей голове, отшиб на мгновение слух и зрение. Только осязание осталось при мне. И понимал я, что проигрываю в борьбе за наган.
Руки, горевшие от натуги, скользили, вдобавок, от пота. Серовские запястья выкручивались из моих пальцев.
Только когда я проморгался, то понял, что ударил меня Матвей лбом в подбородок. Это дало ему преимущество. Матвей перехватил ствол левой рукою и опустил, куда-то мне под живот. В последнее мгновение я схватился за теплый металл нагана.
— Убью… — Протянул сквозь зубы в последний раз, а потом хлопнул выстрел.
Маша не находила себе места. Прежде чем ее закинули домой на милицейской машине, рассказал ей Игорь, куда поедет. От его слов у нее засосало под ложечкой.
Хотела она, было поперечить Игорю, сказать, что не нужно ему бросаться снова в пекло. А вдруг, что выйдет не то? Вдруг случится беда? Однако при чужих мужиках, при милиционерах, не решилась она с ним спорить. Прошептала только Игорю на ушко, что против того, чтобы он ехал с ними.
— Да чего со мной случиться-то? — Шутливо ответил он, прижимая к себе Машу в тесном, наполненном людьми салоне уазика, — не дрейфь. Поеду с ними, а там глянем.
И хоть Маша понимала, почему она постеснялась, сейчас она жалела об этом. Сидя в маленькой комнатке за квадратным кухонным столиком, она думала об Игоре. Глядела на отрывной календарик, что висел на стенке.
Не сразу поняла она, что бабушка забыла оторвать страничку. Маша поднялась со своего места и с хрустом вырвала из календаря вчерашний день. Разминая шершавую желтоватую бумажечку в руках, села она на место.
Внезапно за двором кто-то посигналил.
— Маш, — встала бабушка со своей кровати, — слышь? Чего, нам, что ли, сигналят?
— Да! — Радостно воскликнула Машка, вскочив со стула, — то, небось, Игорь уже вернулся! Заехал ко мне рассказать, как все прошло!
Радостная, наплевав на свой неряшливый домашний халатик, побежала Машка на двор. Выскочив из низенького проходика хатки, застыла она на месте.
Это был не Игорь. Видела она сквозь жердочки низкого их забора, что стоит за двором белая волга. Ее кузов светлым пятном проступал в темноте, которую едва разгоняла уличная лампа.