Сидус. Вида своего защитник

Сугралинов Данияр

– Что за дело?

– Такое, что, возможно, по силам будет именно вам, хомо…

Из подробного, затянувшегося на полчаса, рассказа Туканга Джуалана я узнал, что его Великий дом вложился чуть ли не половиной своего состояния в права на владение относительно недавно обнаруженной планетой Агони.

Дороговизна прав на колонизацию планеты объяснялась ее богатейшими ресурсами – залежами нултиллиума и ксеноэтера.

Первый – крайне редкий во вселенной элемент, обладающий сверхпроводимостью при высоких температурах, он используется в квантовых вычислениях. Ксеноэтер встречается чаще, но и потребность в нем выше – он нужен для создания невидимости и маскировки больших объектов, таких, как космические корабли и станции.

Для рапторианцев атмосфера и биосфера Агони смертельны даже при наличии универсального мода метаболизма. Впрочем, для разработки и добычи ресурсов это неважно, учитывая, что все это, включая перевозку грузов, делали подчиненный Великому дому Джуаланов искусственный интеллект и роботы.

Несколько лет ресурсы добывались и благополучно доставлялись на Сарисуру и Сидус, рентабельность держалась на высоком уровне, позволяющем надеяться, что вложения отобьются через пять-шесть усредненных лет, боевые роботы и наемные охранники вроде тех же рехегуа сдерживали атаки местной живности.

В общем, все шло хорошо, а в прошлом году внезапно стало плохо. Из-за дороговизны гиперпрыжков грузовая баржа отправлялась на Сидус, только будучи забитой нултиллиумом и ксеноэтером под завязку. В назначенный срок она не появилась. Груз ждали, под него уже брались кредиты и начинались проекты. Сорванные обязательства поставили Великий дом Джуаланов под угрозу.

Отправленный на разведку миниатюрный дрон успел передать, что грузовая баржа на орбите Агони пуста, а искусственный интеллект и роботы на поверхности планеты не подают признаков жизни. Как и наемный персонал.

Несколько других разведывательных шаттлов, как роботизированных, так и с экипажем на борту, не вернулись, хотя с орбиты Агони докладывали, что в системе все спокойно. Значит, опасность была на самой планете.

Военный флот Джуаланов был готов прыгнуть в систему Агони, но Туканг не решался рисковать семьей и флотом, не выяснив, что противостоит колонизаторам. Да и расходы на гиперпрыжок флота несоразмерны потенциальному доходу – Великий дом и так влез в долги, осваивая планету,

а после срыва поставок совсем впал в отчаяние. Немудрено, что ростовщик так насел на Беверли.

На сегодня Туканг Джуалан отправил туда три разнородные по составу группы наемников, но никто не вернулся.

– Даже каккерлаков посылал, – сказал он. – Думал, может, дело в инициации Сидусом, а эти инсектоиды пока не инициированы. Но и с ними там что-то произошло, хотя была четкая установка бежать с планеты при малейшем намеке на опасность. Остались только вы, хомо. Несмотря на слабость плоти, ваши примитивные инстинкты спасают вас там, где мы, более развитые расы, не видим опасности.

– Ты посылаешь меня на смерть, Туканг, – покачал я головой. – По-твоему, изгнание с Сидуса, которым ты грозишь, хуже? Мои примитивные инстинкты говорят, что я прекрасно проживу на Земле.

– Жизнь всегда лучше, не буду спорить. Но и награда будет соответствующей.

На языке крутилось, что я могу просто дождаться, пока Великий дом Джуаланов окончательно обанкротится, а потом вернуться на Сидус, но рапторианец проник мне в душу, позволив поговорить с Микки. После такого поступка я уже не мог просто отойти в сторону.

– Что нужно сделать?

– Технически – ничего сложного, – чуть подумав, ответил Туканг Джуалан. – Прыгнуть в систему, спуститься на Агони, запустить резервный источник питания в центре управления колонии. Далее все сделает автоматика твоего шаттла – возьмет управление орбитальным лифтом на себя и перетащит ресурсы со складов на грузовую баржу. Та, как заполнится, сама совершит гиперпрыжок к Сидусу. Ты получишь статус близкого друга Дома, что, поверь мне, очень важно, и один процент от стоимости груза, не считая того, что я полностью прощу долг Беверли.

– Один процент? – я поднял бровь.

– В зависимости от рыночной стоимости нултиллиума и ксеноэтера это составит не менее четырех тысяч монет, но может получиться и вдвое больше.

В этот момент сдержаться и не переспросить, не ослышался ли я, было очень, чертовски сложно, но требовалось сохранить лицо. В фениксах озвученная сумма была такой огромной, что я бы затруднился сосчитать нули. Велев сердцу немедленно успокоиться и не делить шкуру неубитого медведя, я как можно спокойнее спросил:

Конец ознакомительного фрагмента.