Шоковая терапия
Шрифт:
– Да, он хороший парень, – согласно кивнула девушка. – Петя сейчас вообще не играет, у него проблемы… Только я тебе этого не говорила! – Она испуганно посмотрела на Никиту, округлив и без того больше серые глаза.
– Галя, я – могила! – прижав руку к груди, пообещал он. – А что за проблемы-то – не со здоровьем, надеюсь?
Галя зыркнула по сторонам, словно боясь, что в полупустом офисе их может кто-то подслушать.
– Нет, – ответила она, – не со здоровьем. С законом, – прошептала она.
– Да ты что?!
– Только, умоляю – ни
– Да за кого ты меня принимаешь?
Эх, девочка, какая же ты наивная! Окажись Никита журналистом, уже вечером эта «горячая» новость оказалась бы на первых полосах газет и в заставке всех информационных программ.
– Так что случилось-то? – продолжал выпытывать Никита.
– Человека он избил, представляешь? Когда я узнала, чуть не рухнула! Петя совсем не такой, он мирный, добрый… в общем, милый парень, а они говорят – избил!
– И кого же?
– Да не знаю, мужика какого-то… Тот его подрезал на шоссе, остановился, хотел разобраться, а Петька из машины выскочил – и как на него накинется! В общем, дядьку того увезли в Поленовский с травмами головы, сотрясением мозга и переломами, а Петю, разумеется, в милицию забрали.
– Вот это да! А как же ему удалось отмазаться?
– На самом деле, не удалось. Подписку о невыезде с него взяли. Как руководство клуба ни билось, в Швецию он не поехал, да и вообще, все его заграничные поездки сорвались. Парень, конечно, в шоке, но ничего тут не попишешь…
– Как же так вышло, что пресса ни о чем не пронюхала? – удивился Никита.
– Да как-как… Подмазали того, попросили этого… Беда в том, что такая ситуация надолго затянуться не может. Рано или поздно журналисты все равно пронюхают и начнут задаваться вопросом – почему Петр Аникеев не участвует в заграничных матчах? Сейчас начальство пытается уладить вопрос с пострадавшим, но это сложно: он в тяжелом состоянии, а родственники отказываются вести разговор о компенсации, пока мужик на поправку не пойдет!
– Да-а, – сокрушенно покачал головой Никита, – надо же, невезуха какая!
– И не говори! Так что Петьке карьеру могут здорово подпортить… Но ты никому…
– Обижаешь, Галочка! А что ты скажешь, если я приглашу тебя на кофе?
Девушка зарделась – от удовольствия, но еще больше от неожиданности. Галя Ивлева всегда относилась к своей внешности критически. Многие могли бы позавидовать ее пышным формам, большой мягкой груди, длинной русой косе и пухлым, свежим губам, не нуждавшимся в помаде. Однако Галя, сколько себя помнила, стеснялась своей полноты и «слишком» уж русского, круглого лица. Ей казалось, что ни один мужчина не посмотрит на нее с вожделением, как на тех худых красавиц, чьи фото печатают на обложках гламурных журналов.
Никите девушка понравилась, и он не мог не отблагодарить своего невольного информатора. Потом он уйдет, и они никогда больше не увидятся, но зато у нее останется приятная память об обеде… или об ужине… или… а, неважно!
Я не знала, что у Лицкявичуса в городе
Как я ни торопилась, все же опоздала – впрочем, как всегда. Дверь мне открыл Карпухин, сообщив, что все уже в сборе. Гостиная поражала воображение, как своими размерами, так и обстановкой: ничто в ней не напоминало жилое помещение. Скорее она походила на штаб-квартиру НАСА – вернее, на ее голливудскую версию. На противоположной от двери стене висела плазменная панель, занимая колоссальное количество места. Вдоль стен расположились длинные кожаные диваны, рядом с каждым из которых стояло по низенькому столику. В таком помещении вполне возможно проводить пресс-конференции, нужно лишь поставить на столики бутылки с минеральной водой!
– Ну, теперь можно начинать? – спросил Лицкявичус.
– Можно! – отозвалось одновременно несколько голосов.
– Отлично. В целом, насколько я понимаю, каждый из вас знаком с делом, которым мы сейчас занимаемся, – убийством Геннадия Рубина. Возможно, вы не знаете только о последних событиях. Итак… Агния, – он кивнул в мою сторону, – прокатилась в Москву и выяснила, что медсестра Ольга Малинина, единственная свидетельница по делу, бесследно исчезла. Мы предполагаем, что она случайно вляпалась в квартирную аферу, и сейчас над этим работает один столичный следователь. Я правильно понимаю, Артем Иванович?
Майор молча кивнул.
– Далее. В «Сосновом раю» произошел неприятный инцидент, во время которого известный актер Артур Степанов устроил дебош, избил медбрата и едва не покалечил Леонида. К счастью, ему удалось скрутить парня и «оприходовать» его раньше, чем пострадали другие люди.
Вглядевшись в Кадреску пристальнее, я и в самом деле заметила на его лице то, что поначалу приняла за причудливую тень – довольно-таки приличных размеров синяк на виске.
– Ты – наш герой! – усмехнулся Никита, глядя на Леонида. – Просто Зорро какой-то!
Патологоанатом скроил «козью морду» и отвернулся к окну.
– В добытых с большим трудом пробах крови и мочи Степанова обнаружены следы кокаина. Мы не обратили бы на это внимания, если бы не предыдущий случай, закончившийся, к сожалению, смертью человека: похоже, в «Сосновом раю» подобные вспышки ярости у «гостей» становятся доброй традицией, и, как мне кажется, пришла пора выяснить, что же там все-таки происходит.
– Вы думаете, кто-то снабжает знаменитостей наркотиками прямо в клинике, чтобы они могли вести привычный образ жизни и ни в чем себе не отказывать? – поинтересовался Никита.