Сицилия – верное лекарство от хандры
Шрифт:
– Пойдем на лавочку в тенек, - предложила ей.
– Пойдем, - отхлебнула воды, пытаясь заглушить слезы.
Прошли пару метров до лавочки в тени здания.
– Смотри, какую вкусняшку я купила, - попыталась отвлечь от жалости к себе.
Она без особого интереса заглянула в пакет, равнодушно взяла одну марципанку, откусила, пожевала, запила водой, все еще переваривая недавний разговор с мужем. Отвлекать, наверное, сейчас не самый лучший вариант. Попробую по-другому привести ее в чувство.
– Чего хотел-то?
– Да идиот. «Как ты со мной разговариваешь? Почему трубки не берешь? Почему швыряешь телефон, когда я с тобой разговариваю? Будешь так говорить со своими мальчиками», - Васька начала злиться по новой,
– А хотел-то чего?
– А х.з., просто с утра испортить настроение. Он заехал помочь моей маме прибить полочку, та покормила его обедом и рассказала, что я накупила себе вещей. Видимо его это взбесило: «Ты не бери все подряд, сначала обойди магазины, наверняка есть дешевле, поторгуйся».
А-а-а-а-а, все Васька пришла в тонус, сейчас еще пару минут и можно ехать.
Лезть с комментариями в чужую семейную жизнь – дело неблагодарное, знаю по себе. Василина, если захочет поговорить, выплеснуть, просто помыть косточки, сама начнет разговор.
– Ладно, поехали, - направилась она к машине.
Упс, нашу машину подперли с двух сторон. «Подперли» это в нашем понимании, в Италии так паркуются, называется это безобразие – контактная парковка по звуку. Итальянцы в этом специалисты, но что делать нам? Памятуя о том, как мы пытались втиснуться несколькими минутами раньше… не-а, сами мы не вылезем отсюда.
– Чего делать будем? – спросила подругу.
– М-да, - она скривила губы.
– Я могу с белым полотенцем выйти на дорогу, - робко промолвила я.
– Это не поможет. Ладно, садимся в машину, будем пытаться, - приняла она боевую стойку.
– Васён, может подождем, пока кто-нибудь сам отъедет спереди или сзади, - нейтрально предложила я, чтобы ни в коем случае не нанести ущерб самооценке подруги.
– Не трусь, прорвемся.
Мы уселись в машину, и Васька начала маневрировать: тык – назад, вывернула руль, мык – вперед, вывернула руль, тык - назад, вывернула руль, мык – вперед, вывернула руль, тык – назад, мык – вперед. И что мы имеем? Машина осталась в том же положении.
– Так, - сосредоточилась она, замерла, глядя перед собой, видимо математически просчитывая дальнейший маневр.
Но сицилийские боги к нам сегодня благоволили. В стоящую спереди машину вернулся владелец в ярко-зеленом шарфе на шее и в цвет к нему на ногах такого же цвета мокасины, улыбнулся нам итальянской зазывающей улыбкой и за пару секунд вывернул своего мустанга на проезжую часть. Мы не стали медлить, последовали его примеру.
Ваську эта ситуация взбодрила и привела в обычное состояния благодушия. Она включила радио и, подпевая, вырулила на автостраду. По автобану ехать быстро, но скучно, поэтому минут через тридцать, увидев указатель поворота на Энну, мы свернули на второстепенную дорогу. Снизили скорость и покатили, не торопясь, любуясь пейзажами за окном. Ваське это тоже понравилось гораздо больше, так как на автостраде она следила только за дорогой и ничего кроме нее не видела, а тут могла лицезреть красоты сицилийской земли во всей красе.
Весна на Сицилии – это… цветущие цитрусовые сады (плантациями их язык не поворачивается назвать). Одновременно дерево усыпано и зрелыми лимонами или апельсинами и белыми цветами с нежнейшим ароматом. Буйство красок луговых цветов: красные поля маков с желтыми и голубыми вкраплениями незнакомых нам представителей флоры. На дорогу свешиваются ветки ярко-желтой мимозы с гигантскими шариками, а иногда нежно сиреневым пятном радует красавица глициния. Мы открыли окна и, тихо шурша шинами, неторопливо ехали, вдыхая аромат сицилийской весны, несколько раз останавливались, выходили из машины, заходили в сады, чтобы подышать этим великолепием. Глубину запахов усиливала утренняя прохлада и тишина вокруг, иногда вдалеке раздавался колокольный звон. Может быть, мы просто устали от долгой сибирской зимы, неурядиц в лично-семейной жизни, депрессивным состоянием последнего времени, но так остро я весну не чувствовала давно, с детства. А может быть, весна у нас другая – долго собирается, готовится, а потом за неделю-две все распускается и настает лето. Сицилийская весна мне очень нравилась, хотелось все это забрать с собой: утреннюю прохладу, нежный летящий запах цветущих лугов, вибрацию, затихающую в прозрачном воздухе от колокольного звона одной их многочисленных церквушек. Старалась успеть вдохнуть, насладиться, запомнить, сфотографировать все это.
– Стой, - скомандовала я в очередной раз Ваське, увидев нежную глицинию рядом с яркой мимозой у дороги, внизу охапка маков, а за забором цветущий апельсиновый сад.
Подруга посмотрела на меня пьяными от эйфории глазами. Слов, чтобы описать свои эмоции, не было у обеих. Подошли ближе, рассмотрели, вдохнули, улыбнулись еще шире, присели на низкий каменно-глиняный забор, что отделял дорогу от сада, прикрыли глаза, наслаждаясь, улетая в весеннюю сказку.
– Василис, - позвала подруга.
– М-м-м-м, - откликнулась я.
– Может здесь и позавтракаем?
Медленно, с неохотой открыла глаза - возвращаться не хотелось.
– Тащи, я пока не в состоянии двигаться, - снова ушла в медитацию.
Васька, видимо, оголодав после выплеснутых с мужем эмоций, обернулась быстро. Расставила тут же на заборе бутылки с водой, пирожные и пару бутербродов, прихваченных с завтрака.
– Готово, - вернула меня в действительность.
Мы с удовольствием перекусили молча, а потом взялись за фотоаппараты и даже попозировали друг другу – очень живописное место. Васька отломила небольшую веточку мимозы, мы направились к машине. А когда подошли к ней, солнце поднялось выше, температура повысилась, стало теплее, и волшебство момента в одну секунду пропало. Утро закончилось. Я еще раз осмотрела место, где мы только что фотографировались, странно – та же глициния, та же мимоза, маки у земли, забор коричневый, а уже не то. Осталась только красивая картинка.
До Энны добрались на удивление быстро, правда дорога немного напугала Ваську. Город находится на высоте 930 м над уровнем моря, дорога туда ведет очень живописная, но очень узкая и серпантинистая. Василина вышла из машины с мокрыми ладонями, трясущимися ногами и потребовала тут же законный кофе и чего-нибудь покрепче.
В XI веке в этом горном районе появились сикулы, при греках он стал называться Энна и был известен по всей Сицилии как центр культа богини плодородия и земледелия Деметры. Основание греческой колонии было отмечено Эсхилом в трагедии «Этнея». Почему мы ее не читали? Потому, что до нас она не дошла. История Энны схожа с историями других городов Сицилии: город перешел под власть Сиракуз (396 г. до н.э), потом были римляне. Именно в Энне, кстати говоря, был центр восстания рабов (134-132гг. до н.э.), кто читал «Спартака» имеет представление, что это такое. При Византии, как и, впоследствии, при мусульманах, город процветал, некоторое время была свободная республика. При испанцах и бурбонах город постепенно пришел в упадок.
Кстати, раз уж речь зашла о восстании, расскажу краткую версию. Около 400 сельских рабов, собрались за городом на сходку под предводительством раба-сирийца Евна. Надо сказать, что на Сицилии к тому времени сконцентрировалось очень большое количество рабов, почти все были сирийцами и содержались они в очень плохих условиях: работали на износ, кормились не регулярно. Хозяева все полномочия по их содержанию, включая еду и одежду, переложили на плечи самих же рабов.
На сходке, совершив, как полагается, жертвоприношение и принеся клятвы рабы ворвались в город, где к ним присоединились остальные. Восставшие истребили свободное население, оставив в живых только оружейных мастеров и нескольких рабовладельцев, отличавшихся мягким обращением с рабами.