Шустрое счастье или Охота на маленького дракона

Гаврилова Анна Сергеевна

Я мотнула головой и скривилась, чётко понимая: жизнь кончена, я – неудачница.

Ну почему не согласилась с приговором старейшин? Зачем взбунтовалась? Для чего сбежала? Чтобы оказаться там же, в том же статусе, да ещё с позором на плечах?

Впрочем, о статусе – это мечты. Сначала нужно пройти проверку и доказать, что не так уж плоха. А вот дальше станет ясно. Дальше меня или простят, или…

Следующие три дня с неба всё так же сыпался дождь. Нанятый Гертоном экипаж сменился другим, более комфортным,

зато дороги не улучшились, их вообще развезло. Поэтому казалось – не едем, а катимся к бесам.

Мой конвоир, безропотно оплачивавший и обеды с ужинами, и ночлег на постоялых дворах, по большей части отмалчивался, а я размышляла о возвращении домой. И чем дольше думала, тем чаще казалось – пора впадать в отчаяние. Но… не получалось.

В чём причина – не знаю. То ли где-то в глубине души возвращение не казалось чем-то настолько ужасным, то ли длительное слияние с драконьей сущностью повлияло, но факт был налицо: никакого отчаяния, только странное предвкушение. Чего именно? Чуда или беды? Нет, не знаю. Но что-то намечалось, это точно.

Гертон, всё так же деливший со мной тесное пространство кареты, это состояние точно заметил. Я наблюдала за конвоиром столь же внимательно, как и он за мной, и не могла не сообразить – сородич недоумевает.

Это его недоумение стало поводом для нескольких улыбок, но на четвёртый день, когда прибыли в Кенстрич, улыбаться расхотелось…

Постоялые дворы всегда выбирал Гертон, что неудивительно – кто платит, тому и карты в руки. И он предпочитал заведения подороже и получше.

Вот и в Кенстриче, одном из торговых узлов нашей империи, Гертон теми же вкусами руководствовался. Но в этот раз конвоир переборщил. В смысле, привёз в гостиницу самого высшего класса. С огромными номерами, широченными кроватями и высокими окнами.

Я, конечно, удивилась – да, сородич отыгрывал роль графа, но род Бонор не настолько богат, чтобы так шиковать. Но большого значения поступку всё-таки не придала.

После того как служанка проводила в отведённый мне номер, а двое плечистых парней втащили в комнату чемоданы, я избавилась от шляпки и отправилась умываться. Дальше привычно поправила причёску, шарфик, проверила, всё ли в порядке с платьем, и отправилась вниз, в ресторанный зал.

И вот тут стало ясно – всё не просто так, всё сделано с умыслом!

С каким именно? Ну… если учесть, что меня проводили в один из отдельных кабинетов, где, кроме прочего, царил интимный полумрак, ход мыслей Гертона был предельно ясен.

Но нужно отдать метаморфу должное – бросаться в атаку сразу же он не стал. Сперва галантно отодвинул для меня стул, потом налил вина и позволил насладиться изысканным салатом с морепродуктами. И лишь когда перешли к горячему, а бокалы были наполнены по второму кругу, заговорил о деле.

– Астрид, ты ведь знаешь, чем кончится твоё возвращение, – тихо сказал он.

Вопрос был риторическим – я не только знала, мы с Гертоном ситуацию давно обсудили. Именно поэтому я не ответила, вздёрнула бровь и только.

А сородич и конвоир в одном флаконе хлебнул вина и озвучил мысль, которая витала в воздухе всё это время…

– Вариантов у тебя совсем немного, и я – один из них. Думаю, мы можем решить вопрос без старейшин. Мы можем договориться.

Слова были ожидаемы, и я восприняла их совершенно спокойно. И столь же спокойно ответила:

– Благодарю, Гертон. Я подумаю.

А теперь он бровь вздёрнул! И удивление, вспыхнувшее в глазах, было отнюдь не шуточным.

Конечно. Кто я и кто он? В моём положении есть лишь один разумный вариант ответа – радостно согласиться.

Но соглашаться не хотелось. Понимала, что придётся, но…

– Астрид, не дури, – сказал собеседник. – Мы идеально подходим друг другу. К тому же ты мне действительно нравишься.

И опять: сознавала, что нужно радоваться, ведь симпатия в браке это важно, но вместо этого чуть не подавилась кусочком жареного мяса.

Гертон, разумеется, заметил, и такая реакция его ничуточки не вдохновила. Тем не менее сородич не постеснялся поймать мою руку, которая метнулась к бокалу, и крепко сжать затянутые в тонкую перчатку пальчики. Пришлось собраться и обратить всё своё внимание на мужчину.

Минуты две мы смотрели глаза в глаза. Взгляд Гертона убеждал и одновременно требовал ответа, а мой… хочется верить, что не выражал ничего.

На этом и разошлись.

В том смысле, что метаморф-таки отпустил руку и позволил вернуться к остывающему ужину. Сам тоже на еде сосредоточился. И хотя выглядел он спокойным и даже безмятежным, было ясно – данный эпизод лишь начало.

Всё. Попалась, Астрид. Как есть попалась!

Угу, мне действительно следовало радоваться. И когда я вернулась в комнату, разум с прагматизмом начали дружно шептать о том, что нужно прямо сейчас пойти к Гертону и сказать «да».

Возможно, я бы даже смогла пересилить себя и сделать это, но вот незадача – каждый раз, начиная с той памятной ночёвки в «Разудалом копытце», меня запирали.

Правда, теперь всё было проще. Гертону уже не требовалось скрывать свои планы, поэтому он банально отбирал у меня ключ. Я, как и прежде, прекрасно понимала, зачем это делается, и претензий не предъявляла.

Но и позволять конвоиру проникать в мою комнату, когда ему вздумается, также не могла. Поэтому тоже дверь запирала, но уже изнутри, на щеколду.

В этот раз фальшивый граф Бонор действовал по обычной схеме, и возможности увидеться с ним у меня уже не было. Это стало поводом послать разум с прагматизмом подальше и отправиться в ванную.

Ну а чуть позже, лёжа в огромной постели, я позволила себе то, что последние три дня категорически запрещала, – вспомнила о герцоге Кернском.

Интересно, как он там? Уже успокоился или всё ещё надеется поймать беглянку? Грустит или, наоборот, радуется, что избавился от такого сомнительного счастья, как я?