Штопор
Шрифт:
— Лучше меня?
— Несомненно.
— Тебя проводить? — предложил он.
— Ты хочешь, чтобы нас еще раз увидели вместе, теперь ночью? — усмехнулась она.
— Разве это что-нибудь изменит?
— Разумеется, нет. Но лишних разговоров не хочу… А утром приводи Аленку.
— Спасибо.
Он закрыл за ней дверь, принял душ, лег в постель. Хотел забыться, уснуть, но вспомнились слова дежурного врача: «Надо раньше жалеть своих жен, не доводить до такого состояния». Значит… «Не преднамеренно ли так поступила Наталья? Если преднамеренно, то…» — Он оборвал мысль на полуслове, но все равно спокойствия не находил. Ревность проснулась и с новой силой стала жечь сердце.
Наталье снилось страшное: будто Николай бил ее по животу, и боль отдавалась в каждой клеточке тела; она стонала и умоляла: «Коленька, не надо, Коленька, не надо». И он перестал истязать ее, сжалился, тяжело вздохнул — то ли от раскаяния, то ли еще от чего, положил руку на лоб, потом погладил по щеке. И это прикосновение было таким теплым, всепрощающим, что она с благодарностью прошептала: «Спасибо, милый».
Прикосновение было настолько явственно, а теплая рука так знакома, что она проснулась. Но не решалась открыть глаза, боясь прогнать сладкое и желанное видение. А рука все гладила, гладила по щеке, по виску, по подбородку. И она не выдержала, посмотрела. Да, это был он, его рука. Она вспомнила, что с ней произошло накануне, где она, и рука сама потянулась к его руке; взяла ее и поднесла к своим губам.
— Что ты, что ты! — выдернул руку Николай. А у нее потекли из глаз слезы.
— А вот это ни к чему, — укоризненно сказал Николай. — Все обошлось, опасность позади.
— Спасибо, — она прижала к щеке его руку.
— Не надо…
— Не сердись. — Слезы мешали ей говорить. Помолчала. — Я была плохой женой, прости.
— Не надо о прошлом. Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Ничего. Врач говорит, что через неделю буду бегать. Так что не особенно там без меня…
Николай нахмурился, взглянул на часы.
— Ты торопишься? — догадалась она. И так не хотелось, чтобы он уходил.
— Вчера у нас был неудачный полет. Отказала радиолокационная станция. Надо разобраться в причине.
— Как же вы прилетели?
— Это не такой серьезный отказ, из-за которого садятся на вынужденную. Поправляйся, мы ждем тебя.
Она взяла его за лацкан мундира и притянула к себе:
— Посиди еще немного.
— Пора, — возразил он. — Я денька через два наведаюсь.
ГЛАВА ВТОРАЯ
…Они выполняли полет на отражение атак истребителей. Штурман сообщил, что подходят к зоне действия перехватчиков. Николай окинул взглядом пилотажные приборы: автопилот работал как часы, стрелки показывали заданные параметры. Он откинулся на спинку кресла и сладко потянулся: до чего же здесь хорошо, спокойно! Синее небо над головой, ровный, умиротворяющий гул двигателей, слабые шорохи и потрескивание в наушниках шлемофона. Вот так летел бы и летел без конца вдали от людей, от земных забот, тревог, страстей…
— Земля, я — Сотый, на боевом, — доложил на КП полигона штурман.
— Наблюдаем, — ответила Земля. — Приготовиться к работе.
— Экипажу усилить осмотрительность, — напомнил Николай.
А ему и этого делать не надо: крылатые радиоуправляемые мишени пойдут с задней полусферы, и он их все равно не увидит. Стрелки наверняка заметят, от них только этого и требуется, доложат командиру. Вот и все. Остальное должна сделать автоматическая защита самолета: сама найдет цель, сама произведет прицеливание и с определенного расстояния откроет огонь.
Как только радиоуправляемая мишень-ракета приблизится на определенное расстояние, ее засекут приборы: просигнализирует сирена, на пульте управления у штурмана и командира огневых установок загорятся красные лампочки; на экране радиолокационной станции появится отметка цели. Когда мишень приблизится на дальность поражения пушки, сработает автоматика и снаряд рванется ей навстречу. Если произойдет какая-то заминка, штурман или командир огневых установок может произвести выстрел вручную.
— Сто двадцать первый, пуск, — сообщила Земля.
— Понял, — отозвался Мальцев. И не прошло и минуты, дополнил: — Вижу. Аппаратура работает нормально. Попробуйте поманеврировать.
— Зачем? — строго осведомилась Земля.
— А чтобы не было похоже, что мы в поддавки играем, — пошутил Мальцев.
— Ну-ну, — скептически согласился руководитель стрельбы на полигоне. — Экспериментируй. Но если пропустишь, пеняй на себя.
— Уж больно ты грозен… — тыкнул и Мальцев строгого начальника, не боясь, что у микрофона мог быть сам генерал Гайвороненко. — Хорошо идет… Захват… Огонь! Взрыв!.. Отлично сработала техника.
— Видели, — не разделили радости на земле. — Разрешаю отход на «точку»…
Едва бомбардировщик зарулил на стоянку, руководитель полетов передал приказание командира отряда: капитану Громадину явиться на КДП.
— Наверное, руководителю стрельб не понравилась моя фамильярность, — высказал предположение штурман. — Разреши, командир, с тобой?
— Не надо. Сам отвечу…
Майор Владимиров поджидал Николая у КДП на улице, лицо его было озабочено, но не сердито. Он взял Николая под руку и повел к городку.
— Устал?
— Есть малость. — Николай понял, что за душевным вопросом последует что-то важное, серьезное. — Автоматика сработала как часы. С полигона сообщили результат?
— Сообщили. Все в порядке… Я не об этом. Звонил Гайвороненко, нам приказано создать учебный вертолетный отряд по подготовке экипажей к боевым действиям в горах. Командиром отряда я рекомендовал тебя. Не возражаешь?
Николай от неожиданности не находил ответа.
— Спасибо. Но вертолет…