Схождение во ад
Шрифт:
– Подвал мне может пригодиться, - прозвучало непреклонно.
– Так что барахло придется вывезти.
Миша почувствовал, что лишается замечательного складского помещения, что удручило его всерьез.
– Хорошо, за подвал буду платить отдельно...
– Обсудим данный вопрос, после того, как помещение будет очищено, - отрезал американец арийского происхождения и направился вверх по лестнице, ведущей на его территорию.
Мише оставалось только скрипнуть зубами, выражая немое негодование. К тому же, он просто терялся в догадках, каким образом вывезти сегодня ночью из
К прилавку магазина он вернулся в состоянии взвинченной озлобленности, с ходу послав куда подальше одну из офицерских жен, принесшую обменять купленный ею накануне дефектный магнитофон.
– Ну, сука, достали!
– высказался он в сторону двери, куда шмыгнула перепуганная его агрессивными матюгами клиентка.
– Вот ведь народ, бля!
– И - запустил "говорящим зеркалом", откликнувшимся на вибрации гневного его голоса елейным признанием в любви, - в стену, осыпавшуюся ветхой штукатуркой.
БЕРЛИН. ПОСОЛЬСТВО РОССИИ
Декабрьским утром в российском посольстве, расположенном на просторной Унтер ден Линден, выходящей к желтым колоннам Бранденбургских ворот, появился ничем не примечательный человек в дубленке и в шерстяной кепочке; миновал очередь, сидевшую в приемной в ожидании нотариальных заверений различного рода документов, и спросил у девочки-секретарши, каким образом он мог бы встретиться с начальником службы безопасности данного учреждения.
– По какому вопросу?
– спросила девочка.
– По крайне серьезному, - ответил посетитель.
Девочка сняла телефонную трубку, и через пару минут в приемную вошел необходимый человек, сухо осведомившийся - чем, собственно, может служить...
– Надо поговорить, - ответил посетитель неопределенно, после чего был препровожден в отдельный кабинет.
Там, водрузившись в кресло за канцелярским столом, ответственное за посольскую безопасность лицо, изрекло:
– Слушаю!
Однако выслушать ничего конкретного чиновнику не довелось, ибо, даже не удосужившись кепочку с головы снять, или же дубленочку расстегнуть, неизвестный намекнул, что поговорить ему необходимо с лицами, ответственными за деликатные стороны дипломатической деятельности, после чего, несколько секунд посвятив напряженному раздумью, позвонил начальник в ведомые ему инстанции, откуда явился сухонький лысенький человек, которому незамедлительно командное кресло за столом было предоставлено.
Но и с лысеньким ничего не стал обсуждать посетитель, а, положив на стол конверт без каких-либо надписей, произнес:
– Ознакомьтесь.
И, не попрощавшись, вышел.
Дипломатические сотрудники синхронно перевели взгляды с конверта на опустевший стул. На его кожаной подушке, обрамленной головками обшивочных гвоздей, виднелась отчетливая вмятина, оставленная ягодицами неизвестного посетителя...
А посетителем же был псевдо-агент бывшего полковника Трепетова - Виктор.
Виктор не хотел платить умопомрачительную сумму взятки разложенной коррупцией разведке, рассудив: после его заявления, которое прочтет, наверняка, не один начальник российских спецслужб, возникнет закономерный скандал. И уж что-что, но его, Виктора, после такого скандала, никто никаким немцам никогда не сдаст. Скорее всего, его попросту постараются забыть, тем более, какую ценность он собой представляет? Нулевую. Вони же от него...
"Насрем в большой вентилятор!" - решил он дерзко и мстительно.
Профессионал Трепетов совершил ошибку, не разъяснив дилетанту, насколько рискованным мог оказаться подобный ход: угоди заявление Виктора в руки информатора германской разведки, или к мерзавцу, искушенному, как на чужих костях делать карьеру и деньги, кровью бы оплатилась каждая строка написанная, но в данном случае сработал принцип везения, и уже вечером в Москве данное заявление внимательно прочитали, приняв по нему мгновенное оперативное решение...
Вслух - сопровожденное матерным генеральским комментарием, относящимся к личности изменника Трепетова.
Конец же комментария был таков:
– Когда это... "Мерседес" через Шперенберг будут отправлять, то... багажник там просторный, да?.. Но - чтоб не обделал, отвечаешь!
АЛЕКСЕЙ ТРЕПЕТОВ
Сквозь сонное забытье Трепетов расслышал шорох раскрывшейся двери, глухое фарфоровое звяканье посуды и, приоткрыв в истоме глаза, увидел коридорного.
Не глядя в его сторону, тот поставил на бюро поднос с завтраком и вежливым молчаливым призраком скользнул обратно к двери.
Это утреннее пробуждение Трепетов наконец-то воспринял как явь, он уже несколько раз просыпался нынешней ночью, словно в бреду постигая, что снова находится в Европе, а не в Гималаях, куда улетал развеяться на неделю, и виделся ему сон: луга в разноцветье диких цветов, теплый медовый воздух, напоенный пыльцой, тишина легкого ветра, птичий щебет в высокой пушистой хвое кедров, стволы их, розово и округло убегающие в синь неба, отбеленную сахарными головами вершин на горизонте. Безвременье созерцания чуда.
Вечера он проводил в подвале ресторанчика, за пологом из цветочных гирлянд с томным запахом жасмина, где душно тлели палочки благовоний и дымились на черных тумбах столов горячие пиалы с местным целебным чаем, - душистым, терпким и солнечным.
Но вот экзотическая сказка позади и вновь он в зимней серой Германии...
Встав с кровати, поднял жалюзи на окне.
За толстым оконном стеклом стоял лес, окруживший аквариум отеля: вековые сосны в смерзшейся пене снега, чья чащоба тянулась к робкой просини горизонта, где дотлевали редкие звезды и сквозь длинную рваную брешь восхода косым пучком исходили застывшие лучи.
Он намеренно остановился в этом предназначенном скорее для лыжников отеле, расположенном в отдалении от Берлина, ибо последнее время мучило его какое-то неосознанное беспокойство. Виктор явно затягивал с выплатой денег, ссылаясь на недобросовестность кредиторов, что рождало подозрения: а не способен ли подопечный выкинуть какой-либо трюк? Но какой?..
Данные банковского счета, куда деньги должны перевестись, Трепетов отослал ему по факсу, решив исключить всякие очные контакты, и на всякий случай обронил, что находится в Венгрии, откуда и будет держать связь.