Сидящее в нас. Книга вторая
Шрифт:
Что она и сделала, когда беглянки вышли к торговому тракту, заложившему крюк – они здорово срезали путь: по самому тракту добрались бы сюда чуть ли не к полудню. А по лесу управились до предрассветных сумерек, что позволили толком оглядеться. И вовремя залечь в кустах подальше от дороги, по которой в их сторону неслась немалая стая воинов.
– Собаки, – досадливо проскрипела Аки, ныряя в свою торбу.
– Уверена? – прислушалась Ринда, но собачьего брёха не услыхала.
– Видела, – буркнула чучелка, выудив пару плотно набитых мешочков с тщательно перемотанными
Вернулась быстро, когда с ними поравнялся конский топот. Раздалось обиженное поскуливание собак, лошадей осадили.
– Может, рванём, пока не поздно? – отчаянно трусила Ринда, изо всех сил настропаляя выдержку и гоня прочь панику.
– Лежи, – квакнула чучелка, шлёпнув её по приподнявшемуся заду.
Прежде, чем залечь самой, Аки нагребла на неё плодов трухлявой лесной подложки и посыпала содержимым одного из мешочков: осторожно, рачительно. Потом зарылась в подложку сама, швырнув себе на спину щепоть вонючего порошка, аромат которого уже забил нос Ринды. Жутко тянуло чихнуть, и она зажала нос, теребя его в борьбе с чихом.
Собаки заскулили сильней и ближе: горемык понукали обыскать место, на котором те споткнулись, ибо неспроста. Но до затаившейся добычи охотники так и не дошли: псы взбунтовались и рванули прочь, спасая носы. Несколько воинов прошлись вдоль дороги, мелькая меж деревьев. Потом в лес прямиком на коне въехал собственной персоной незабвенный женишок. Ринда выпучилась на него сквозь мотылявшуюся перед глазами траву, так и не разжав предательски свербившего носа. Ей казалось, будто Кеннер смотрит на неё. Да что там! Прямо в глаза!
Она зажмурилась, разом отказавшись от попытки вскочить и дёрнуть, куда глаза глядят. Секундой позже сообразила, что и Аки не рвётся бежать, значит, не всё так плохо. Открыла глаза и увидала круп удаляющегося коня, репица хвоста которого была обмотана кожаным ремешком.
– Лежи, – еле слышно мурлыкнула Аки. – Всё позади.
– Он меня видел, – не удержавшись, прогундосила Ринда. – Точно видел. Но уходит.
– Не болтай попусту, – огрызнулась Аки, по-прежнему не шевелясь. – Тебе померлещилось.
– Может, и померещилось, – устало выдохнула Ринда, выпустив нос. – Хотя, когда тебе смотрят прямо в глаза…
– Уходят, – бесстрастно подтвердила Аки, приподняв голову.
Ринда и без неё отлично различила удаляющийся топот.
– Увидел бы, поймал, – рассудила Аки, садясь и вслушиваясь в окрестности. – Он должен.
– Само собой, – скривилась Ринда. – Ну что, пойдём?
– Погодим, – буркнула чучелка, запихивая в торбу потощавшие мешочки с вонючей дрянью. – А ну, как верлнутся?
Погоня не вернулась. А Ринда, поднявшись и отряхиваясь, размышляла о том, что Кеннер помчался именно туда, куда намеревалась податься она: на юго-восток. И теперь им туда никак нельзя. Если погоня тебя опередила, впереди почти наверняка наткнёшься на ловушки. И сколь она не умна, сколь Аки не осторожна да оборотиста, обязательно попадутся: не в первую ловушку, так в любую следующую.
А на берегу моря им теперь и вовсе нечего делать: там каждому купцу, каждому рыбаку строго-настрого укажут не брать на борт двух беглых девиц. Выстучат по загривкам да мордам пудовыми кулаками, дабы не повадно было обманывать честную погоню.
– Мы не можем идти, куда собирались, – разочарованно сообщила она.
– Они туда скачут? – уточнила Аки.
– По этой дороге да. И наверняка догадались, что я хочу уплыть отсюда. Больше-то мне деться некуда. Может, оттого и торопились к побережью, дабы перекрыть все щели.
– Куда пойдём? – ничуть не пала духом чучелка.
– На север нельзя: там батюшка жениха под каждым кустом по воину посадит. На севере Кендульф и сам сила, и в дружках у него все тамошние князья. Весь юг теперь обложат, чтобы не пустить нас к морю. Вернуться назад? К нам на запад. И забиться в какую-нибудь щель. Затаиться там и переждать, пока всё не утихнет. А после уже…
– Нагрладу за тебя назначат? – недоверчиво уточнила Аки.
– Ещё какую. Княжескую.
– Тогда не перлеждём, – категорично отвергла несбыточный план Аки. – Нагрлада не позволит. Поймают.
– Остаётся восток, – вздохнула Ринда и невольно поёжилась.
– Там плохо? – уставились на неё въедливые бусины заморских глазёнок.
– Там, чучелка, чужие княжества да королевства. Неужели не помнишь, как разглядывала карту тамошних земель? На востоке мы с тобой не добыча, которую нужно поймать живой да здоровой. Там мы простые бездомные девки. А потому каждый нас…
– Пусть попрлобуют, – отрезала Аки, уже решив, куда лежит их путь-дорога.
– Ещё как попробуют, – проворчала Ринда, вскидывая на спину торбу.
Однако спорить с подругой не стала, ибо спорить, собственно, не о чем. На востоке их ждёт неведомое, что вовсе не обязательно всегда опасно. Во всех же иных местах опасность известная и однозначная – не отвертеться.
Следующие пять дней они просто топали лесами, осторожно перебегая всё реже встречающиеся наезженные дороги. Один раз переплыли неширокую ленивую речонку, да вторую перешли вброд. Пару раз натыкались на деревушки, которые обходили стороной. Ринда лишь поначалу упарилась, а после втянулась и бодро шлёпала за неутомимым священным воином, которому вообще всё трын-трава. Аки будто родилась в здешних местах: настолько ловко находила путь даже в самых непролазных чащобах, что залюбуешься.
На куске кожи, что смотали с деревянной игрушки Лурни, оказалась подробная карты здешних мест до самого королевства Дукреб, в который они непременно уткнутся на востоке. Мужик знал толк в побегах: сразу просчитал, что юг для них под запретом. Как знал толк и в дальних пеших походах – подкинул им отличных сухарей, соли, сушёных южных фруктов да родных северных ягод. Ещё немного круп, а вот насчёт мяса – безошибочно оценив Аки – рассудил, что добудут сами.
Добыли – куда они денутся. Одну заваленную косулю лопали три дня, покуда подвяленное на холодном дыму мясо не протухло. На второй реке глазастая Аки углядела вершу, куда заблудились три небольшие рыбины. Из неё в крохотном отлично обожжённом горшке всё того же Лурни наварили ушицы.