Шрам
Шрифт:
– Да. Расскажу все на месте. Жду через час в гараже, – отчеканил он и отключился.
Приведя себя в порядок и собравшись, я направился в логово, по дороге размышляя о причинах такой спешки. Большая оплата? Несложная работа? Что могло заставить Пастыря поступиться собственными принципами?
Джим уже ждал меня в гараже.
– Что за спешка? – спросил я, желая поскорее узнать, чего же стоит ждать от сегодняшнего дня.
– Работа срочная, – ответил Джим. – Едем только мы.
– Только мы? – вот уж, действительно, было странно. Грешники никогда не покидали города в неполном составе.
–
– Вчера вечером город покинул караван, и направился на юг. Наш заказчик хочет, чтобы мы доставили в него небольшой, но ценный груз, который он не успел им передать вовремя.
– Курьерская работа? – этот день становился все более странным. – Я думал, мы таким не занимаемся.
– Да, обычно нет, – улыбнулся Джим. – Но ты, ведь, хотел обкатать свою красотку? А теперь, если вопросы кончились, то топай к машине. Нужно еще груз забрать, а караван с каждым часом все дальше и дальше.
Теперь все встало на свои места, и я готов был расцеловать Джима за подаренную возможность демонстрации красавицы. Он взял эту работу исключительно ради меня, зная, насколько это может быть важно. И все же, я не мог не спросить:
– А как же остальные? Пастырь не против?
– Он дал согласие, да не волнуйся ты так.
Мы забрались в машину и покинули гараж.
– Ну что же, посмотрим, правда ли она так хороша, как ты мне расписывал, – подначивал Джим, закуривая сигарету.
– Даже лучше, – заверил я.
– Надеюсь, она не развалится где-нибудь на полпути.
– И не мечтай.
Мы забрали груз у заказчика, которым оказался сморщенный старичок, скрипучим голосом наставляющий нас о том, насколько важна его посылка и насколько осторожными нам следует с ней быть. Посылкой были две массивные коробки, которые нам пришлось старательно закрепить на заднем сиденье автомобиля под пристальным взглядом старика. Явно, увидев наш транспорт, он не пришел в восторг, и может, даже хотел бы отказаться, но попросту побоялся с нами спорить.
Закончив всю эту нудную процедуру, мы двинулись к южным воротам города, и только тогда я понял, насколько сильно волнуюсь. Наверное, так же чувствует себя отец, когда его чадо участвует в каком-либо соревновании. Смесь гордости и опасения за то, что надежды и вложенные силы не найдут оправдания. И конечно, отец не станет меньше любить своего ребенка в случае его поражения, но все же, хочет гордиться им, хочет, чтобы на глазах у других именно его сынок или дочурка показали, что они достойны уважения, ведь, тогда и он сможет чувствовать себя победителем. В моем же случае это было еще более актуально, ведь, я сам собрал эту машину, только я в ответе за то, как она себя покажет. Я был уверен и в себе, и в ней, но все же, не настолько, чтобы не чувствовать волнения, застывшего комом в груди и отдающего легкой дрожью в конечностях.
Охранники возле ворот с интересом разглядывали нашу машину, а один даже осведомился, где такую можно купить, на что Джим ответил в привычной ему, насмешливой манере, что сначала тому стоило бы научиться водить авто.
И вот мы оказались за стеной. Больше преград не было. Перед нами лежал целый мир с его просторами и дорогами.
– Готов? – спросил я Джима, ощущая прилив сил и некоего азарта.
– Ну, давай посмотрим, на что она способна, – Джим прикурил сигарету и откинулся в своем кресле.
– Держись крепче.
Я начал разгон, не торопясь вжимать педаль газа. Хотелось насладиться этим моментом, как можно дольше, не достигая предела возможностей. Машина двигалась вперед плавно, постепенно набирая скорость. Я даже не заметил, как мы преодолели ту черту, выше которой я не разгонялся никогда прежде.
– Ого, – расхохотался Джим, когда стрелка спидометра достигла отметки в двести пятьдесят километров в час, – а это, и правда, круто!
Похоже, ничто не могло испугать этого человека. На пике переполнявших меня эмоций, продолжая разгон, кажется, я и сам смеялся вместе с ним.
Мы мчались, как стрела, пронзая воздух, и я слышал, как он свистит за окном. Чем больше была скорость, тем меньше сомнений и страхов у меня оставалось. Все было, как в те времена, когда я занимался гонками, но только в сотню раз лучше и сильнее. Чувство свободы, непреодолимо влекущей к себе, заставляющей гнать быстрее и еще быстрее, словно в попытке убежать от всех сдерживающих нас границ, законов и рамок. Никогда еще я не чувствовал себя настолько свободным. Машина превратилась в послушного зверя, с которым я будто бы слился воедино. Я чувствовал ее, слышал, как она пела, довольная тем, что получила свой шанс и больше не обязана сдерживаться. И я был не обязан. Все, что осталось позади во времени и пространстве, сгинуло, забрав с собой переживания, стремления, надежды и мечты. Не осталось ничего лишнего, лишь голые эмоции, кричащие в унисон рычанию мотора. Существовала лишь дорога, скорость и проносящийся мимо, пустынный мир. Какие-то моменты нашей жизни хочется пережить снова, иные же не переживать никогда, но этот момент был из тех, в которых хотелось остаться навечно.
– Как ты ее назовешь? – спросил Джим.
– Назову? Слушай, я об это не думал.
– А зря. Такой машине нужно имя. Она же особенная.
– Я что-нибудь придумаю, – пообещал я, а сам продолжал слышать эти слова «Она же особенная». Действительно, особенная, уникальная, а значит, Джим прав, и она заслуживает имени.
Мы нагнали караван через три с небольшим часа. Медленно ползущая по дороге, длинная колонна, состоящая из невероятных размеров грузовиков, утыканных, словно ежи, пушками, огнеметами и пулеметными турелями, смотрящими во все стороны вокруг себя. Я видел такие колонны прежде. Их путь длится неделями. Двигаясь через весь мир от одного поселения к другому, караваны занимаются продажей и закупками, оставаясь единственным сохранившимся в нашем мире способом торговых сообщений между городами.
Подтвердив по рации нашу задачу, мы обогнали колонну, и Джим отправился сдавать работу. Пришедшие за грузом двое парней, примерно моего возраста, одетые в серый камуфляж, так же, как и охранники в Филине, с интересом уставились на нашу машину.
– И не боитесь вы вот так просто за стеной кататься? – спросил один из парней, доставая коробку с заднего сидения.
– За этой малышкой ни одному легионеру в мире не угнаться, – сказал я с гордостью.
– А что у нее под капотом? – поинтересовался другой.