Сибирский рубеж
Шрифт:
Телефон-раскладушка, лежащий на письменном столе, завибрировал. Номер оказался незнакомый, но как было отмечено на экране, звонили мне с него за последние десять минут уже третий раз.
— Алло, — ответил я.
— Алло, это Алексей Озёров? — раздался в трубке хрипловатый мужской голос.
— Он самый. С кем говорю?
— Здравствуйте, ваше сиятельство. Меня зовут Егор Гаврилов, я управляющий Дмитрия Давыдова, брата вашей покойной матушки. У меня имеется очень важное дело, которое я должен обсудить с вами при личной встрече.
Пора
Лекарь очень удивился тому, что парни умудрились так травмировать друг друга, но Михаил уклонился от ответа на вопрос, как это произошло. Он и сам толком не мог понять, что случилось.
— И ты его не накажешь? — возмутилась Ирина, когда целитель ушёл. — Поганец достоин более строгого наказания, чем просто лишиться праздника. Ты видел, что он сделал с Витей? Нашему сыну понадобится пластический хирург!
— Не преувеличивай, — проворчал Михаил. — Всего-то челюсть сломана. У кого такого не было? Все дрались в детстве.
— Он посмел поднять руку на твоего наследника. И ты оставишь это без наказания?
— Хватит, Ирина! Хватит болтовни. Всё будет в порядке с Виктором. Иди собирайся, нам выезжать пора. И за ужином чтоб ни слова о произошедшем, ясно? Твоим родственникам вовсе незачем знать такие вещи. Если спрашивать будут, скажи, что тренировка неудачно прошла.
— Конечно, дорогой, поняла. Ты сам, главное, не беспокойся сильно. Вот же негодный мальчишка, заставил нас всех понервничать. А тебе и вовсе вредно волноваться, — прощебетала Ирина с притворной заботой, пытаясь изобразить любящую супругу.
— Да без тебя знаю. Иди собирайся, — проговорил Михаил мягче. — Выезд через десять минут. Твой отец не любит, когда кто-то опаздывает. И я, между прочим, тоже.
Ирина ушла. Следом и Михаил покинул гостиную. Он спустился на первый этаж. Перед крыльцом уже стояла колонна автомобилей, готовая везти семейство в гости.
Михаил прекрасно знал, из-за чего переживает Ирина. Виктор должен стать наследником рода, поскольку являлся самым старшим и до сегодняшнего дня самым способным отпрыском в семье. А теперь она испугалась, что у её сынка появился конкурент.
Но Михаил вовсе не собирался менять своё решение и объявлять наследником Алексея, и дело было даже не в том, что тот родился на три месяца позже Виктора. Это ерунда. Но родственники не поймут, если Алексея станет наследником, после того, как его мать пришлось со скандалом выгнать из дома, да и сам Михаил этого не желал.
Тем не менее после сегодняшней тренировки стало очевидно, что у Алексея, который всегда был самым слабым в семье и до сих пор и не поднялся
Вот только вряд ли Алексей захочет служить семье. Вон как он дерзить начал, едва силу почувствовал. Хотя чему тут удивляться? Его ж после изгнания матери все подряд шпыняли, особенно Витя с Пашей. Вот и допрыгались, идиоты. Алексею скоро восемнадцать исполнится, и он с радостью убежит к первому же роду, который его приголубит. Сильный владеющий долго без работы не засидится. Следовало что-то придумать…
За сегодняшний день столько всего произошло, что звонок от управляющего моего дяди нисколечко меня не удивил, хотя должен был. Гаврилов почти ничего сказал, кроме того что хочет пообщаться со мной лично и обсудить с глазу на глаз некое очень важное дело. Для этого он предложил встретиться в кафе в пять часов вечера.
Во второй половине дня семейство Озёровых в полном составе, если не считать двух братьев, уехавших на скорой помощи, отправилось в гости к каким-то Остерманам. Воспоминания нового тела говорили, что они — родственники той высокой блондинки, матери Виктора. Действительно, было в её чертах что-то… немецкое.
А у меня как раз выдалось свободное время. Я остался в особняке один, точнее, с кучей слуг, которые весь день с утра до вечера суетились по дому. Здесь одних горничных работало более десятка человек, не говоря уж о садовниках, поварах, охране и прочих. Я надеялся, никто из них не помешает мне пойти прогуляться.
Почти вся одежда оказалась гербованной. На пиджаках, рубашках, джемперах и куртках красовались нашивки с изображением древнерусского шлема, меча и булавы на бело-зелёном фоне. Вероятно, гербы носили для того, чтобы окружающие отличали аристократа от простолюдина. В моём мире такими опознавательными знаками уже давно не пользовались, у нас было не принято выпячивать сословную принадлежность в повседневной жизни, а здесь, похоже, это считалось очень важным.
Наш герб имел серебристую кайму. У боярских гербов кайма отсутствовала, а у гербов князей императорской крови она была золотой. Каждому следовало различать их и обращаться соответствующим образом: к боярам — «ваша почтенность», к князьям — «ваше сиятельство», к князьям императорской крови — «ваше высочество».
Однако мне сейчас, с непривычки, совсем не хотелось мелькать гербами, поэтому я надел простую домашнюю футболку, а поверх неё — синюю олимпийку без опознавательных знаков, и в таком виде отправился на встречу с управляющим дяди.
На выходе с территории поместья меня встретил охранник — мордоворот в чёрном костюме.
— Долго будете отсутствовать, ваше сиятельство? — спросил он.
— А что?
— Ваш батюшка вернётся, будет спрашивать. Я обязан доложить ему.
— Вечером вернусь, — сказал я. — Все на ужин поехали, а мне дома сидеть? Пойду свежим воздухом подышу.