Сиделка для главного инквизитора

Нема Полина

Главное, пока кто-то ругался, стоило стоять и молчать. Как говорится, поорут да перестанут. И все наладится. Наверное.

Но тут пока было явно видно, что лучше бы меня съели.

– Думаю, что Алене придется принести свои извинения вашему отцу, – продолжила госпожа Фандерли.

На этот раз я уже кинула на нее удивленный взгляд. В смысле извинения? Зачем? Но раз уже не выдержала, то пришлось посмотреть на нее.

Госпожа Фандерли вернула мне строгий взгляд и показала глазами на господина Харриса.

–

Мне не нравится, что у вас тут работают такие хамы. У моего отца больное сердце. Я вообще не удивлюсь, что у него оно опять может заболеть. И даже понятно будет, что это она спровоцировала приступ.

– Прошу прощения, но ваш отец сам обратился. Я гуляла с госпожой Веллингтайн.

И тут меня будто окатили ушатом помоев. Так на меня посмотрела чета Харрисов. Стало еще больше не по себе.

– Наш персонал и лекари уже осмотрели господина Харриса. У него все в порядке, – ответила госпожа Фандерли.

– Ну да. Как вы вообще допустили то, что мой отец обратился?

– Такое бывает.

– В общем, мы недовольны этим человеком. Мой отец будет нервничать, если она останется в пансионате. И не забывайте, что мы главные спонсоры, – важно и величественно сказал господин Харрис.

Я прям видела, как госпожа Фандерли хотела тяжело вздохнуть, но профессионально сдержалась. В голове и так множество мыслей мелькало. И не самых приятных. Жаль, что нельзя высказываться. Когда работаешь в такой сфере, слова и желания клиентов – закон. А мне нужно было держаться как можно спокойней. Еще и прокручивать, что я сама невозмутимость, что я река, которая течет, а вся жизнь перед ней проходит.

Именно так и надо думать, когда начинаешь нервничать или злиться. Или досчитать до десяти. Что угодно, лишь бы помогало.

– Я прекрасно понимаю ваши чувства и опасения. Но у нас не принято есть сотрудников в пансионате. Мне очень жаль, что ваш отец обратился сегодня. Но так уж сложилось. Алена – одна из лучших работниц. Нам бы не хотелось ее потерять ни в коем случае. К тому же нареканий и претензий со стороны других жителей пансионата к ней нет.

Господин Харрис вновь с гневом посмотрел на Фандерли.

– А у нас есть. Мы требуем, чтоб ее уволили.

– Мы обойдемся штрафом, – ответила госпожа Фандерли.

Я кинула на нее взгляд. Я-то понимала, что слово клиента – закон, но чтоб до такой степени?! Я же мечтала купить новое платье и белье. Да и вообще, снять дом, наконец, в городе и жить там. Все же не хотелось всю жизнь проработать с престарелыми драконами. Хотя это не такая уж сложная работа. Главное – хорошо относиться к подопечным. И вообще любить помогать им. Мне же повезло с госпожой Веллингтайн. Старушка милая и добрая. Она хотя бы не обращалась в драконицу и не пыталась меня съесть.

– Это возмутительно, – продолжил господин Харрис, гневно метая в меня огненные взгляды.

–

Давайте мы все успокоимся, – сказала госпожа Фандерли. – Алена, можешь продолжать работать.

Я кивнула и покинула кабинет.

Почему-то мне казалось, что меня вызвали не только из-за того, что меня не съели.

Вот лучше держать язык за зубами, даже когда общаешься с коллегами. Но ладно. Как есть так есть.

Глава 4

Зато неприятное чувство так и одолевало меня. Все же ни с того ни с сего меня едва не уволили. При этом говорила все те фразы Нинель. Не то чтобы я сейчас пыталась перевести стрелки на коллегу, но по факту так и вышло.

– Что тебе сказала Фандерли? – я встретила Нинель в коридоре.

Девушка с ужасом смотрела на меня.

– Идти работать, – я пожала плечами. – И реже сталкиваться с Харрисом.

– Вот оно как. Я уж думала, что ты все, – продолжила она и густо покраснела, а затем опустила голову.

Я аж назад посмотрела – не стоит ли там какой-то дракон. Так и параноиком можно стать, когда не знаешь, можешь говорить или нет.

– Нет, я не все. Но пока непонятно.

– Слушай, а если тебя уволят? – продолжила Нинель.

– То что, отдать тебе свои платья? – усмехнулась я.

– Нет. Попросишь, чтоб мне передали госпожу Веллингтайн? – Нинель взяла меня за руку.

Я с какой-то брезгливостью посмотрела на нее.

Вот уж не подумала бы, что ей именно моя старушка нужна.

– Если меня уволят, то госпожа Фандерли найдет кому передать госпожу Веллингтайн.

– Ну, я думала, что ты замолвишь словечко. В любом случае я рада, что тебя не уволили. Это же так ужасно. Просто говорят, что семья Харрисов очень влиятельная.

Я покачала головой. Вот еще. Сдаваться я не собиралась. Не думала, что меня вообще уволили бы. Просто госпожа Фандерли сделала вид, что меня накажут по всей строгости, и только. Да, именно так и будет. К слову сказать, что здесь косяки не допускаются. Разве что поначалу. А сколько я видела сиделок, которых выгоняли лишь за то, что они вовремя не поменяли постельное белье. А тут она меня защитила перед недовольными родственниками одного из стариков. Все же есть в ней некая справедливость. Да и дела ради ей все же нужны работники.

– Не знаю про семью Харрисов. Извини, мне пора работать.

– Не обижайся, пожалуйста, – сказала Нинель.

– Мне пора работать, – уклончиво ответила я.

– Госпожа Веллингтайн все еще гуляет с внуком, – продолжила коллега.

Я кивнула. Уже понятно, зачем Нинель госпожа Веллингтайн. Она всего лишь хотела познакомиться с инквизитором. Ну что сказать. Он видный и симпатичный мужчина. И в голове так и вспыхнули слова о том, что он не женатый. Все тут ясно. Просто хотят занять мое место.