Шпион судьбу не выбирает
Шрифт:
— Все, казалось бы, знаю и видел, — ковыряя в зубах и сытно отрыгивая, произнес чин после того, как «Странница» накормила его ужином, — но чтобы ракетное топливо вместо водки употреблять, — встречаю впервые… Это пойло употребишь, так не то что в Токио — на том свете окажешься! И чего это твоего Васю повело на окислитель? Может, водка его уже не берет и решил он испробовать чего-нибудь позабористее… Ты уж к нему присмотрись — не алкоголик ли он…
— А откуда вам известно, что Вася хотел окислитель похитить? — невзначай спросила «Странница».
— А кому ж, как не мне, про это знать? — удивился милиционер. — Особисты своей камерой предварительного заключения еще не обзавелись, вот и доставили его ко мне в отдел. Работают там с ним сейчас два майора из военной контрразведки. Только крепкий он орешек — на все вопросы отвечает одно: хотел узнать, правду ли люди говорят, что ракетное топливо крепче водки. Короче, не сознается, что работал по заданию вражеской разведки… А особисты его в этом и подозревают. Но ничего, те майоры — ребята упертые, к утру расколют твоего Васю, помяни мои слова…
— Я вам, Леонтий Алексеевич, вот что скажу. «Странница» те слова не то что помянула, она их восприняла как руководство к действию. Лаской обволокла милицейского начальника, напоила, не забыв снотворное в водку подмешать, уложила у себя спать, чего, кстати, раньше никогда не делала, а наутро ее и след простыл… И поныне ищут, фотографии показывают всем новоиспеченным операм, да толку-то… Давно уж нет ее в Союзе! Только вот кому это докажешь?!
— Олег Юрьевич, прости, что нарушаю твое живописание, но один вопрос задать обязан… Почему ты все время повторяешь «Странница», «Странница»? У нее что? Анкетные данные отсутствовали?
— Да в том-то все и дело, Леонтий Алексеевич, что все те анкетные данные, которые она приобретала по пути следования к особо режимному объекту, на поверку оказались «липой», они принадлежали другим людям…
— То есть?
— Это — отдельная глава в повести… Майкопский горотдел забрал дело у «особняков» в свое производство, и начали мы искать, откуда же к нам пожаловала эта раскрасавица — зубной врач? Сразу скажу, дошли мы только до Херсона, там ее следы теряются…
В общем так. В поселок Красногвардейский она прибыла из города Николаев, имея на руках паспорт на имя Коваленко Оксаны Гавриловны. Проверили ее по Николаеву. Оказалось, паспорт с указанными анкетными данными был выписан и принадлежал скончавшейся скоропостижно от ураганного рака легких медсестре областной больницы…
«Странница» и покойная имели внешнее сходство, так что объекту фотографию даже переклеивать в паспорте не пришлось… Но как паспорт оказался в руках злоумышленницы? Вот это был вопрос вопросов для нас!
— То есть не злоумышленницы, а шпиона-нелегала, выражаясь нашим языком! — нетерпеливо отреагировал Карпов.
— Не могу с вами согласиться, товарищ генерал… Не шпионки, а всего лишь злоумышленницы на тот момент, ведь ее никто к уголовной ответственности не привлекал, и судима она не была, так что я не в праве назвать ее шпионкой… Хотя по существу я с вами согласен!
— Ну, продолжай, ортодокс!
— Выяснилась интересная подробность. Незадолго до кончины Коваленко в городской ЗАГС Николаева на должность делопроизводителя устроилась некто Порохня Лилия Григорьевна.
Поиски продолжили. И вы знаете, открылись такие заоблачные перспективы, что позволяют мне без вынесения судебного вердикта по поводу этой Коваленко-Порохни согласиться с вашим определением: мы встретились с живым разведчиком-нелегалом в женском облике. Я подчеркиваю — в женском, ибо, когда говорят о разведчиках-нелегалах, по традиции имеют в виду только мужчин…
— Так-так, не отвлекайся, Олег Юрьевич! Как паспорт Коваленко попал к Лилии Григорьевне Порохне?
— А просто. В круг служебных обязанностей Лилии Порохни входило составление актов и уничтожение паспортов умерших людей, вот она и присмотрела себе паспорт Коваленко… К тому же «Странница» имела среднее медицинское образование, поэтому вполне могла сойти за покойную. Сразу стало ясно, что дальше искать — только время терять!
— Ну, а объективные данные, свидетельствующие, что «Коваленко-Порохня» — агент-нелегал, были получены?
— Пожалуй, основными доказательствами ее принадлежности к спецслужбам противника явились три обстоятельства.
Первое. Она пыталась добыть совершенно секретный окислитель. Как вы помните, он в то время очень интересовал спецслужбы главного противника. Ведь по химическому составу окислителя специалистам легко было определить класс ракет, то есть оперативно-тактического или стратегического они назначения…
Второе. Знание английского языка…
— Это что-то новое! — заерзал в кресле Карпов.
— Да-да, накануне ее приезда в город Николаев она, оказывается, некоторое время преподавала английский язык в школе села Цапотеньки Николаевской области. Вы же понимаете, ну кто пойдет в такую глушь преподавать английский язык? Заметьте, не математику, не украинский язык, а…
Очевидно, что после заброски в Союз ей надо было пройти минимальную натурализацию — вжиться в среду, присмотреться, чтобы спокойнее выдавать себя за уроженку Украины. Украинским языком она владела свободно, как, впрочем, и русским… Кроме того, ей надо было обзавестись настоящими документами, сменив те, что были изготовлены в Лэнгли, ну, свидетельство о рождении, паспорт, трудовую книжку…
Кстати, выяснилось, что в Лэнгли, как это ни покажется странным, не умеют фабриковать комсомольские билеты — во всех анкетах «Странница» аккуратно указывала, что в рядах ВЛКСМ не состояла… А может, просто осторожничала, ведь комсомольские билеты — документы строгой отчетности, мало ли, устроят проверку, когда и где вступала, кто рекомендовал и так далее. В общем, комсомольского билета у нашего объекта не было…
— Если верна твоя версия, значит, ее завербовали в украинской диаспоре Канады или США, в среде выходцев с Западной Украины… Ну, а Вася?