Шоу Девочек
Шрифт:
Бенедек знал Итана семнадцать лет. Тот вел развлекательную колонку в "Нью-Йорк Пост", в которой обозревал фильмы, спектакли, ночные клубы и рестораны. Он также являлся ведущим ночного ток-шоу на местном кабельном телевиденье, где брал интервью у знаменитостей и светских звезд.
Кольер был на шесть лет старше Бенедека, и представлял собой образчик очень эффектного гомосексуалиста, который гордился своим положением в газете, несмотря на репутацию человека, уделяющего больше внимания различным сенсациям,
– Алло, - произнес голос Кольера, - это Итан Кольер. В данный момент я занят и не могу подойти к телефону. Если я дома, и, если вам повезет, я отвечу, прежде чем вы повесите трубку. Если нет, то я либо ушел, либо вы мне не понравились. Спасибо за звонок.
– Возьми трубку, старый педик, - усмехнулся Бенедек.
– Уолтер! Мой друг! Как дела?
– Держусь. Как ты?
Бенедек нарисовал в воображении модного худого седовласого мужчину, свернувшегося на диване персикового цвета, читающего последний роман Джеки Коллинз.
– Я веду очень продуктивную жизнь, Уолтер, - сказал он мягким, женственным голосом, - не волнуйся. Извини, последний раз мы общались несколько месяцев назад. Я как раз собирался позвонить, чтобы выразить свои соболезнования. Сожалею насчет твоей сестры, Уолтер.
– Спасибо, Итан. Я ценю это.
– Ты держишься, мой друг?
Бенедек поморщился, прекрасно зная, что имеет в виду его собеседник.
– Я держусь, Итан. Можно спросить тебя о кое-чем?
– О чем хочешь, дорогой.
– Ты когда-нибудь слышал о месте под названием "Миднайт Клаб"?
– Конечно. Кто о нем не слышал?
– Что ты можешь рассказать мне о нем?
– Ну. Это определенно не для широкой публики. Это для тех, кто предпочитает... о, я полагаю, немного более мрачные, чем обычно, развлечения. Он дорогой. Место забронировать непросто. Если честно, Уолтер, это не совсем твой стиль. А почему ты спрашиваешь?
– Мне нужно попасть туда сегодня вечером.
– О, господи, Уолтер. Ты расширяешь свой горизонт?
– Можешь считать так.
– А что ты хочешь от меня?
– Мне нужно попасть туда. Сегодня вечером. Ты можешь помочь мне?
– Ну, не уверен. Когда ты хочешь пойти?
– Пораньше вечером.
Бенедек услышал, как его собеседник задумчиво цыкнул зубом.
– Я посмотрю, что можно сделать. Могу я позвонить тебе через пару часов?
– Конечно. Я буду очень благодарен, Итан.
– Пустяки, - Кольер сделал паузу.
– Ты уверен, что у тебя все в порядке, Уолтер?
– У меня все отлично.
– Хорошо. Поговорим позже.
– Спасибо.
Когда Бенедек повесил трубку, он улыбнулся. Это была его первая настоящая улыбка за весь день.
* * *
Дэйви ощущал себя подвешенным в красноватом тумане; он потерял чувство времени и места. Он смутно осознавал собственный голос:
– ...снова истекаю
– но не мог сказать, прокричал он эти слова или прошептал.
Когда туман начал рассеиваться, он почувствовал себя так, словно очнулся от тяжелого сна, наполненного видениями. Улыбающееся лицо с глазами, прикрытыми веками, парило на несколько дюймов выше его собственного.
– Мне пора возвращаться на работу, Дэйви, - тихо сказала Аня.
– Можешь отдохнуть. Сегодня вечером мне не надо в клуб, так что я буду дома к девяти. Можешь остаться здесь до этого времени, если хочешь, или можешь вернуться к нему. Но будь к девяти здесь.
Дэйви поднял голову и посмотрел, как она пересекает комнату. Аня уже полностью оделась и застегивала пальто. Он попытался говорить, но не мог вымолвить и слова; получилось только выдохнуть.
– Запомни, - сказала она, поворачиваясь к нему у двери, - очень важно, чтобы мы встретились сегодня вечером. У нас будет целая ночь, Дэйви, - добавила она с неспешной улыбкой.
После чего повернулась и ушла.
Простыня под ним казалась липкой. Он сел на край кровати и посмотрел на себя. Крови не было, но он чувствовал знакомое ощущение укуса. Наверное, она, все подчистила, как мать, моющая ребенка. На самом деле, она вела себя странно по-матерински и в других отношениях. Ее поцелуй перед уходом являлся легким прикосновением губ, в то время, как ее рука нежно лежала на его груди, будто она укладывала его в постель.
Окно спальни было открыто, и туманный дневной свет проникал сквозь узкое пространство между шторками. Тусклое освещение комнаты странно успокаивало.
Живот Дэйви внезапно сжался, он обхватил себя руками и сильно рыгнул. Впустую.
Он не мог вспомнить, когда в последний раз ел, но мысль о еде вызывала отвращение. Он положил руку на тумбочку, чтобы встать. Прежде чем сделать шаг, Оуэн заметил толстую книгу с черной обложкой, похожую на фотоальбом. Заинтересовавшись, он включил прикроватную лампу и наугад открыл книгу.
В пластиковый кармашек была вставлена газетная вырезка. Заголовок гласил: "ТАНЦОВЩИЦА СТОИТ ЦЕНЫ ЗА ВХОД". Это оказался обзор ночного клуба в Новом Орлеане, где Аня, очевидно, работала раньше. Критик высоко оценивал ее выступление. Но бумага выглядела слегка пожелтевшей.
Дэйви посмотрел на верхнюю часть страницы и увидел дату: 2 декабря 1962 года. На прикрепленной странице красовалась фотография Ани на сцене в темном боди. На фотке она выглядела ни на каплю не моложе, чем сейчас.
Нахмурившись, Дэйви перелистнул пару плотных страниц. Еще одна статья и еще одна фотография из чикагской газеты от 8 июня 1956 года.
Дэйви медленно выдохнул, снова опустившись на кровать. Это не могла быть та же самая Аня...
Он перевернул другую страницу, ближе к началу альбома. Еще одна статья. Сан-Франциско, 12 мая 1949 года. От времени страница приобрела желтый цвет испорченных фруктов.