Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года
Шрифт:
— Как прошло выступление? Удачно?
— Да. В зале даже аплодировали.
Лариса посмотрела на Лену, которая давилась от смеха, закрывая себе рот обеими руками.
— Ларочка, вы, наверное, устали, поэтому я много говорить не буду. Завтра я жду вас с Леночкой у себя на обед. Вы приходите, пожалуйста, в четыре часа. Договорились?
Лариса, ошеломлённая этим предложением, молчала, а Лена ей кивала, требуя согласиться.
— Ларочка, почему ты молчишь? — обеспокоенно спросила Таисия Тихоновна. — Я знаю, что вы с Вадимом из-за чего-то поссорились, но мы же с тобой не ссорились? Ларочка, я специально для тебя и Леночке испекла «наполеон». Вы же его любите?
Лена теребила Ларису за рукав, а у той на глаза навертывались слёзы вернувшейся обиды. Лена покрутила пальцем у виска, показывая, какая Лариса глупая, но та покачала головой — она не хотела отвечать и начала опускать трубку, чтобы её положить, но Лена перехватила её руку.
— Ларочка, я только вчера забрала Вадика из больницы, — сказала Таисия Тихоновна, почувствовав неладное. — Он должен ещё полежать дома несколько дней. Очень сильное сотрясение могла. Я молилась, чтобы не было гематомы, и Бог миловал.
Таисия Тихоновна говорила быстро, боясь, что Лариса положит трубку. Она сначала не понимала, почему Лариса не звонит, и не интересуется здоровьем Вадима. Она сердилась на неё, хотя предполагала, что Лариса не знает о том, что произошло с Вадимом. Он лежал в областной больнице, и Таисия Тихоновна хотела, чтобы Лариса пришла туда к нему, где она бы их помирила. Она сердилась и на Вадима за то, что он отказывался дать матери номер телефона гостиничного номера, где жили девушки. Она хотела поговорить с Ларисой и как-то урегулировать ситуацию, потому что время шло, и Таисия Тихоновна боялась, что эта ссора может вообще прекратить отношения Вадима и Ларисы. Сейчас она не могла расстраивать Вадима, когда он в таком положении, но про себя его ругала. Таисия Тихоновна допускала, что чем-то Лариса могла обидеть Вадима, но такой девушке можно и уступить и не строить из себя обиженного. Он должен был вести себя по-мужски и свести всё к шутке, если даже чем-то обижен. А если она обижена, то он тем более повёл себя глупо, сразу же не попросив у неё прощения. С этими молодыми одни проблемы! Дочь трудно выдать замуж, но ещё труднее найти для сына хорошую девушку. Особенно когда кругом ужас что творится! Сын одной её знакомой женился вроде бы на хорошей девушке, единственным недостатком которой было то, что она курила. И вдруг через пару месяцев после свадьбы выяснилось, что какой-то его приятель знал её раньше как валютную проститутку. А сын одной её пациентки влюбился в девушку, и перед самой регистрацией брака выяснилось, что «девушка» на семь лет старше его и он у неё будет уже третим по счёту мужем, а двое её маленьких детей, оба от разных мужей, живут у её родителей. Как наслушаешься таких кошмаров, так и жить становится тошно. Вадиму же, можно сказать, повезло — встретил такую очаровательную юную девушку, за которую надо держаться обеими руками, а он ещё выкаблучивается!
Не добившись от сына номера телефона Ларисы, Таисия Тихоновна позвонила администратору гостиницы и попросила сообщить ей номер телефона номера, где проживают артистки московского ансамбля русской народной песни. Однако администратор ей не сообщила номер, ссылаясь на имеющуюся инструкцию, которая запрещала давать посторонним информацию о приезжих артистах, проживающих в их гостинице.
— Иначе вы нам телефоны пообрываете, — строго сказала администратор.
И сколько Таисия Тихоновна не уверяла, что она не фанат ансамбля и не поклонница их талантов, а просто знакомая, администратор наотрез отказалась сообщать номер. Тогда она попросила одного майора милиции, лежавшего когда-то в областной больницы у неё в реанимационном отделении, заведующей которым она была, позвонить в гостиницу и выяснить номер телефона. Сегодня она начала звонить с семи часов вечера и только сейчас дозвонилась, однако по голосу она почувствовала, что Лара ещё не простила обиду.
— Ларочка, деточка, ты меня слышишь? Почему ты молчишь?
Таисия Тихоновна боялась, что сейчас разговор прервётся.
— А сейчас какое у него состояние? — спросила Лариса с беспокойством, и Таисия Тихоновна, обрадованная хоть какой-то реакцией, начала подробно рассказывать, какие процедуры проделали Вадиму в больнице, и что сейчас состояние значительно лучше, а через неделю он уже сможет выйти на работу.
Лариса не стала обещать Таисии Тихоновне, что обязательно придёт. Она сослалась на то, что ещё неизвестно — состоится ли у них очередное выступление или нет, поэтому всё под вопросом. Но после разговора с матерью Вадима у Ларисы произошло раздвоение личности. Одна личность требовала не прощать обиды, а вторая — требовала пойти и высказать ему всё, что она о нём думает. Вторая личность нашла себе союзника в лице Лены, которая жаловалась, что ей уже до чёртиков надоела казённая пища, и она хочет попробовать домашних вкусностей и особенно «наполеон».
— Я не понимаю, как ты могла отпустить человека в таком состоянии, — горячилась Лена. — Он, может, вообще не понимал, что говорит, если потом попал в больницу. Ты эгоистична и бездушна!
— В тебе говорит желудок! Тебе бы только пожрать, а я духовный человек, мне куска «наполеона» мало! — рассмеялась Лариса.
У неё поднялось настроение, но просто так простить и пойти к Вадиму, ей не хотелось. Хотя ей начинало уже казаться, что действительно она, возможно, поступила неправильно, отпустив Вадима одного. Она ведь видела, что его качало и что шишка у него на голове росла буквально на глазах.
— Хорошо, я отдам тебе свой кусок «наполеона», если тебе одного мало, духовная ты наша. А, может быть, и Вадим тебе отдаст свой, если ты его простишь, — говорила Лена, и они весело переругивались, потому что знали — завтра они пойдут на обед к Таисии Тихоновне. Но утром Лариса твердо решила не идти. Если бы Вадим лично позвонил и попросил у неё прощение, она бы, возможно, и пошла. Однако он трусливо спрятался за мать и не пожелал ей даже позвонить, поэтому он не заслуживает прощения. Лена с нею не спорила, потому что это не имело смысла: если Лариса что-то решала для себя, то её сдвинуть было уже невозможно.
Глава 51
В детском доме Юле понравилось. Она ухаживала за малышами из младшей группы, застилала их постельки, мыла ночные горшки и полы, складывала игрушки и была увлечена этой работой. Малыши тянулись к ней, и она решила, что после окончания школы поступит в педучилище, станет воспитательницей в детском садике. Однако была проблема со школой — она бросила школу ещё в апреле, когда два грязных скота её изнасиловали, и она ушла из дома. Возвращаться в старую школу она ни за что не хотела, а в новую её без документов не примут. Как забрать свои документы из старой школы, она не знала, да и ей вряд ли их отдадут. Поэтому Юля решила пойти к Грузнову, который так к ней хорошо отнёсся, и попросить его решить проблему со школой.
С Грузновым у неё установились хорошие отношения, особенно после того, как она подтвердила, что видела какого-то мужика на даче в ночь убийства полковника Смирягина. Грузнов как-то зашёл к ней в детский дом и повёз к себе в милицию. Там он снова показал Юле фотографию какого-то неприятного типа, и спросил, видела ли она этого человека перед тем, как он усыпил её эфиром. Юля никого не видела, потому что спала, но Грузнов так смотрел на неё, что она поняла, что именно ждёт он от неё. И она рассказала, что этого дядьку видела в тот момент, когда проснулась от какого-то постороннего звука. Но потом почувствовала на своём лица мокрую тряпке и больше ничего не помнит.
— Умничка, — сказал Грузнов. — Если у тебя будут какие-нибудь проблемы, ты, Юленька, сразу же обращайся ко мне.
Поэтому она надеялась, что Грузнов ей поможет и в этот раз. Кроме того, у неё к Грузнову было ещё одно дело. К ней обратилась одиннадцатилетняя девочка, которая рассказала, что её четырёхлетнего братика хотят отдать каким-то заграничным людям на усыновление. Эти люди увезут братика к себе в другую страну, и она его больше никогда не увидит. Девочка плакала и не знала что делать. Юля набралась смелости и подошла к директору детского дома с вопросом, правда ли, что маленького Серёжу хотят отдать каким-то людям на усыновление. Директор вдруг раскричалась и потребовала, чтобы Юля мыла горшки и ни во что не вмешивалась.