Сидящее в нас. Книга вторая
Шрифт:
– Спрашивай.
Уж кто-кто, а Таюли знала цену откровенности Лиат. И совершенно не желала среди ночи плавать ещё и в океане их туманностей с недоговорками. И потому изложила вопрос, как можно проще:
– Я могу избавиться от последствий обоих ритуалов? Могу снова стать обычным человеком?
– Конечно, можешь, – преспокойно заверила Таилия. – Для вас необратима лишь потеря частей тела. Или смерть. Правда, для обычных людей, – уточнила она. – То, что уже стало необычным, не всегда способно вернуться к прежнему.
Ну вот, началось – невольно поморщилась
– Я останусь такой же, как была до ритуала?
– Откуда я знаю, какой ты была до ритуала? – искренно удивилась Лиата. – Я тебя знаю только такой.
– Моё тело станет просто человеческим? – терпеливо уточнила Таюли, намереваясь идти до конца, ибо сейчас окончательно решалась её судьба.
Во всяком случае, в данную минуту она ощущала именно это: верните ей прежнее тело, и она больше никогда! Ни-ни! Никаких демонов, вылезающих из тебя и липнущих к тебе со всех сторон.
– Да, – некоторое время поразмыслив, дала обнадёживающий ответ бабушка Таилия.
И всё время, пока Лиата неподвижно пялилась в пустоту, у Таюли было чувство, будто у заковыристой старушки мигом выветрилось из головы, о чём нужно подумать. И она тут же преспокойно перескочила на другой предмет для размышлений. Однако столь определённый ответ задушил закипающую в душе досаду. И тотчас породил следующий вопрос.
– А душа? – Таюли поразилась, насколько легко, без затаённого страха дался ей этот вопрос. – Душа тоже останется такой, как была?
– Всё зависит от того, в чьи руки ты попадёшь, – вновь полезли из Лиатаяны дурацкие туманности.
– Это не ответ, – сухо бросила Трёхликая.
– Ответ, – не выдержал и встрял настороженный Лис. – Блистательная госпожа имеет в виду, что твоё сознание уже никогда не станет прежним. Что будет с ним?
– Она сойдёт с ума, – с безмятежным видом убила наповал своим ответом Таилия. – ТУЦ помнит, что такое уже бывало. Во всяком случае, выдумывать ему не дано, значит, это действительно память. Обернуть ритуал вспять невозможно. Слишком многое после него меняется в человеческом теле. Возможно лишь избавить от его последствий. Я говорю о демонах. И тогда о беспомощной Трёхликой придётся кому-то позаботиться. Желательно найти для этого хорошего человека.
– И это уже не исправить? – уточнил многомудрый и прилично образованный Ашбек.
– Это неисправимо, – равнодушно подтвердила Таилия. – Необратимый выбор. Ты сама этого хотела, – прямо-таки издевательски напомнила она.
– Хотела! – огрызнулась Трёхликая и тут же скуксилась: – Когда это случилось. И даже радовалась. Мне понравилось, да. Но потом перестало. Я большего не хочу всего этого… этого.
– Ну, есть хоть малейшая возможность сохранить здравый рассудок? – напирал Лис.
– Я не стану проверять это на себе, – испугалась Таюли, закрыв жуткую тему раз и навсегда.
Сойти с ума и даже не знать, что с тобой происходит? Пожалуй, смерть по сравнению с такой судьбой выглядит более милосердным исходом.
– Ты права, – вздохнул Лис. – Оно того не стоит.
Они помолчали – каждый о своём. Потом Таюли вспомнила о втором насущном вопросе, требующем ясности – раз уж собственная голова окончательно запуталась в своих желаниях.
– Таилия, а что мне делать с моим раздвоением желаний? Меня прямо разрывает напополам. Себя вернуть невозможно, ладно, а душевный покой? Я что, так и буду между ними метаться?
– Ты ведь и сама многое поняла, – напомнила Лиата.
– Только одно: мне нужен тот из них двоих, кто рядом именно сегодня. Он заполоняет весь мир без остатка. А второй начисто выпадает из души, однако не перестаёт тревожить память. А это для меня чересчур.
– От этого тебе не избавиться, – категорично прихлопнула демоница потаённые надежды Трёхликой. – Исключено. Причём, нет никакой разницы о ком речь: о Двуликой или Трёхликой. Хотя, пожалуй, на мой взгляд, Двуликой легче.
– Почему? – без малейшего любопытства брякнула оглушённая новым разочарованием Таюли.
– Тебе нужен простой ответ, или пояснить?
– Пояснить, – упорно пытался Лис всё понять до конца.
Таюли слегка удивилась этой его почти кровной заинтересованности. Но встревать не стала, более занятая своими мыслями. И не столько их осмыслением, сколь попыткой собрать в кучу и прихлопнуть этих взбесившихся проглотов, грызущих душу. К собеседникам она вернулась, когда многомудрый Лис вывел:
– Это почище любого рабства, когда кто-то становится смыслом твоей собственной жизни. Невыносимо, когда перестаёшь жить для себя. Конечно, бывает и так, но редко. Да и то, чаще всего, до поры до времени. Но это с людьми, а с демонами…, – осёкся он.
– Продолжай, – благосклонно кивнула Лиатаяна.
– Мне тут подумалось: Двуликая оттого и двуликая, что всю жизнь видит лишь себя и демона. А Таюли, соответственно, видит аж целых три лица, – погрузился в рассуждения Лис. – И тут возникает закономерный вопрос: а между Лиатой с Рааном в таком случае тоже появляется какая-то связь?
– Непременно появляется, – хмуро подтвердила Таилия. – И это для обоих почти невыносимо. Оно противоестественно.
– Значит, треугольник, – вывел Лис, мрачнея на глазах. – И Трёхликая всю жизнь обречена метаться из угла в угол?
– У неё есть ещё один путь, – напомнила Таилия, никак не выразив голосом собственного отношения к тому, что имела в виду.
– Освободиться от демонов ценой потери самой себя? Это, как мне кажется, мы больше никогда не станем обсуждать. Я имел в виду другое: власть обоих демонов над Трёхликой одинаковая? Она равнозначна?
– Нет, – успокоила его Лиата. – Ритуал Раана был первым. Но Челию она встретила раньше. И прежде полюбила её, как человек. Это имеет огромную силу. Однако не перевесит сущность первого ритуала. Она уже и сама это поняла, – последовал кивок в сторону унылой Трёхликой. – Потому и сбежала на твой остров. Но, там сразу же появился Раан. Правда, слишком ограниченный в своих возможностях. У него не было достаточно времени на то, чтобы…