Штормовое предупреждение
Шрифт:
Мастер цигуна вынул из кармана простенькую брошюрку из сшитых вместе листов туалетной бумаги, на которой неразборчиво и криво были написаны ряды имен и адресов. Можно было с трудом различить, что большинство спасенных им людей жили где-то у черта на рогах – в Шаньси, Синьцзяне, Цинхае, Хэнани и Хэйлунцзяне, а последний оказался из нашего уезда, чему все были приятно удивлены. Некоторые начали верить его словам, даже если не полностью, то хотя бы больше не сомневались, что он фигура сильная.
– Если бы коварная, порочная Цзян Цин [8] не строила нам препоны, мы не упустили бы драгоценное время и могли бы спасти председателя Мао, – печально сказал мастер цигуна. – Это Цзян Цин помешала нам
Он рыгнул. Изо рта у него пахло рыбьим жиром.
Гао Сяоцю, сын кузнеца Гао Дафу и любитель соленой рыбы, искренне жалел, что не повстречал мастера раньше, он преклонил перед ним колени, выбросил свой железный молоток и явился к нему с подношением в виде мешка соленой рыбы, изъявив желание следовать за ним как ученик. Мастер цигуна ответил, что твердо решил не брать учеников в Даньчжэне, потому что он полон «ядовитых испарений», а у здешних жителей слишком крепок «кармический барьер», поэтому, как бы они ни совершенствовались, другого предела им никогда не достичь. Мы не понимали, что такое «кармический барьер», и в душе несколько обеспокоились. Мастер цигуна объяснил, что ничего особенного, просто мы слишком сильно пострадали от тайфунов и наводнений. Похожие слова говорили и французские миссионеры: «Господь не любит Даньчжэнь».
8
Супруга Мао Цзэдуна.
Ветеринар Инь, казалось, верил в цигун, поэтому он вспомнил о Хай Куй и попросил мастера цигуна испытать силу на ней. Жун Яо насмехался над мастером, называя его шарлатаном. Ветеринар Инь напомнил Жун Яо, что мастеров цигуна обижать не стоит, в мире много чудесного, много ли ты знаешь о нем, Жун Яо? Тот ответил, что если цигун может вызывать семибалльный тайфун, то существовали бы до сих пор Соединенные Штаты? Мастер цигуна понизил голос и сказал Жун Яо:
– Не побоюсь сказать вам, что торнадо, которые каждый год обрушиваются на Соединенные Штаты, рождаются единством наших, мастеров цигуна, усилий. Это чтобы Штаты отведали силушки китайской. Конечно, это государственная тайна, я не должен был ее вот так сливать, и вам не надо об этом говорить, а то нас и ООН будет преследовать…
Жун Яо сделал вид, что удивлен:
– Ах вот оно что.
– Я могу поднять на ноги человека, который был парализован десять лет, – заявил мастер цигуна, но захотел денег.
Жун Яо опередил ветеринара Иня и, хлопнув себя по груди, сказал:
– Если и правда поставишь Хай Куй на ноги, я дам тебе десять тысяч юаней!
Глаза мастера цигуна загорелись:
– У тебя есть десять тысяч юаней?
Жун Яо ответил уклончиво:
– Ну конечно… если не найду, то можешь меня парализовать.
Народ зашумел. Мастер цигуна решил, что над ним смеются. Чтобы подтвердить свои умения, мастер цигуна последовал за Жун Яо к Хай Куй, оставил бездельников за порогом, а сам сел на землю, скрестив ноги, и высвободил ци [9] . Проворочавшись на месте полдня, Хай Куй так и не смогла встать. Мастер цигуна подсаживался к ней все ближе и ближе и, наконец, положил руки ей на живот и на грудь, «высвобождая ци» из последних сил. Люди за дверью почувствовали порывы ветра, а некоторые – жар в животе. Они думали, что это вызвано работой мастера цигуна, и нарадоваться не могли. Однако Хай Куй никак не отвечала на лечение. Мастер цигуна сильно вспотел и был несколько обескуражен, но все-таки смог узнать причину своей неудачи – эта женщина страдала не от болезни, а от злых духов – все люди в нашем Даньчжэне подверглись влиянию злых духов. Мастер поклялся:
9
Ци – одна из основных категорий китайской философии, чаще всего понимается как «энергия» или «жизненная сила».
– Сейчас мое ци ослабло, никак не высвобождается. Но вот погодите, когда я вернусь, в следующий раз обязательно
– У меня из кармана чуть не украли десять тысяч, – презрительно заметил Жун Яо.
Но на самом деле откуда у него десять тысяч? В кармане у него больше пяти юаней никогда не водилось.
Ветеринар Инь умолял мастера цигуна продолжать усилия, но мастер был измучен, его голова поникла, и весь его вид говорил о том, что он вот-вот умрет от истощения. Ветеринар Инь вынул из кармана пачку денег и помахал ею под носом у мастера. Мастер цигуна медленно поднял голову, и его глаза загорелись. Жун Яо выхватил у ветеринара Инь деньги и выбежал за дверь. Ветеринар с руганью погнался за ним. Свет в глазах мастера цигуна мгновенно погас, а голова повисла еще ниже.
Мастер цигуна долго сидел, восстанавливая изначальный ци, и хотел было вновь выпустить его на Хай Куй, но та прогнала его порцией проклятий. Мастер цигуна пришел в полное расстройство. Стоя на улице Мангодацзе, он посмотрел в небо и глубоко вздохнул. Гао Сяоцю уговорил его остаться подольше, потратился, чтобы пригласить его откушать соленой рыбы и запить вином в отеле «Манго», и оставил на ночлег в гостинице «Дунфэн», чтобы дать ему передохнуть, а завтра вновь напустить ци на Хай Куй и выиграть десять тысяч юаней из кармана Жун Яо. Мастер цигуна пообещал, что завтра обязательно произойдет чудо. Однако на следующий день его и след простыл. Коридорный из гостиницы «Дунфэн» сказал, что мастер сбежал еще ночью, и только сегодня рано утром выяснилось, что он слямзил из комнаты простыню и подушку.
В последующие месяцы мы с нетерпением ждали, когда мастер цигуна вернется в Даньчжэнь и сотворит чудо на земле. Но Жун Яо ясно сказал нам, что он никогда не вернется.
Некоторые обвиняли Жун Яо в том, что он воспользовался чужой бедой и намеренно поставил мастера цигуна в неловкое положение. Некоторые обвиняли его в том, что он не позволил пришельцу выставить себя еще большим дураком. Кругом виноватый – это было вечное состояние Жун Яо.
У нас было несколько колдуний, которые знали, как изгонять демонов, и среди них старая монахиня, которая много лет постилась и молилась Будде в храме Мацзу [10] – тетушка Фань. Однажды она провела над Хай Куй ритуал, пытаясь избавить ее от «демонической раны», но это не помогло. Колдуньи сказали, что магические чары «демона-собаки» были настолько сильны, что никто не в силах их развеять. Как только Хай Куй слегла, она больше не могла встать. Я испытывала к ней некоторое сочувствие. Каждый раз, видя ее, я всегда думала, что однажды она лопнет, как воздушный шар, и повсюду разлетится кровь и мясо. Ей всего-то чуть больше пятидесяти лет, но она выглядит дряхлой старухой.
10
Небесная императрица Мацзу – богиня – покровительница мореходов в китайской мифологии.
Однако я не понимала, почему Жун Яо так хорошо относился к Хай Куй. Между ними никогда не было ссор, Жун Яо никогда не показывал, что ему нравится Хай Куй, а Хай Куй никогда не проявляла привязанности к Жун Яо. Жун Яо – такой человек, которому нравятся выброшенные другими вещи. Жун Чуньтянь, Жун Сятянь, Жун Цютянь, Жун Дунтянь, я, Чжао Чжунго и мусор на улицах и переулках… Это можно объяснить только так.
Я говорила, что мне интересны умирающие люди. Я хочу знать, о чем Хай Куй думает, что скажет перед смертью.
– После того как я умру, ты сможешь переехать сюда, – сказала Хай Куй. – Я тебе все здесь отдам.
У нее не было детей. Одинокие женщины самые щедрые.
Если я не уеду из Даньчжэня, это действительно будет лучшее временное пристанище. По сравнению с ветхой старой лесопилкой здесь тихо, просторно, свободно. Тут может жить хоть десять человек и все равно места будет более чем достаточно. Однако это полуразрушенное и уединенное место наполнено мрачным духом, и даже в солнечный полдень у людей от него бегают по спине мурашки.