Шпион
Шрифт:
— Следствие не мое дело, мистер Белл. Знаю только, что мой Корпус 44 нуждается в сообразительном человеке, который бы обеспечил его безопасность.
— Но ведь флот расследует…
Фальконер перебил, саркастически фыркнув:
— Флот все еще изучает отчеты о том, как линкор «Майами» затонул у берегов Гаваны в 1898 году.
— Тогда секретная служба…
— Секретная служба по горло занята защитой валюты и президента Рузвельта от умалишенных вроде того, что застрел Маккинли. А Министерству юстиции требуются годы, чтобы создать национальное бюро расследований. Наш корабль не может ждать! Черт возьми, Белл, Корпус 44 нуждается в оснастке,
К этому времени Белл понимал, что особый инспектор по стрельбе в цель — человек увлекающийся и способный ошибаться. Но истинно верующий.
— Как евангелист, — сказал он, — Герой Сантьяго побьет Билли Санди. [22]
— Виновен, — признался Фальконер с улыбкой опытного спорщика. — Как вы думаете, Джо Ван Дорн разрешит вам заняться этой работой?
Белл посмотрел на каркас Корпуса 44, поднимающийся над стапелем. В эту минуту громкий свисток возвестил начало рабочего дня на верфи. Загремели паровые краны. Сотни, потом тысячи людей поднялись на строящийся корабль. Через несколько минут, как стая светлячков, полетели раскаленные заклепки и корабль загремел от грохота молотов. Это зрелище, эти звуки заставили Белла вспомнить, как Аласдер Макдональд горевал о своем покойном друге Чаде Гордоне: «Ужасная катастрофа. Шестеро парней сгорели заживо: Чад и пятеро его рабочих».
22
Уильям Эшли «Билли» Санди (1862–1935) — американский бейсболист, ставший в первые десятилетия 20 века самым популярным проповедником-евангелистом.
И, словно падающая звезда унесла последние остатки ночной темноты, Исаак Белл увидел, каким будет могучий дредноут — гордость живых и памятник погибшим.
— Будет странно, если Джо Ван Дорн не прикажет мне этим заняться. А если не прикажет, я займусь сам.
БРОНИРОВАННЫЕ ГРОБЫ
15
21 апреля 1908 года
Нью-Йорк
Шпион пригласил немца Ганса в Нью-Йорк, в подвал под рестораном «Биргартен» на углу Второй авеню и Пятидесятой улицы. В холодный ручей, протекающий через подвал, были наполовину погружены бочки с вином. Каменные стены отражали мелодичное журчание текущей воды. Они сидели лицом к лицу за круглым деревянным столом, освещенным единственной лампой.
— Мы планируем будущее, в котором есть не только горящие остатки пасторального Манхэттена, — заметил шпион, оценивая реакцию Ганса.
Немец, который как будто нанес немалый ущерб запасам рейнского вина, казался более мрачным, чем обычно. Вопрос в том, может ли он еще быть полезен или чересчур пропитался вином и угрызениями совести.
— Mein Freund! — Шпион смерил Ганса повелительным взглядом. — Вы готовы продолжать службу Фатерлянду?
Немец заметно распрямился.
— Конечно.
Шпион скрыл улыбку облегчения. Если внимательно прислушаться, можно по-прежнему услышать, как Ганса щелкает каблуками, словно марионетка.
— Мне кажется, у вас большой опыт работы на верфи?
— «Нептун Шиффварфт унд Машиненфабрик», — гордо ответил Ганс, очевидно, польщенный тем, что шпион это помнит. — В Ростоке. На самой современной верфи.
— Американская «самая современная верфь» — в Камдене, Нью-Джерси. Думаю, вам следует отправиться в Камден. Вы быстро освоитесь в этом городе. У меня можете получить все, в чем нуждаетесь: деньги, взрывчатку, поддельное удостоверение личности, пропуск на верфь.
— Зачем, mein Herr?
— Чтобы отправить послание американскому конгрессу. Пусть в конгрессе задумаются: может, их флот не годится для нынешних времен.
— Не понимаю.
— Американцы собираются спустить на воду первый корабль, вооруженный орудиями одного калибра.
— «Мичиган». Да, я читал в газетах.
— С вашим опытом вы понимаете, что успешный спуск с земли на воду шестнадцатитысячетонного корпуса требует уравновешивания трех мощных сил: тяготения, натяжения при движении по стапелю и особой плавучести кормы. Верно?
— Да, mein Herr.
— Несколько секунд в начале спуска, когда придут в движение киль и трюмные блоки, а последние опоры отпадут, корабль удерживают только стенки дока.
— Это так.
— И я спрашиваю вас, может ли стратегически расположенный заряд динамита, взорванный точно в нужный момент, когда корабль начинает скользить по стапелю, разрушить этот стапель и опрокинуть «Мичиган» на землю, вместо того чтобы он спустился в воду?
Глаза Ганса загорелись от такой возможности.
Шпион позволил немцу мысленно увидеть сокрушающее падение шестнадцатитысячетонного корпуса, валящегося набок. Потом сказал:
— Вид лежащего на боку пятисотфутового дредноута произведет впечатление на флот Соединенных Штатов. И окончательно уничтожит репутацию флота в конгрессе, который и так неохотно отпускает деньги на строительство новых кораблей.
— Да, mein Herr.
— Сделайте это.
Командор Томми Томпсон внимательно слушал, как Брайан О'Ши, Глазник, излагает план посылки его партнеров из Хип Синг в Сан-Франциско, когда в салун на Тридцать девятой улице вбежал мальчишка с запиской от Ледяного Уикса.
Командор прочел записку.
— Он предлагает убить ван дорна.
— Случайно не говорит, как именно?
— Наверно, все еще обдумывает, — рассмеялся Томми и передал записку Глазнику.
«Необычно, — подумал он. — Мы возобновили свое прежнее партнерство». Глазник заходил не часто. Это был всего лишь третий его визит после тех пяти тысяч долларов. И он не требовал своей доли — удивительно! Напротив, Глазник дал Томми взаймы, чтобы под узлом надземной железной дороги на Пятьдесят третьей улице открыть новое игровое заведение, и оно уже приносило хороший доход. Если добавить сделку с Хип Синг, дела идут хорошо. К тому же, разговаривая с Глазником, Томми обнаружил, что доверяет ему. Конечно, господь свидетель, не свою жизнь. Даже за все его деньги. Но он доверяет здравомыслию Глазника, как в прошлом, когда они были мальчишками.
— Как думаешь? — спросил он. — Можно ему поручить это?
О'Ши пригладил усики. Сунул большой палец под жилет. Посидел неподвижно, как каменный, вытянув ноги, зарыв каблуки в опилки, а когда заговорил — смотрел на них, как будто обращался к своим модным туфлям.
— Уикс устал прятаться. Хочет вернуться домой из своего убежища. Оно, вероятно, в Бруклине. Но он боится, что ты его убьешь.
— Боится, что я убью его по твоему приказу, — язвительно поправил Томми. — А ты прикажешь.