«Штурмфогель» без свастики
Шрифт:
– Ну, Павел, как говорят, за встречу! Водка обожгла горло. Павел закашлялся, пытаясь поддеть ножом пластинку огурца.
– Что, крепка! — обрадованно воскликнул Зяблов.
Горячая волна захлестнула грудь. В этот момент от Павла отделилось все и все, с кем он встречался последние годы, — и Зандлер, и Зейц, и Вайдеман, и Коссовски, и Мессершмитт. Они как будто существовали отдельно, призраками на другой планете, на чужой земле. Сейчас был только старый-престарый друг, бывший наставник по спецшколе Зяблов.
– Скажите, «фоккера» добыли все-таки? — спросил Павел.
– Добыли, — кивнул Зяблов. — Бросили батальон Ларюшина в бой.
– Из-за этого «фоккера» погибла Ютта, — нахмурился Павел.
– Как это произошло? — спросил Зяблов.
– Вы потребовали срочно передать данные об этом истребителе… Я рискнул, и… немцы засекли рацию. Коссовски ее раскрыл.
Зяблов выдвинул ящик и достал бланк принятой радиограммы, последней Юттиной радиограммы… Павел взял бланк и стал читать свое донесение:
«Передаю данные объекта „Б“. Мотор воздушного охлаждения „БМВ-801“, мощность 1650 сил. Скорость — 600 км/час. Вооружение — четыре пулемета 12,5 мм, две пушки 20 мм „Эрликон“. Усилена броня под мотором и баками. Установлены в кабине пилота две броне-плиты из спрессованных листов дюраля. Кабина более поднята, благодаря чему улучшен обзор, особенно задней полусферы. Дальность действия…»
Буквы перед глазами стали раздваиваться. Радист, принимающий эту телеграмму, дальше поставил знак «неразборчиво». Что произошло дальше, знал только Павел. Дальше ворвался Коссовски, Ютта схватила гранату и швырнула ее на пол… И Павел ничего не мог поделать. Он в это время специально увел Эрику в кино, а Зандлер был в Аугсбурге на основном заводе.
Зяблов налил водки:
– Давай выпьем за тех, кто воевал с фашистами и геройски погиб… Вот Виктор, «гарсон» из «Карусели».
– Что с ним?
– Погиб… Выследило гестапо. После пыток отрубили голову и выставили на шесте.
«А мы всегда считали, что ему здорово везет, — подумал Павел. — Эх, Витька, Витька…»
Сначала он был в Черной Африке. Он видел немилосердные южноафриканские саванны, прямые слоновьи тропы, рыжие пятна высохших озер. Он готовился в школе для Германии — потенциального врага — и там в Африке вместе с немцем-летчиком возил алмазы с приисков в Дурбан, Ист-Лондон, Порт-Ноллот. Они летали, куда их гнали, летали на дохлых самолетиках, а внизу — пески, дикая жара, отравленные испражнениями пресмыкающихся ручьи. Во вторую кабину можно было бы ставить бак с водой на случай вынужденной посадки, но его занимал охранник из фирмы: не дай бог пилот украдет самолет и алмазы.
Напарника-немца звали Шуце. Когда с ним произошла авария, на розыски послали Виктора. Одного — ведь он не вез алмазы.
С большим трудом Виктор отыскал самолет Шуце. У мотора отлетел винт. Шуце изнемогал от жажды, а его охранник, забрав фляжку с водой, сидел поодаль и держал на коленях кольт. Виктор напоил Шуце — парень ожил. «Эй, ты! — крикнул охранник Виктору. — Перегружай ящик на свой самолет, и полетим!» — «А куда денем Шуце?» — «Черт с ним, он может подождать». Шуце возмутился. Но Виктор сдержал его. «Хорошо, он будет ждать, — сказал Виктор, — только сейчас он мне поможет». Они пошли к упавшему самолету за ящиком. «Убьем охранника и сбежим вместе с алмазами, — сказал Виктор. — Твоего и моего горючего хватит до Лоуренсу. Там найдем местных наци и передадим алмазы в фонд партии. Немцы помогут немцам…»
Что и говорить, план был рискованный, но верный. Шуце мог составить протекцию. Перенесли они
Виктор и Шуце слили горючее в один бак и на другой день были уже недалеко от Лоуренсу. Местные наци из колонистов, как и предполагал Виктор, помогли им перебраться в Германию, снабдили рекомендациями и документами. В то время со всех концов света собирались немцы на родину…
Из Германии Виктора перебросили во Францию. Там его и встретил Павел, но вида не подал, Виктор, рискуя провалиться, предупреждал, чтобы он, Павел, не шел на первую явку, уже засеченную гестапо.
– Ну что ж, выпьем, Владимир Николаевич, за мертвых, выпьем и за живых…
– Расчувствовался? — прищурился Зяблов.
– Работа, сами знаете, у нас нервная, — не то в шутку, не то всерьез ответил Павел.
Зяблов, думая о чем-то своем, собрал в газету остатки еды и спрятал пакет в стол. Потом он достал из сейфа толстую папку с надписью «Март».
– Ну, давай, дорогой товарищ Март, разберемся, что к чему…
За черным окном посвистывал ветер. Неизвестно, как он проникал через стекла и тихо шевелил плотные старые шторы.
На ночной улице властвовала тишина. Кружил только мягкий и крупный снег.
– Итак, — проговорил Зяблов, — первая часть твоей работы, начиная со Швеции и Испании, выполнена тобой неплохо… Стравливал по возможности Хейнкеля с Удетом, Мессершмитта с Хейнкелем, лишал Вайдемана уверенности в новой машине, ухаживал за дочерью Зандлера… Связь между нами, Перро — Регенбахом и тобой осуществлялась тоже нормально. Эрих Хайдте и, конечно, Ютта работали по его заданиям. Но Ютту мы потеряли. Перро погиб. Гестаповцам удалось разгромить крепкую и многочисленную подпольную антифашистскую организацию «Роте капелла». Ею руководили коммунисты Арвид Харнак и молодой офицер Харро Шульце-Бойзен. Не стало таких стойких антифашистов, как писатель Адам Кукхоф, Ион Зиг, Ганс Коппи, Вильгельм Гуддорф, Вальтер Хуземан… Потери серьезные.
Полковник подошел к батарее и приложил к ней зябнущие руки.
– Были ошибки. Первая: кража радиостанции с «Ю-52»… Слава богу, что эта история сошла с рук. Пока сошла. — Зяблов поднял палец. — В руках Коссовски веская улика: Ютта пользовалась этой рацией. Коссовски сейчас в госпитале, но будь спокоен: выздоровеет и все поставит на свои места.
– Да, история рискованная. Но добывал рацию Эрих. Я не знал, что наша испортилась.
– Все равно Коссовски может нащупать твои связи с Хайдте. Вторая ошибка: зная о том, что функабвер прислал мониторы в Аугсбург и Лехфельд, ты все же попросил Ютту передавать сведения об объекте «Б», то есть о «фокке-вульфе».
– Вы требовали срочного ответа на запрос.
– Понимаю. Важно было знать, что это за птица — новейший истребитель — и какого сделать на нее охотника. Но рисковать радистом я бы лично не стал, поискал бы другие возможности.
– Я не знал о том, что приехал Коссовски. Он жил в Лехфельде нелегально.
– Ну и что же из этого? Коссовски не Коссовски, а функабвер-то был.
– Они вытащили свои мониторы из водосточных труб, и машины перебросили их в какое-то другое место.
– Они ловко провели тебя, Мартынов. Ты видел в городе закрытые армейские машины?