Шотландский рыцарь
Шрифт:
– Так, значит, мне предстоит беседа с королем с глазу на глаз?
– Мы поедем туда вместе. Если повезет, успеем обернуться всего за два дня.
Тор отошел к доскам, поднятым наверх с помощью ручной лебедки, и вытащил из кучи одну из них.
– По-твоему, это разумно? Покинуть замок на целых два дня и оставить женщин одних?
– Мы прикажем удвоить число караульных на стенах и в Данблейне, и в Ранкоффе. А женщинам запретим выходить за пределы крепостной стены до нашего возвращения.
– Представляю, как они все обрадуются! – Тор развернулся на месте
– Меня это не волнует. Когда речь идет о таких серьезных вещах, от них требуется беспрекословное повиновение, и они отлично это понимают.
Манро говорил правду. Когда Тор только появился в замке, он сгоряча решил, что его отец – тряпка и подкаблучник и что Элен вертит им, как захочет. Уж слишком покорно и безропотно Манро выполнял все прихоти своенравной, взбалмошной супруги. Но мало-помалу становилось понятно, что Элен позволено проявлять свой норов только в тех случаях, до которых Манро нет дела. Ситуация в корне менялась, если речь шла о серьезных делах, тогда муж сам принимал все решения, а жена беспрекословно их выполняла. Похоже, Элен отлично знала пределы допустимого и никогда их не превышала.
– А что мы им скажем? – Тор, кряхтя, опустил на место свой конец доски. – Анна сочтет себя оскорбленной, если только узнает, что отец был так близко и не соизволил повидаться с ней. Представляешь, что она устроит, когда я расскажу о нашей встрече? Она не просто сочтет себя оскорбленной, она будет рвать и метать от ярости.
И все же Тор не считал разумным заранее раскрывать ей цель предстоящей поездки.
– Я тоже не понимаю, почему Роберт не желает с ней встречаться, но его воля для меня закон. – Манро со стуком опустил свой конец доски. – Я скажу Анне, что на юге были замечены какие-то подозрительные личности и нам нужно это проверить. Ну а Элен, конечно, будет знать всю правду.
Тор согласно кивнул. Его поражала та атмосфера доверия, что царила в этой семье. У себя на родине, когда он жил с матерью и отчимом, ни о чем подобном не могло быть и речи. Хенна и ее муж доверяли друг другу ровно настолько, насколько их вынуждала к этому совместная жизнь. И Тор снова вспомнил о тех словах, что так поразили его в первую встречу с Манро. Тогда он сказал, что Хенна никогда не сообщала ему о рождении сына.
Когда Тор был мальчишкой и пытался узнать у матери что-нибудь о своем отце, она раз и навсегда отбила у него охоту к расспросам, сказав, что Манро Форрест не соизволил ответить ни на одно из ее посланий. Тор сам видел, как мать постоянно обманывала его отчима. А что, если она с такой же легкостью обманула и его, Тора?
Тор снова отправился за доской. На чердаке было жарко, и обильный пот струился по спине, впитываясь в пояс его грубых кожаных штанов. Мысль о том, что он был обманут собственной матерью, совершенно не радовала Тора. Он не хотел развенчивать образ единственного близкого ему человека, но и не желал оставаться идиотом. Его отец добился встречи с королем Шотландии. Ради того, чтобы Тор мог жениться на Анне, он рисковал своей дружбой с Робертом Брюсом и готов был подвергнуться опале. Разве Хенна способна была на такой отчаянный шаг ради своего сына?
Тор выдернул из кучи еще одну доску.
– Ты ведь ничего не знал обо мне все эти годы, не так ли? – спросил он, глядя на отца с противоположного конца просторного чердака. – Ты не получал ни писем, ни каких-то других известий?..
Манро поймал свободный конец доски и ответил:
– Нет, не получал. Да я ведь говорил тебе об этом. Она ничего не сообщала. А почему ты снова об этом спросил?
Тор промолчал, отрицательно покачав головой, и погрузился в свои мысли.
Манро хватило такта не настаивать на ответе. Тоже помолчав, он сказал:
– По-моему, нам не следует тянуть с поездкой. Роберт недолго пробудет в том замке и вернется на границу. Мы отправимся послезавтра.
Тор кивнул в знак согласия и пошел за очередной доской. Он не мог ничего ответить, потому что в глазах у него стояли слезы.
Конечно, во всем была виновата густая пыль от Досок, висевшая в воздухе, а не его невеселые мысли!
– Ты тоже считаешь, что убийцы перекочевали на юг? – спросила Анна. С помощью булавок она подгоняла на Джудит платье с одного бока, а Элен с другого. Девочек не часто баловали обновками, и во время примерки они так крутились и вертелись, что работать приходилось как можно быстрее.
Элен внезапно объявила о своем решении сшить дочкам новые наряды, однако объяснять, почему ей пришла в голову такая мысль, не стала. Анна подозревала, что она исподволь начинает готовиться к ее свадьбе, хотя они еще не получили согласия короля – да и от самой Анны, по сути, тоже. Элен всегда отличалась предусмотрительностью. Она не поднимала лишнего шума и не заводила разговоров о свадьбе, так как знала, что этим только разозлит свою подопечную. Она готовилась потихоньку – вроде бы так, на всякий случай. А вдруг свадьба все-таки состоится?
– Упаси меня Бог пожелать кому-то другому встречи с этим чудовищем, но в то же время, – Элен говорила невнятно из-за того, что рот у нее был полон булавок, – у меня станет легче на душе, если я узнаю, что он убрался из наших мест.
– Да, я тоже была бы рада это узнать. Наверное, Манро с Тором сумеют выяснить все достаточно быстро и скоро вернутся. Как ты считаешь? – Джудит поежилась, и Анна резко дернула ее за руку, призывая стоять неподвижно. – Ну, егоза, потерпи еще две минуты, и мы тебя отпустим!
– Чем скорее они вернутся, тем лучше, но я не стану тревожиться даже в том случае, если они задержатся. Ты ведь знаешь, в пути может случиться что угодно: обвал в горах, буря и град или встреча со старыми товарищами по оружию…
– И с бочонком эля, – добавила Анна. Обе рассмеялись.
– Тор и Манро успели подружиться, – осторожно заметила Анна. – Ты согласна?
– Ну скоро вы? – захныкала Джудит. – Я больше не могу, мне надо посикать!
– Джудит Мария! – Элен окинула девочку строгим взором. – Что за выражения я слышу от приличной дамы?