Шуры-муры с призраком
Шрифт:
Виталий никак не мог найти работу, Лиза получала копейки, им было трудно. Через год после свадьбы она тяжело заболела, наверное, сказался полученный стресс. Врачи предупредили мужа, что без операции Лиза не выживет, но и после нее шансы на выздоровление ничтожно малы. Лиза имела медицинское образование, поэтому понимала тяжесть ситуации. Ночью накануне операции она открыла Виталию тайну. Ее отец на самом деле украл у Волкова тридцать миллионов. Доллары спрятаны в укромном месте в районе старой дачи, где Лизочка провела детство.
– Тратить их сейчас ни в коем случае нельзя, –
– Тридцать миллионов американских рублей! Ошизеть! А мы живем в нищете! – выдохнул Виталий.
Лиза попыталась сесть.
– Деньги есть, но их вроде и нет. Я не рассказывала тебе о капитале, не хотела искушать. Но видишь, как получилось, я могу завтра очутиться в морге. Не хочу, чтобы ты бедствовал, если умру, забери все себе. Сейчас объясню, где деньги хранятся, как открыть подземное убежище. Но дай честное слово, что засунешь руку в него лет через десять или в случае смерти Геннадия.
И Виталий поклялся сделать так, как велела супруга.
Вопреки прогнозам докторов Лиза Хрусталева выжила и выздоровела. Семья по-прежнему вела скромный образ жизни. Виталий работал нелегальным таксистом, Елизавета сидела дома, после тяжелой болезни требовался длительный восстановительный период. Пару раз муж намекал ей, что неплохо бы взять немного из заначки, совсем чуть-чуть, приобрести, например, хороший телевизор, но Лиза пугалась и отвечала:
– Нет! Я уверена, что Волков только и ждет, когда мы деньги тратить начнем, тогда он своих головорезов с цепи спустит, миллионы отнимет, а нас убьет. Знаешь, почему он меня до сих пор не тронул? Надеется, что я потеряю бдительность и приведу его к копилке.
– Нет, Геннадий считает тебя дурочкой, – успокаивал ее Виталий, – он о тебе давно забыл.
– Деньги трогать нельзя! – отрезала Лиза. – Не спорь. Знаю, на что способны бандиты.
Хрусталев давал задний ход, но настал день, когда Виталий ослушался супругу. Старенькие «Жигули», с помощью которых он добывал средства на жизнь, развалились, починить их не представлялось возможным. Хрусталев отправился в Подмосковье, достал из тайника энную сумму и купил новую иномарку. Представляете, как отреагировала Лиза, увидев ее у подъезда?
Через неделю Хрусталевой показалось, что за ней кто-то следит. Спустя десять дней соседка по лестничной клетке рассказала, что к ней заглянул приятный хорошо одетый мужчина и начал расспрашивать о соседях.
– Наболтал, что вы двушку на продажу выставляете, – молола языком тетка, – вот он и приехал на подъезд посмотреть. Лизочка, если и впрямь переезжать хотите, нам фатерку оставьте, дочь беременная, расширяться хотим, сразу деньги отдадим.
У Хрусталевой земля ушла из-под ног, но она, пробормотав:
– Конечно, только вам свое жилье предложим, – вернулась к себе.
Когда Виталий вечером заявился домой, она воскликнула:
– А покатай-ка
Весьма удивленный Хрусталев сел за руль.
– Слушай внимательно, – зашептала Лиза, когда иномарка влилась в поток машин, – в нашей квартире установили «жучок»…
Виталий услышал историю про мужика, желавшего купить квартиру, и попытался вразумить жену:
– Вероятно, парень просто адрес перепутал.
– Нет, – не согласилась Елизавета, – в доме во время нашего отсутствия кто-то побывал, чашки в шкафу не в том порядке стоят, вещи в шкафу переложены. Все аккуратно, но не так, как у меня было. Что ты наделал, нас убьют! Припаркуйся вон у того магазина.
– Зачем нам туда? – не понял Хрусталев.
– Делай, что говорю, – каменным тоном приказала жена.
Лиза завела Виталия в торговый центр, покружили по бутикам, потом они вышли на другую улицу, не туда, где оставили машину, спустились в метро…
Часа через полтора супруги оказались на детской площадке, вдалеке виднелись несколько блочных пятиэтажек.
– Зачем мы сюда приперлись? – спросил Виталий.
Елизавета посмотрела на часы.
– Скоро придут Майя Федина и ее муж Андрей. Ты их знаешь.
Виталий решил, что у супруги от страха поехала крыша.
– Майка училась вместе с тобой, она твоя подруга, вы до сих пор общаетесь по телефону. Но в гости друг к другу не ездите. Я ее и Андрея всего раз видел, когда они у нас свидетелями в загсе были.
– Фединой сейчас не до посиделок с друзьями, – мрачно объяснила Лиза. – У них дочь больна, вылечить ее могут только в Америке, нужно семьсот тысяч долларов. Ради спасения ребенка отец с матерью на все пойдут. Я договорилась с ними обменяться судьбами.
– Что? – обомлел Виталий. – Это как?
– Нас убьют, – деловито продолжала Лиза. – Сначала пытать будут, заставят адрес, где баксы лежат, сказать, потом пристрелят, надо исчезнуть. Все очень просто. Я стану Майей Фединой, ты Андреем Яковлевым, а они превратятся в нас. Мы убежим, спрячемся, нас не найдут.
– Идиотская затея, – обомлел Хрусталев, – и глупая. Во-первых, у них есть дочь, а у нас нет. Как мы объясним, куда девочка делась, если люди интересоваться начнут?
– Она скоро умрет, – отмахнулась Елизавета, – ее ничто не спасет, а мы будем говорить, что лишились ребенка, но никто нас об этом спрашивать не станет.
– Ты сумасшедшая, – возмутился Виталий, – придумала бред полный.
Жена схватила его за плечо.
– Хочешь стать покойником? Вон они, идут. Решай, мы прячемся, или нас убивают.
Майя замолчала.
– Вы обменялись с настоящей Фединой биографией? – уточнил Костин.
– Да, – прошептала хозяйка клиники и закашлялась.
Володя налил ей воды.
– Меня всегда удивляет, когда в телесериалах герои берут чужой паспорт и спокойно по нему живут. Да, фотографии в документах на редкость неудачны, но, например, Евлампия и вы совершенно не похожи. Ладно, простому обывателю еще можно наврать про то, что потолстела-похудела, сменила прическу. Но сотрудники полиции, ГАИ, банковские служащие, кассиры – масса людей вокруг могут понять, что им показали чужую ксиву.