Схватка за Европу
Шрифт:
Военное Командование Конфедерации представляло собой специальный комитет, в обязанности которого входило объединение разрозненных элементов различных вооруженных сил ВКГ. Кэтлин считала эту задачу невыполнимой, но весьма подходящей для того, чтобы изредка разряжать обстановку, внося в нее капельку веселья.
— Оказывается, Китай обеспокоен тем, что мы можем первыми вступить в контакт с таинственным обитателем Европы. Но «Молния» следует абсолютно другим курсом. Таким образом, мы не знаем, что замышляют китайцы. — Кэтлин пожала плечами. — Возможно, они говорят правду
— Возможно…
— Ты, похоже, сомневаешься.
— Полковник, Европа и Марс обладают ключами к самой большой, самой важной проблеме, стоящей сейчас перед человечеством. Крупные научно-технические открытия на любой из этих планет могут полностью изменить землян и их представления о Вселенной. Эти открытия будут играть более важную роль, чем информация о расе Ан, чем известие о том, что люди не являются единственными обитателями Галактики. Пекин знает об этом. Для Китая было бы безумием не отвоевать себе кусок такого аппетитного пирога. Мы знаем, что китайцы заинтересованы. Мы знаем, что они готовят к старту большие АМ-корабли. К тому же они быстро переоборудовали «Молнию», да и запустили ее в адской спешке. Чертовски трудно поверить, что между этими действиями нет никакой взаимосвязи.
— Однако крейсера Миротворческих сил по-прежнему на своем месте, — сказала Кэтлин. — Они будут следить за стартом каждого китайского корабля. Можешь в этом не сомневаться. Миротворцы сразу же приступят к действиям, если китайские корабли двинутся в том или ином направлении. Пекину остается только играть по нашим правилам. Лишь в этом случае у него есть хоть какая-то надежда. Пусть Китай вступает в ВКГ, проявляет добрую волю и получает свою долю прибыли.
— Пекин не слишком славится стремлением играть в одной команде с чужаками, — ответил Джек. — Особенно, с варварами вроде нас.
Он был прав, конечно. Назревала схватка, исход которой, возможно, определит характер развития человечества на последующие десять тысяч лет.
Кэтлин, Джек и остальные морские пехотинцы США окажутся в эпицентре сражения, угодят в так называемый «глаз бури».
Как и всегда.
Казармы первого полка Космических экспедиционных войск морской пехоты;
21:35 по времени гринвичского меридиана.
— Шарм-эль-Засранск! — громко возмущался Лаки. — Нас отправляют в Шарм-эль-Засранск!
Шарм-эль-Засранск, Египет… Это выражение издревле было распространено во всех родах войск и обозначало населенный пункт или место службы, столь же далекое от удобств цивилизации, как самая дикая планета на самой окраине Вселенной.
Именно на такую планету и предстояло отправиться Лаки и его сослуживцам.
— Да угомонись ты, Лаки! — рассмеялась штаб-сержант Бэжэ Кампанелли. — Не так уж все плохо складывается. Кроме того, ты всегда твердил, что хочешь полететь в космос!
— Наш Лаки, черт его побери, просто не хочет терять доступ к своим виртуальным подружкам! — сказал младший капрал Дик Воджак.
—
— Почему ты не любишь девушек, Лаки? — спросила Келли Оуэнсон. — Я имею в виду… настоящих девушек.
— Да что ты, я просто обожаю их!
Лаки очень не хотелось объяснять друзьям, что виртуальные девушки не причиняют человеку такой адской боли, как реальные.
«Черт тебя побери, Бекка! — мысленно выругался он. — Убирайся из моих мыслей!..»
Он сделал новый глоток из стакана с коктейлем, который приготовила Бэжэ Кампанелли. Напиток состоял из ананаса и чего-то еще. Вкусная смесь. Бэжэ говорила, как называется этот напиток, но Лаки забыл.
Сержант Шерман Ноделл, сидя за столом, чуть заметно покачивался. Его уже развезло, хоть он и был тяжелее Лаки на добрых двадцать килограммов. Шермана, кажется, не интересовало обсуждение сексуальной жизни капрала Джорджа Лаки.
— Плесни-ка мне еще коктейля… одного из тех, о которых ты говорила недавно, — попросил Ноделл, изо всех сил стараясь бодро и четко выговаривать слова.
Девять морских пехотинцев, служивших в первом и втором взводе роты «Браво», сидели за складным столом, стоявшим в помещении казармы, под которую отвели бывший ангар. Огромная комната, где собрались морские пехотинцы, была почти пустой, если не считать стальных шкафов для складирования. У входа стояла витрина с трофеями и наградами батальона, а одну из переборок полностью занимал плоский экран, на котором в данный момент была изображена эмблема Корпуса морской пехоты. Бетонный пол казармы был выкрашен в зеленый цвет. Обычно морские пехотинцы проводили свободные вечера в барах и борделях Ломпока, но с тех пор, как стало известно, что полет на Европу перенесен на более ранний срок, первому полку Космических экспедиционных войск морской пехоты запретили покидать территорию базы.
Однако на помощь морским пехотинцам пришла штаб-сержант Бэжэ Кампанелли. До поступления на военную службу («в прежней жизни», как любила говорить сама Бэжэ) она была барменом. Иногда Кампанелли доставала свой драгоценный чемодан, в котором находился маленький бар, и угощала весь взвод необыкновенными и удивительными коктейлями. Приготовление спиртных напитков в казарме запрещалось множеством разных правил, уставов и инструкций, но никому не удавалось застукать Кампанелли. Ходили слухи, будто однажды ее все-таки застукали, но Бэжэ удалось откупиться от наказания бутылкой шотландского виски.
Вообще-то штаб-сержанта Кампанелли звали Бренда-Жаклин. От сочетания этих двух имен неизбежно получилось прозвище Бэжэ, которое расшифровывалось словосочетанием «Безобразная Жопа». Кампанелли, впрочем, утверждала, что жопа у нее очень даже красивая. Ни один парень во взводе не имел шанса лично убедиться в правдивости ее слов, хотя у многих имелись на этот счет свои предположения.
— Ну, большой мальчик, что пожелаешь? — с насмешкой спросила Бэжэ у Ноделла.
Он похотливо посмотрел на нее: