Штурман с «Альбатроса»

Орлов Олег Петрович

Амур дальше очень стеснен горами и глубок. Жители нам сказали, что в шторм Черный мыс, к которому мы подходим, бывает страшен. Но Черный мыс мы миновали благополучно, хотя волны доходили до трех метров.

15 июля. Причалили в Циммермановке. Нас толпой провожали мальчишки, а мы шли строем в военно-морской форме. Циммермановка — старинное поселение. Там на берегу Амура стоит памятник погибшим партизанам гражданской войны.

16 июля. Возле Быстринска Амур стал очень широк. Везде на воде сильные водовороты. Ветер задул крепко. Мы срубили мачты и пошли на веслах. Надели

спасательные пояса. Но перекат прошли нормально. Увидели село Калиновку. Живет здесь народ ульчи. Ульчи встретили нас очень хорошо. Мы помылись в деревенской бане, а вечером в местном клубе поставили небольшой концерт для жителей. Потом ульчи угощали нас копченой рыбой.

17 июля. На ночлег остановились в зимовье охотников. Людей — никого. Оставленные продукты словно ждут путника. Таков здесь обычай. На нарах расстелены шкуры медведей.

Мы ничего не тронули. Только переночевали.

18 июля. Курс на Мариинск. Решили идти новым руслом Амура. Путь длиннее, но не зайти в историческое место, где в 1853–1854 годах прошли русские исследователи Амура — Невельской и Бошняк, — непростительно.

Штурман Саша Гусев был начеку: вместо Мариинска протоками можно выйти через Казинское озеро в Татарский пролив.

В Мариинск пришли поздно, пройдя семьдесят семь километров.

19 июля. Пришли в село Булаву. Булавы, вернее, две: Старая Булава и Новая. Старая Булава — это широко и беспорядочно разбросанные бревенчатые домики. В Новой — кипит работа, выстроены уже первые двухэтажные дома.

Мы поставили палатки. Дождь забарабанил по темному брезенту.

Лишь две палатки ярко светились: это Толя Сподобаев и Саша Чернышев выпускали очередную сатирическую газету «Нептун».

20 июля. Решили идти до 24.00, чтобы научиться определять створные знаки, береговую обстановку и сигналы встречных судов ночью.

21 июля. Кругом дикая тайга. Видели, как медведица купала двух медвежат. Медвежата баловались.

Близко мы не подошли, боялись. Медведи хорошо плавают, а у нас, кроме стартового пистолета и перочинных ножей, никакого оружия.

Амур здесь — как море.

24 июля. Прошли порт Маго с десятками кораблей. Только сухогрузов насчитали четырнадцать. Каждый день штормит, волны достигают четырех метров. Вода через борт попадает в шлюпку. Приходится откачивать.

Остановились у мыса Убиенный. Старожилы рассказали, что здесь когда-то скрывались ссыльные царской каторги. Чуть дальше мы обнаружили стоянку древних людей — пещеры, гроты, наскальные рисунки.

Травы здесь выше роста человека!

25 июля. Прибыли в город-порт Николаевск-на-Амуре. Нас встречали представители горкома комсомола. Устроили нас хорошо. Осматривали город. Николаевск построил капитан русского флота Невельской.

Вблизи города — остатки старинной крепости Чныррах, гарнизон которой восстал против царизма в 1906 году. В крепости мы провели «Зарницу». Команда шлюпки № 1 подошла раньше и закрепилась на бастионах. А шлюпка № 2 пришла к крепости под парусами, и команда бросилась на штурм. К крепости вела винтообразная дорога, но разведка доложила, что на ней засада. Решили атаковать в лоб. Карабкались по скалам, обрывались, обдирались, но шли вперед. Высоту захватили, но потом еще долго выбивали противника из старых, пахнущих сыростью казематов. Потом долго отмывали грязь и залечивали «раны».

28 июля. Вышли в Охотское море.

Стоит теплая погода, дует небольшой ветерок. Но Охотское море обманчиво. Внезапно налетел шквал, на шлюпке № 2 сломалась мачта, а шлюпка № 1 села на рифы и получила пробоину с левого борта. Но ребята не растерялись. Быстро убрали паруса, заделали пробоину. Работать пришлось по пояс в воде. Все обошлось благополучно потому, что мы все делали вместе, поддерживая друг друга.

30 июля. После трехдневного тяжелого перехода морем под парусами, пройдя мыс Табах, Озерпах, Пуир, Меньшикова, острова Байдукова и Чкалова, флотилия наша вошла в залив Счастья.

Вахтенным рулевым стоял Игорь Петров, он первый сообщил и занес в вахтенный журнал о подходе к Петровской косе.

Когда вошли в залив Счастья в Охотском море, тут и началось самое интересное. Вода вместо амурской, коричневой, стала сине-зеленой, соленой и прозрачной. Неподалеку от шлюпок показывались мордочки нерп, которые с любопытством нас рассматривали. Видели мы и стаи дельфинов-белобочек. Над головами носились крикливые чайки, а в синей дали, оставляя пенящийся след, гонялись за рыбешками белухи. В воздухе стоял запах водорослей, хвои, цветов. Дышалось широко. Еще издали, на высоком месте Петровской косы мы увидели памятник Невельскому.

Мы проделали такой далекий путь, и вот дошли до того места, где стоял когда-то первый русский пост… Это ведь историческое место. 128 лет назад здесь подошел к берегу корабль Невельского «Байкал». Мы высадили десант, и ребята внимательно осмотрели таинственный берег, словно искали следы знаменитого первопроходца. И вот на небольшом возвышении, где трава цепко защищает от ветров легкий грунт, кюмовцы увидели обелиск. На нем — слова: «Здесь 9 июня 1850 года капитаном Г. И. Невельским основано первое зимовье Амурской экспедиции, названное Петровским».

Это был финиш нашего трудного путешествия. Здесь мы дали салют из ракетницы в честь завершения нашего плавания.

Поход наш закончен. Мы прошли 800 километров. Грузим шлюпки на самоходку и на ней завтра уйдем в Комсомольск.

Много мы узнали нового! И свой край лучше узнали и природу. Видели пещеры доисторических людей, срисовывали наскальные рисунки, вели дневники, собирали материалы для школьного музея…

Много у нас осталось добрых воспоминаний: о первой палатке, о кострах, о ловле рыбы, штормах, песнях, рассказах. И о встречах с хорошими, интересными людьми».

На этом кончается вахтенный журнал, но это не конец рассказа про Витю Анисимова. Потому что вот какую весточку я получил от него совсем недавно:

«Горячий привет из города Находка!

Поздравьте меня, я стал курсантом мореходной школы.

В этом году вместе с одноклассниками я окончил десятилетку. Некоторые ребята поступили в институт, некоторые срезались на экзаменах. Многие поступали туда, куда и не собирались. Где меньше конкурс… А ведь у каждого была своя мечта. Кто хотел стать летчиком, кто врачом.